Княгиня Серебряная - Наталья Вячеславовна Андреева Страница 2

Мама привезла его на тренировку, но на лед мальчишек долго не выпускали. Фигуристы собирались на международные соревнования, и у них тренировка затянулась. А потом еще заливка льда…

Маленькие хоккеисты носились на трибунах, оставив родителей охранять бесценные коньки, а главным образом клюшки.

– А ну сядьте! – покрикивал на детей тренер. – Набегаетесь сейчас! Да уймите вы их! – умолял он родителей.

Но дети не слушались. И только Аркаша Шумов стоял у бортика, как приклеенный. Фигуристов было много: и совсем еще крошки, пятилетки, и юноши с девушками, многие катались парами.

Но Шумов видел только эту рыжую. Вот она заскользила, набирая скорость, прыгнула, упала, так что у него сердце екнуло, но тут же встала. И повторила прыжок, на этот раз успешно.

– Браво, Лада! – крикнули с трибун.

Рыжая стрельнула туда глазами и вдруг сделала по-детски неуклюжий реверанс.

– Кокетка, – сказал кто-то справа басом. Не поймешь, с осуждением или одобрительно.

Аркаша покосился на стоящую у самого выхода на лед пару: женщина в замшевой куртке благородного цвета беж, явно заграничной, и солидный седеющий мужчина в ярком пуховике.

– Скорее маленькая обезьянка, – фыркнула женщина. – Аполлонову подражает, он недавно выпендрился, причем на чемпионате мира. Изменил программу во время выступления и подъехал к бортику. Поклонился и сказал «спасибо» восторженной поклоннице, не сумевшей сдержать эмоций. Но эта девочка, по-моему, бесперспективна, ей растяжки явно не хватает, вращения скудные, иначе не назовешь.

– А по-моему, у Лады есть все шансы выиграть медаль, даже олимпийскую, – не согласился ее спутник. – Она упорная. Падает и снова поднимается. У нее прыжки идут, а сложность в современном фигурном катании – это главное.

– Ну да, наша олимпийская надежда, – язвительно прокомментировала женщина. – Только зря Аликина с ней возится, с этой рыжей. Чемпионку уже назначили.

Лада

Светлана Борисовна с неприязнью смотрела на робко стоящую у двери в тренерскую женщину. Одета неряшливо, не старая еще, но за собой совсем не следит, волосы не красит, маникюр не делает. Фигурное катание все смотрят с удовольствием, поэтому по телевидению всегда идут трансляции с крупных соревнований. И репортажи с тренировок пользуются популярностью. Их иногда снимают для блока ежедневных новостей.

Аликина привыкла к тому, что ее окружают красивые, ухоженные, модно одетые люди. Все они могут попасть в кадр и прекрасно это понимают. Родители ее учеников приходят на каток как на парад. А эта тетка, иначе и не назовешь, словно уборщицей пришла наниматься. А может, так оно и есть? А почему тогда к Аликиной?

– Здравствуйте, – сухо поздоровалась она. – Вы ко мне?

– К вам. – Тетка еще больше смутилась под пристальным суровым взглядом тренера и неловко сунула руку за спину. – Иди сюда, чего ты?

Светлана Борисовна увидела рыжеволосую кроху. В отличие от женщины, которая ее привела, девочка смотрела на тренера дерзко, такое чувство, что рыжая не умела опускать глаза. То ли от неуемного любопытства, то ли вследствие плохого воспитания. А по-простому от наглости. На вид девчонке было лет пять.

– Возьмите ее, – и женщина тяжело вздохнула. – Она шустрая. По хозяйству может. Полы там подтереть, посуду вымыть. Вы не смотрите, что маленькая. Ей уже семь.

Аликина растерялась. Оказывается, наниматься уборщицей привели маленькую девочку! Но как такое возможно?!

– Извините, но нет. – Светлана Борисовна почему-то смутилась.

– А куда мне ее? Мать недавно снова замуж выскочила. За молодого. А у меня еще двое внуков, от сына. С ним я и живу. И так в квартире тесно.

– А где ее отец? – кивнула Аликина на рыжую кроху.

– Да кто ж его знает. Может, сидит, а может, и помер. Пил он крепко. А новый муж моей дурехи на пять лет моложе. Непутевая у меня дочка, пьет, гуляет. На кой ей ребенок? На улице ведь внучка вырастет. В синяках вся приходит. Что дальше-то будет? – и женщина снова тяжело вздохнула. – Пожалейте девчонку.

– А почему ко мне-то?

– Я работаю неподалеку. Отпросилась вот. Меня с вахты к вам послали. Хоть до вечера возьмите, пусть у вас посидит.

«Ну, спасибо тебе, тетя Маша, – всерьез разозлилась Аликина на вахтершу, – надо сказать, чтобы этого больше не повторялось. У меня секция фигурного катания, а не проходной двор. И не продленка для трудных детей».

– Сколько ей лет, говорите? – попыталась найти лазейку для отказа Светлана Борисовна.

– Семь.

– Поздно уже. В фигурное катание лучше пораньше приходить. Лет в пять, а некоторых детей и в четыре года родители ко мне приводят. А ваша внучка переросла.

– Да куда она там переросла! Вы на нее гляньте!

– Да я все вижу, – теперь уже тяжело вздохнула Аликина и нагнулась к девочке: – Как тебя зовут?

– Лада Воронцова! – неожиданно звонко ответила та.

– Ты хочешь заниматься фигурным катанием, Лада?

– Я хочу красивые платья и шоколадных конфет! – выпалил ребенок.

– Не пойдет, – повторила Аликина. – У ребенка, похоже, сложный характер. Как она учится?

– Плохо, – призналась бабушка.

Лада внезапно отбежала в сторонку и села прямо на затоптанный пол. Кувыркнулась, потом вскочила, будто подброшенная пружиной, и тут же упала, ловко приземлившись на крохотную попку, после чего кувыркнулась теперь уже назад.

– Хорошая координация, – задумчиво сказала Аликина. – И болевой порог высокий. Она ведь на попу упала и словно не почувствовала. