Артур Конан-Дойль - Хирург с Гастеровских болот Страница 2

Как я ни был рассеян, как мне ни был противен окружающий мир, меня вдруг охватил внезапный порыв сочувствия и симпатии при виде этой вспышки отчаяния, потрясшей странную "прелестную незнакомку. Я снова склонился над книгами, но мои мысли все время возвращались к гордо и четко очерченному лицу моей соседки, опущенной головке, испачканному платью, к горю, которое чувствовалось в каждой черточке ее лица.

Я снова и снова заставал себя за тем, что стою у окна и высматриваю, не появится ли она опять.

Миссис Адамс, моя хозяйка, обычно приносила завтрак ко мне в комнату, и я очень редко разрешал ей прерывать течение моих мыслей или отвлекать мой ум праздной болтовней от более серьезных дел. Но в это утро она вдруг обнаружила, что я готов слушать ее россказни, и она охотно стала говорить о нашей прелестной гостье.

- Звать ее Ева Камерон, сэр, - сказала она, - но кто она такая и откуда появилась, я знаю не больше вашего. Может быть, она приехала в Киркби-Мальхауз по той же причине, что и вы, сэр.

- Возможно, - заметил я, не обращая внимания на замаскированный вопрос. - Только думаю, что вряд ли Киркби-Мальхауз мог бы предоставить молодой леди какие-нибудь особенные развлечения.

- Здесь бывает весело, когда начинается ярмарка, сказала миссис Адамс. - Но может быть молодая леди нуждается в отдыхе и укреплении здоровья?

- Весьма вероятно, - согласился я, размешивая кофе, - и несомненно, кто-либо из ваших друзей посоветовал ей обратиться в поисках того или другого к вам и вашему уютному домику.

- Нет, сэр! - воскликнула она. - Тут-то вся и загвоздка. Леди только что прибыла из Франции, как она узнала обо мне, я просто не приложу ума. Неделю тому назад ко мне заявляется мужчина, красивый мужчина, сэр и джентльмен - это было видно с одного взгляда "Вы миссис Адамс? - говорит он. - Я сниму у вас помещение для мисс Камерон Она приедет через неделю" - так он сказал. И затем исчез, даже не интересуясь моими условиями. А вчера вечером приехала и сама леди - тихонькая и удрученная. У нее французский акцент. Но я заболталась, сэр! Мне нужно пойти заварить чаю, ведь она, бедняжка, наверно, почувствует себя такой одинокой, проснувшись в чужом доме.

Глава II

Я НАПРАВЛЯЮСЬ К ГАСТЕРОВСКОМУ БОЛОТУ

Я еще завтракал, когда до меня донеслись грохот посуды и шум шагов моей хозяйки Она направлялась к своей новой жилице. А спустя мгновение миссис Адамс, пробежав по коридору, ворвалась в мою комнату с воздетыми руками и испуганным взглядом.

- Господи боже мои! - кричала она. - Уж простите, что обеспокоила вас, сэр, но я так перепугалась из-за молодой леди: ее нет дома.

- Как так, - сказал я, - вон она где. - Я поднялся со стула и взглянул в окно. - Она перебирает - цветы, которые оставила на скамейке.

- О сэр, поглядите-ка на ее ботинки и платье, - с негодованием воскликнула хозяйка. - Хотелось бы мне, чтобы здесь была ее мать, очень хотелось бы. Где она пропадала, я не знаю, но ее кровать не тронута.

- Очевидно, она гуляла. Хотя время было, конечно, не совсем подходящим, - ответил я.

Миссис Адамс поджала губы и покачала головой. Но пока она стояла у окна, девушка с улыбкой взглянула вверх и веселым жестом попросила открыть окно.

- Вы приготовили мне чаю? - спросила она ясным и мягким голосом с легким французским акцентом.

- Он в вашей комнате, мисс.

Мисс Камерон собрала цветы в подол, и через мгновение мы услышали по ступенькам ее легкую эластичную походку. Итак, эта удивительная незнакомка бродила где-то всю ночь. Что могло заставить ее покинуть свою уютную комнату и отправиться к этим мрачным холмам, открытым всем ветрам? Было ли это только следствие неугомонного нрава, любви к приключениям? А может быть, это ночное путешествие имело более веские причины?

Расхаживая взад и вперед по комнате, я думал о склоненной головке, скорбном лице и о диком взрыве рыданий, подсмотренном мною в саду. Значит, ночная прогулка, какова бы ни была ее цель, не допускала мысли о развлечении. И все же, идя домой, я слышал ее веселый звонкий смех и голосок, громко протестующий против материнской заботы, с которой миссис Адамс настаивала, чтобы она тут же сменила испачканное платье. Мои ученые занятия приучили меня разрешать глубокие и серьезные проблемы, а тут "передо мной оказалась столь же серьёзная человеческая проблема, которая в данный момент была недоступна моему пониманию.

