Рекс Стаут - Крутой парень Страница 2

Издали доносились голоса и смех играющих в теннис под электрическими лампами. Остальные гости, приехавшие на уик-энд, бороздили на лодках озеро. С некоторым трудом мисс Битон удалось улизнуть от компании, чтобы поразмышлять в тишине. Она лежала в гамаке и смотрела на окно, из которого днем выпрыгнул ее друг поэт. Наверное, сейчас он сидит в комнате и пытается приручить вдохновение.

- Все получилось глупо, - вполголоса проговорила задумчиво она. - Я и не предполагала, что он все расскажет. Неужели он и в самом деле рассчитывал, будто вызовет этим сообщением ревность у Ричарда Горрина? Но ведь это ребячество. Хотя нет, он об этом не думал. И все же забавно было наблюдать за их лицами...

Она замолчала и вскинула подбородок, но в следующее мгновение голова поникла. Вдруг кто-то появился из-за угла дома - расплывчатая фигура звала ее из полумрака:

- Мисс Битон! Мисс Битон!

Джэнет затаила дыхание. Фигура шагнула вперед и остановилась в свете, падающем из окна. Это был высокий прямой человек, которому было чуть больше тридцати, с приятным мужественным лицом.

- Мисс Битон! - повторил он, направляясь к ней.

Увидев, как он приближается к гамаку, она села:

- Да. Я здесь.

Он подошел к ней и остановился:

- Я думал, ты пошла к озеру. Ты говорила...

- Я передумала.

- Неужели ты не могла предупредить нас...

- Я тебя звала, но ты был далеко.

Вместо ответа, он подошел к ближайшему дереву, взял садовый стул и поставил его возле гамака. Затем он сел и закурил сигару.

- Я не хотела, чтобы ты оказался в стороне, - сказала она спустя минуту.

- В стороне от чего?

- От озера, от других.

Он усмехнулся, выпуская клубы дыма. Какое-то время они молчали. Джэнет откинулась в гамаке и радовалась, что в темноте он не мог видеть ее лица. Гораздо легче разговаривать с ним, когда не надо следить за мимикой и голосом одновременно. Вдруг Горрин встал со стула и в раздражении бросил на землю сигару.

- Послушай, - резко сказал он, - что это за бред я слышал о тебе и Дювале?

Джэнет посмотрела на освещенное окно, и ее сердце наполнилось благодарностью к поэту. Он был не прав, но возродил в ней чувство собственного достоинства. И безусловно, Поль Дюваль предвидел возникновение подобного вопроса. Такой вопрос мог задать только уверенный в себе человек, человек, который добивается всего во что бы ни стало. Что же ему ответить...

- Бред? - спокойно спросила она.

- Да. Конечно это бред. Не думаешь ли ты, будто я готов поверить твоему искреннему желанию выйти за него замуж.

- Почему бы и нет?

- Есть причины. Первая - он мечтатель и пустозвон, а ты ведь такая разумная. Вторая - ты рассчитываешь выйти замуж за меня.

Джэнет приподнялась, опершись на локоть.

- Теперь ты говоришь чепуху, - холодно произнесла она.

- Нет. Я лишь повторяю истину. И ты знаешь ее сама. - Горрин шагнул еще ближе к гамаку. - Послушай, Джэнет, ты же умница, но зачем играть с судьбой? Почему ты пытаешься отложить неизбежное? Не ты ли говорила менее года назад, что любишь меня.

- О нет! - прошептала Джэнет. - Ты собираешься начать все сначала?

- Да, собираюсь. Ведь я же слышал твое признание. Ты разумный человек и не стала бы бросаться такими серьезными словами. Конечно же ты любила меня. И я любил тебя. И сейчас люблю. Но ты говоришь теперь, что не выйдешь за меня замуж. Почему?

Ты заявляешь, будто на самом деле не любишь меня.

Теперь ты утверждаешь, что я слишком сильный и независимый, чтобы нуждаться в тебе, и поэтому ничего не знаю о любви.

- Нет, я говорила...

- Извини. Было бы глупо ставить мне в вину мое душевное самообладание. Именно благодаря ему я добился всего того, что имею. Да, я - "крутой парень", поэтому не могу упасть перед тобой на колени, как твой поэт, и изливать сладкие речи. Это не мой стиль. И как говорил тебе много раз, именно своей волей я и намерен завоевать тебя. Не заблуждайся, совсем не ревность меня привела к тебе с вопросом об этом глупце Дювале. Случайности могут произойти с любым, но я стараюсь принимать меры предосторожности. Почему Дюваль заявил нам сегодня вечером, что ты дала обещание выйти за него замуж? Это же абсурд. Так не делают.

Джэнет была в раздумьях. Она задала себе вопрос: разве Ричард Горрин в этом не прав? Ответ она нашла в сердце - оно трепетало. Как же она была слепа! Она ощущала удвоенную радость от того, что ее лицо скрывает тень, так как в глазах ее стояли слезы. Ей стало стыдно за себя, за свою женскую слабость, чего раньше никогда не случалось. Сейчас она должна была принять решение, безошибочное. Поэтому, собрав все свое мужество и лукавство, она беззаботным, почти безразличным тоном сказала:

- Но ты забыл, что Поль - поэт. Он все делает не так, как вы.

