Фредерик Дар - Можно любить и лысых Страница 2

С тех пор, как я руковожу этим частным агентством, ни один клиент не обходится без вопросов: я ли это, и почему ушел из полиции?

- Уважаемый господин Ляфонь! Для деятельного человека утомительно работать под опекой начальства, не признающего новых методов.

Настольный телевизор на письменном столе, замаскированный под будильник и соединяющий меня со Стариком, внезапно освещается, и на нем появляются слова:

- Вот твоя благодарность?

Старик - мой учитель и начальник в прошлом, и теперь следит за всеми моими действиями. Я считаю, что он только этим и занимается - вечно прислушивается к моим словам.

Мое лаконичное объяснение, однако, удовлетворяет посетителя.

- Я изложу вам очень волнующую историю, - говорит он.

- Только не безнадежное дело, хотя такие дела бывают обычно интереснее других. - Он улыбается.

- Моя история - очень проста.

- Это доказывает, что она - хороша.

- Сейчас апрель, не так ли?

- Как и каждый год, в это время, господин Ляфонь.

- Представьте себе, что один из ваших клиентов пришел к вам, чтобы застраховать свою жизнь на баснословную сумму.

Он колеблется, будто его что-то мучает.

- На миллиард старых франков...

- Этот господин, видимо, очень дорого себя ценит. И, вероятно, владеет значительными средствами, я полагаю, взнос соответствует сумме?

- Обождите! Я не побеспокоил бы вас, если бы этот полис не включал исключительно странное условие; клиент страхует свою жизнь только на один день - на второе июня. От 00 часов первого до 00 часов второго июня.

За этим наступает молчание.

Возвращение к настоящему

Мадмуазель Инес не дает мне ни минуты покоя и притягивает своими щедрыми прелестями, как магнит. Эта нахалка принадлежит к роду весьма острых раздражителей. Она играет в любовь так же отчаянно, как вы - в электронный биллиард. Бесцеремонная манера, с которой она теребит мои мужские принадлежности, тебя бы, читатель, поразила. Она любит, когда а ласкаю ее долго, без передышки переходя от одного полового акта к другому. Вначале мне было трудно, но потом я приспособился. Все дело - в дыхании и в положении тела. Нужно крепче опираться на локти, и все время держать в напряжении шею. Главное - не давать Инес полностью удовлетвориться, а значит, сто раз прерывать акт, и начинать снова. Словом, целая гамма ощущений, которая вызывает желание еще чего-то большего.

Инес - большой эксперт такого рода искусства. Она прошла всю программу обучения еще в пансионе, с девчонками-сверстницами. Тогда использовался главным образом язык, которым Инес владеет в совершенстве.

Я встретился с ней случайна Она ехала верхом на кляче по спокойной улочке около Буа. Я был за рулем своей спортивной машины. Не знаю, подействовал ли шум мотора, но в тот момент, когда я проезжал мимо, конь изо всех сил лягнул мою "касс".

Копыто лошади отпечаталось на сером капоте машины, а это может привести в отчаяние любого владельца автомобиля.

То, как я выскочил, довольно грустное воспоминание. Я обругал амазонку, сказав все, что думаю об ее архаическом способе передвижения в нашу эпоху, когда за два часа можно слетать за покупками в Нью-Йорк или на матч в любую страну света! Наживать себе геморрой, трясясь в седле, - это идиотизм! Разыгрывать из себя на современной улице госпожу герцогиню во время псовой охоты - это пахнет слабоумием!

Пока я вопил и ругался, ее ступни сжимали бока лошади, отчего плавно покачивались ее восхитительные бедра, мощь которых превосходила силу баков моей машины.

Инес гарцевала на месте, подтягивая удила и восклицая: "Тарзан! Гоп! Успокойся!" Она была великолепна в своем белом костюме - настоящий кентавр.

Я краснел от смущения, вышел из терпения, так как инцидент начал собирать толпу мальчишек, которые истинно по-парижски зубоскалили и изливались в саркастических замечаниях. Тут были письмоносцы, мусорщики, продавцы газет, и их сборище пугало лошадь. В конце концов амазонка сказала:

- Манеж на соседней улице. Там и составим акт.

Я поехал за ней, любуясь, как она подскакивает в седле: гоп, гоп!.. Я начал забывать о пробоине в капоте машины, а между тем она была внушительной.

Я спрашивал себя, как я буду ездить с такой отметиной в дальнейшем.

В конце концов мы очутились в большом мощеном дворе, в котором воняло навозом и потной кожей. Конюхи заплетали хвосты лошадям, как мамаши - косы своим доченькам.

Наездница спешилась я подошла к моей машине. Ее глаза с золотистыми искорками сверкали от дерзкого нескромного озорства.

