Светлана Алешина - То ли еще будет Страница 2

Наконец все вопросы были решены на первоначальном уровне.

— Что ж, моя жизнь начинает выходить из противозачаточного состояния, — грустно сыронизировала Лера, опуская трубку на массивные, тусклые от легкого слоя ржавчины рычаги. И, поднявшись с ледяного деревянного пола, направилась в комнату.

Полки огромного книжного шкафа были забиты всевозможными, нередко раритетными изданиями. Пожалуй, единственное, что Лера намеревалась забрать с собой в новую жизнь, это книги. С ними, как со старыми, проверенными временем друзьями, было жаль расставаться. Валерия легко прикоснулась к плотному алому сафьяну Блаватской — странно, красный цвет казался ей нелепым в сочетании с содержанием мистико-философских трудов писательницы. С еле заметной дрожью, словно боясь, что книгу оскорбит подобная вольность, пробежала кончиками пальцев по черному кожаному переплету Кастанеды. Трепетно погладила металлические пряжки «Молота ведьм» — этот труд был создан на крови, Лера после долгих трудов оставила тщетные попытки прочесть эту вещь, но уважение осталось. Даже не к книге, а скорее — к старинному переплету.

За время своего одиночества Лера прочитала почти всю теткину библиотеку — кое-что просто просмотрела, некоторые вещи действительно читала, не отрываясь. И с каждой любовно подобранной книгой библиотеки убеждалась, что ее тетка, Алевтина Аристова, была женщиной необычной: мистически настроенная, она не отрывалась от действительности.

Лера не любила тетку и очень мало ее знала. Все детство прошло с родителями, которые терпеть не могли сестру матери, Алевтину. Но родители умерли, не оставив любимому чаду ровным счетом ничего — даже комнату в коммуналке забрали соседи. К счастью, тогда Лера была уже достаточно самостоятельным человеком и смогла выжить, большей частью скитаясь по общежитиям или случайным знакомым.

Она очень удивилась, получив в наследство однокомнатную квартиру в отдаленном от центра районе. И обрадовалась — часть проблем тогда была решена.

Лера не привыкла оставлять на потом свои дела и решила прямо сейчас начать приготовления к главному шагу своей жизни. Она достала из шкафа несколько объемистых чемоданов — тетка трепетно копила подобные вещи, хотя никогда не выезжала из родного города, — стерла пыль с разноцветной кожи и принялась складывать в чемоданы книги, аккуратно смахивая с каждой слой пыли. Попутно Валерия подумала, что придется нанимать машину. Впрочем, это ее совершенно не трогало — одна лишняя проблема не могла вывести девушку из состояния равновесия. Их ведь у нее было немало.

Мерно стучали колеса. За окнами проносились леса и поля, иногда — города. Лера равнодушно взирала за окно. В сущности, она не испытывала никаких чувств — не было ни облегчения, на что она так надеялась, ни грусти или ностальгии. Серая пустота, не более того.

Хотя, казалось бы, должно появиться волнение — ведь она ехала в неведомое. Валерии было все равно, куда отправиться, и она выбрала далекий городок на Волге. Почему бы и нет, в самом деле? Ей было все равно, куда ехать. Городок с милым и в чем-то уютным названием — Тарасов. Почему бы не он? В столицу Лера не хотела — душа ее не жаждала слушать шум и скрежет большого города.

Чемоданы с книгами лежали в багажном вагоне. На столике в купе валялся купленный на лотке роман-однодневка. Пролистав пару страниц с утомительно-слащавым текстом, Лера с отвращением захлопнула книжку.

Деньги были давно переведены в один из банков Тарасова: Валерия решила, что с крупной суммой — накоплениями и полученными за квартиру деньгами — в путь отправляться неблагоразумно. В купе из Лериных вещей была только сумка с несколькими ее вещами — и все. Ей не захотелось брать ничего лишнего. Прощаться с бывшими друзьями она тоже не стала — к чему?..

К счастью, в купе она оказалась одна — поезд был почти пуст, видно, мало охотников ехать черт знает куда. Лера задумалась над сложным вопросом: отправиться ли в вагон-ресторан и напиться там или ограничиться чаем в купе? И склонилась к первому — в конце концов теперь ей нет нужды соблюдать диеты, и она может делать все что вздумается.

Валерия тряхнула головой, отбрасывая назад длинные пряди крашенных в серебристо-платиновый цвет волос, и еле заметно усмехнулась…

Путь ее приближался к концу. Еще чуть-чуть — и она приедет в Тарасов. Остановится в гостинице, зайдет в риэлторское агентство, купит небольшую квартирку где-нибудь в центре, а может, и на окраине — где больше понравится. И найдет, чем заняться, пусть не сразу, но деньги на первое время еще есть. Теткина квартира теперь в чужих руках, ее купили какие-то незнакомые граждане. И сожжены все мосты.