В то утро я вышел на прогулку по болотам. На обратном пути, когда я поднялся на холм, возвышающийся над нашей местностью, я вдруг увидел среди скал мисс Камерон. Она поставила перед собою легкий мольберт с прикрепленной бумагой и готовилась писать красками великолепный ландшафт скал и поросшей вереском местности расстилавшейся перед нею. Наблюдая за девушкой, я увидел, что она беспокойно озирается. Рядом со мною была впадина, заполненная водой, и я, зачерпнув крышкой своей фляжки воду, подошел к девушке.

- Мне кажется, вам сейчас необходимо это, - сказал я, снимав фуражку и улыбаясь.

- Спасибо, - ответила она, заполняя водой свою баночку. - Я как раз разыскивала воду.

- Я имею честь говорит с мисс Камерон? - спросил я. - Я ваш сосед. Моя фамилия Эппертон. В этих диких краях приходится знакомиться без помощи посредников: ведь иначе мы никогда не смогли бы познакомиться.

- О, значит, вы тоже живете у миссис Адаме! воскликнула девушка. - А я думала, что тут нет никого, кроме местных крестьян.

- Я приезжий, как и вы, - ответил я. - Веду научную работу и приехал сюда в поисках покоя и тишины.

- Да, здесь действительно тихо, - сказала она, оглядывая огромные пространства, поросшие вереском. Только одна-единственная тоненькая полоска серых домиков была видна в отдалении.

- И все же здесь недостаточно тихо, - ответил я, смеясь. - И потому мне приходится переселиться в глубь этой болотистой местности для моей работы требуется полный покой и уединение.

- Неужели вы построили себе жилье на этих болотах? спросила она, вскидывая брови.

- Да, и думаю в ближайшие дни поселиться там.

- Ах, как это печально, - воскликнула она. - А где же этот дом, что вы построили?

- Вон там, - ответил я. - Видите этот ручей, который издали похож на серебряный пояс. Это ручей Гастер, текущий с Гастеровских болот.

При этих словах она вздрогнула и обратила на меня большие темные вопрошающие глаза, в которых боролись удивление, недоверие и что-то похожее на ужас.

- И выбудете жить на Гастеровских болотах?! воскликнула она.

- Да. А вы что, знаете что-либо о Гастеровских болотах? - спросил я. - Я думал, что вы совсем чужая в этих краях.

- Это правда. Я никогда не бывала здесь, - ответила она. Но мой брат рассказывал мне об этих Йоркширских болотах, и, если я не ошибаюсь, он называл их невероятно дикими и безлюдными.

- Вполне возможно, - сказал я беззаботно. - Это действительно тоскливое место.

- Но тогда зачем же вам жить там! - воскликнула она с волнением. - Подумайте об одиночестве, скуке, отсутствии удобств и помощи, которая вдруг может понадобиться вам.

- Помощи? Какая помощь может мне понадобиться на Гастеровских болотах?

Она опустила глаза и пожала плечами.

- Заболеть можно всюду, - сказал она. - Если бы я была мужчиной, я не согласилась бы жить в одиночестве на Гастеровских болотах.

- Мне приходилось преодолевать гораздо большие неудобства, чем эти, - ответил я, смеясь. - Но, боюсь, ваша картина будет испорчена: кажется, начинается дождь.

Действительно, пора уже было искать укрытия, потому что не успел я закончить фразу, как пошел сильный дождь. Весело смеясь, моя спутница набросила на голову легкую шаль и, схватив мольберт, бросилась бежать с грациозной гибкостью молодой лани по заросшему дроком склону. Я следовал за нею со складным стулом и коробкой красок.

Это странное заблудшее существо, заброшенное судьбой в нашу деревушку в Западном Райдинге, в сильнейшей степени возбудило мое любопытство. И по мере того как я все больше узнавал ее, мое любопытство не только не уменьшалось, но, напротив, все увеличивалось. Здесь мы были отрезаны от окружающего мира, и поэтому не требовалось много времени, чтобы между нами возникли чувства дружбы и взаимного доверия. Мы бродили по утрам на болотах, а вечерами, стоя на утесе, глядели, как огненное солнце медленно погружается в далекие воды Моркэмба. О себе девушка говорила откровенно, ничего не скрывая. Ее мать умерла совсем молодая, юность мисс Камерон провела в бельгийском монастыре, который она только что окончательно покинула. Ее отец и единственный брат, говорила она, составляли всю ее семью. И все же, когда разговор случайно заходил о том, что побудило ее поселиться в такой уединенной местности, она проявляла странную сдержанность и либо погружалась в безмолвие, либо переводила разговор на другие темы. В остальном она была превосходным товарищем; симпатичная, начитанная, с острым и тонким умом и широким кругозором. И все же какое-то темное облако, которое я заметил еще в первое утро, как только увидел ее, никогда не покидало девушки. Я не раз замечал, как ее смех вдруг застывал на губах, как будто какая-то тайная мысль скрывалась в ней и подавляла ее радость и юное веселье.