- На вашем месте я не трогала бы эту вмятину, - заявила она. - Такая великолепная отметка. Это оригинально. И потом, подкова приносит счастье. В конце концов, вы откроете новую моду.

После того, как она слезла со своего дромадера, внезапно обнаружились все признаки шлюхи.

Она восхитительно извивалась, хлопая себя хлыстиком по упругим бедрам.

Я молчаливо любовался ею.

Она добавила:

- Ну, ладно! У вас есть чем писать? Убеждена, что бумаги у вас сколько угодно.

Я сделал ей знак сесть ко мне в колымагу. Она сразу согласилась, решив, что в ней будет удобнее обменяться адресами. Очутившись рядом со мной, она пробормотала, сбитая с толку моим молчанием:

- Ну, так как?

- Извините меня, - сказал я, - но в настоящий момент я не могу сдвинуться с места.

- Вы парализованы?

- В известном смысле, да. От того, что видел, как вы гарцевали передо мной. У меня - впечатлительная натура.

- Я все еще не понимаю...

-А могли бы.

Она опустила голову и оглядела все неровности моей персоны. У нее была забавная мимика. Она слегка сморщилась и сдвинула брови.

Мой голос осип и стал тонковат для моей комплекции.

- Я знаю миленькое местечко в двух шагах отсюда, - прохрипел я. - Там подают неплохое шампанское, а в номерах - зеркальные потолки.

Она прошептала:

- Хотелось бы мне на это посмотреть.

И она увидела все и получила все сполна. Надо сказать, что Инес была удачной находкой. Мне повезло. Ее единственной заботой была любовь, хотя она не была уже юной. Состоятельный папочка и все такое прочее позволяли ей жить только ради услады своей плоти. Ничто на свете ее больше не интересовало.

Пока я научно удовлетворяю ее тело, мой мозг продолжает работать. Я должен сосредоточиться на текущем моменте, но не тут-то было! Я продолжаю думать о "шляпе", который приходил ко мне в "Пари-Детектив-Аженс".

Снова взгляд назад

В жизни встречаются типы, которые всегда озабочены. Они созданы для того, чтобы взваливать на свои плечи непосильные задачи, принимать неприятные решения и скверно их выполнять.

Алексис Ляфонь принадлежал как раз к этой категории людей. Они заранее решают за других людей, и их суждения обычно идут вразрез с благополучием индивида.

Смотришь на его серые перчатки, лежащие на коленях, на властные руки, наделенные обвиняющим перстом, похожим на клешню краба с выступающим суставом, и тебя охватывает невыносимая тоска.

Я довольно долго рассматриваю его лицо - не из удовольствия, а потому что этот господин интересен для меня, как и другие - потенциальные убийцы и поджигатели.

- Ваш клиент застраховал свою жизнь на один-единственный день - второе июня, господин Ляфонь? Правильно ли я понял?

- Абсолютно! Любопытно, не правда ли?

- Да, пожалуй... Думаю, вы поинтересовались причиной такого решения?

"Папаша" хрипит и тянет носом - первый признак начинающегося катара.

- По правде говоря, я сам уезжал в Гренаду, и страховка была заключена без меня.

Наверное, когда он вернулся, в его конторе стоял дым коромыслом, и, вероятно, не одно гордое дерево вогнулось и пострадало от яростных порывов бури.

Он продолжает.

- Застрахованный утверждает, что его замучал сон, который преследует его долгое время и стал наваждением. Во сне он много раз видел первую страницу газеты от 2-го июня сего года, на которой жирным шрифтом напечатано объявление о его смерти. Измученный этим видением, он решил застраховаться.

- В чью пользу?

- Своей супруги, детей у них нет.

- И ваше общество согласилось на такой полис? Глаза "папаши" вновь начинают метать злобные искры, затем становятся похожими на устриц, поданных на новогодний стол и выброшенных в помойный бак 1-го января.

- Я повторяю вам, что отсутствовал. Мой заместитель счел возможным дать согласие. Бедный заместитель!

- Каковы точные условия этого соглашения?

- Договорились исключить самоубийство - и то ладно. Кроме того, оговорили, что наш клиент в этот день никуда не пойдет и не будет заниматься ни чем таким, что может привести к катастрофе.

- Я предполагаю, господин Ляфонь, что вы пришли ко мне с предложением взять на себя охрану вашего клиента в этот день?

- Да, разумеется.

- В таком случае, расскажите мне о нем. Он - постоянный клиент вашего общества?

- Да, он застрахован уже с десяток лет. У него несколько обычных полисов на страхование дома, машин, на случай пожара, ограбления и порчи от воды"