Глава 2

Тарасовский вокзал встретил Леру шумом, гамом и пестротой одежды нередко назойливых беженцев. Впрочем, девушку все это мало заботило. По-прежнему отрешенная, она взяла такси и отправилась в центральную гостиницу, не особенно присматриваясь к шумным улицам и огням города, — осенью рано темнело, и Тарасов, несмотря на раннее время, искрился фонарями.

А утром Лера решительно подошла к роскошному салону под романтичным названием «Теплый бриз» и потянула на себя массивную дверь с зеркальными стеклами. В холле было прохладно и тихо. Еле слышно играла ненавязчивая музыка — словно кто-то лениво перебирал гитарные струны, находясь в наркотическом опьянении. Так и представлялась куча по-восточному пестрых подушек, на которых развалились смуглокожие люди, обхватив алыми ртами трубки кальянов и втягивая сквозь трепетно расширенные ноздри кокаин с тонких лоскутков рисовой бумаги.

Впрочем, Валерия с наркотиками никогда не сталкивалась и знала о них в основном из зарубежных фильмов.

— Чем можем быть полезны? — подлетела к Валерии худенькая рыжая девушка в форменном голубом халатике с белым воротничком. На бейдже красовалось сказочное, непривычное, но очень подходящее девушке имя — Алиса. Рыжая девчонка и в самом деле напоминала лисичку, юркую, очаровательную.

— Я хочу подстричься и покраситься, — спокойно сказала Лера. — А также сделать маникюр и макияж…

— Прошу вас, — приветливо улыбнулась девушка, и Лера последовала за ней.

Опустившись в глубокое кресло, она смерила себя оценивающим взглядом. Ничего особенного. Яркие темные глаза почти не видны под светлой челкой. Губы красивой формы напряженно сжаты. Лицо несколько похудело от всех изменений — пожалуй, единственное, что порадовало девушку.

За спиной, приглушенный расстоянием, раздался чуточку напряженный голос рыжей девушки Алисы:

— Иди уж, не время отношения выяснять. Тебя клиентка ждет. Хочешь вылететь отсюда как пробка?

— Я не вылечу, — незнакомый, но довольно приятный мужской голос звучал с ощутимой ехидцей. — А относительно отношений — я вообще не понимаю… мы что, расстаемся?

— Слушай, мне вообще нельзя встретиться со старым другом?

— Не с другом, а с бывшим молодым человеком. Ты, надеюсь, еще помнишь, что собиралась выйти замуж за Бориса? — продолжил дискуссию молодой человек, кипя яростной иронией и обидой.

Валерия с усталой отрешенностью вслушивалась в разговор — в незнакомом городе ей все было интересно.

— Лучше бы уж вышла! — со слезами в голосе воскликнула Алиса. И тут какая-то женщина, судя по голосу, далеко не юная, произнесла со спокойной рассудительностью:

— Ну хватит, ребята, опять сцепились! Потом разберетесь, а пока — арбайтен, арбайтен.

— Ко мне больше не подходи со своей дурацкой ревностью! — напоследок крикнула Алиса звенящим от бешенства голосом.

— А кто ревнует? — с деланой невозмутимостью парировал собеседник.

— Какую стрижку вы хотели бы сделать? В какой цвет окраситься? — услышала Лера мужской голос, только что произносивший ехидную фразу, за ее спиной. Голос был невозмутимо холоден, словно совсем не этот молодой человек только что ссорился с девушкой, изливая на нее яд и желчь.

В огромном, во всю стену зеркале появилось отражение стильного молодого человека с раскосыми серо-голубыми глазами, худощавым, несколько щетинистым лицом и сережкой-крестиком в ухе.

— На ваше усмотрение, только коротко и ярко, — спокойно сказала Валерия и закрыла глаза. Она хотела измениться — пожалуй, единственное ее желание было поменять внешность, а вместе с ней — и внутреннюю суть, изрядно поднадоевшую.

Валерия спокойно сидела в кресле, пока ей мыли голову, что-то делали с волосами, окрашивали и укладывали. И ни на миг не открывала глаз. Она чувствовала, что засыпает — такими ласково-невесомыми были руки парикмахера. «Господи, и такого мужчину эта Алиса отвергает? Достает глупыми нападками?» — лениво поразилась Валерия. Сама она ни за что не покинула бы подобного типа — он воплощал в себе то, что Валерии нравилось в противоположном поле.