- Ба! Так что же, это договор?

- Намного больше, - Джэнет выпрямилась, - намного больше. А ты обидел меня. В самом деле, ты обидел меня, мистер Горрин.

Он взглянул на нее, почувствовав, что она говорит серьезно:

- И чему же мне верить? Я не хотел обидеть тебя.

Ты и Дюваль были... вы - как брат и сестра. Ты его прекрасно знаешь. Все это - нелепица какая-то, ты бы никогда не вышла замуж за такого никчемного, такого неприспособленного...

- Мистер Горрин!

Он замолчал.

- Сегодня днем, - спокойно продолжила Джэнет, - я согласилась стать женой Поля Дюваля.

- Я знаю, но...

- Вот и все.

- Так ты дала ему обещание?

- Да.

Он выпрямился и совершенно чужим, не похожим на свой голосом произнес:

- Джэнет, ты шутишь?

Она повернула к нему голову.

- К сожалению, - проговорила она, - ты все еще продолжаешь заблуждаться.

- Заблуждаться? У меня нет такой привычки...

- Есть. Есть, мистер Горрин. В конце концов мне придется тебе объяснять. Да, год назад я признавалась тебе в любви. Не важно почему... да и сейчас я не знаю.

Потом я поняла, что ошиблась. Я узнала тебя лучше, чем ты сам знаешь себя. Ты много раз просил меня быть твоей женой. Почему?

- Потому что я люблю тебя.

- Отлично, но почему?

- Почему? Естественно, чтобы ты была рядом... оберегать и заботиться о тебе, защищать тебя...

- Защищать меня от чего?

- От общества.

- Ну вот, все стало на свои места. Я не хочу, чтобы ты защищал меня от общества. Настоящая причина в том, что ты избалован. Ты хочешь меня, как ребенок хочет печенье. Вот где твоя воля обманывает тебя, предает и когда-нибудь она подведет тебя. Случится так, что ты влюбишься по-настоящему, и тогда узнаешь, чему равно твое самообладание. Что касается меня, то я помолвлена с Полем, ты же посчитал это шуткой. И теперь пытаюсь тебе все объяснить, чтобы ты меня больше не раздражал.

- Ра-аздражаю тебя! Джэнет...

- Да, раздражаешь. Я чувствовала это в течение не одного месяца. Твоя самоуверенность стала настолько явной! Такой жалкой! Такой ребяческой. Ты превратился в себялюба. Какое-то время было даже забавно, этакий каприз. Но сегодня моя помолвка с Полем прекращает наши отношения. Сейчас он там, наверху, в своей комнате. Позвать его, чтобы его объяснение удовлетворило тебя?

Она замолчала, ожидая взрыва. У нее были наготове крепкие словечки для Ричарда Горрина. Но он не произнес ни слова. В темноте она не могла как следует разглядеть его лицо, но догадывалась, что оно в напряжении и, наверное, даже бледное от изумления. Нет, он не покажет своей ярости, он слишком сильный человек. Тут ей пришло в голову, как это ей удалось выискать такое слово - "себялюб". Как здорово оно ударило по нему!

Безусловно, он сейчас повернется и молча уйдет. Она вздрогнула. Ведь она сотворила с собой ужасную вещь!

Поль был не прав. Не прав. Не прав!

Вдруг Горрин заговорил:

- Ты совершаешь ошибку, Джэнет... - И тут произошло любопытное явление. Он начал говорить своим обычным тоном: твердым, уверенным, решительным. Но когда он произнес ее имя, странный, сдавленный звук вырвался из его горла. Сердце Джэнет затрепетало, и она подумала про себя: "Если бы только я могла увидеть его лицо, то сразу бы поняла его чувства". - У меня и в мыслях не было обидеть тебя, - сказал Горрин, обретая прежнее спокойствие. - Мне больно слышать это от тебя. Все это время я был искренне убежден, что ты любишь меня, и я...

- И поэтому ты подначивал, - прервала она его.

- Мне обидно, что ты так обо мне подумала.

- Так и было. Ты подначивал меня. Признаю, я пошла у тебя на поводу, решив, что тебе надо преподать урок. И... все это забавляло меня. Но теперь... теперь, когда Поль и я... все должно прекратиться. Черпай свою силу где-нибудь еще, мистер Горрин.

- Джэнет, я люблю тебя.

Она дрожала всем телом. Таким тоном он никогда не говорил с ней. Но ей все было мало.

- Мистер Горрин, - сказала она, - вы разговариваете с чужой невестой.

Тут же она закусила губу. Как глупо звучит эта шаблонная фраза! Но он не обратил на это внимания:

- Я ничего не могу с собой поделать. Я люблю тебя.

- Нет... я не должна слушать...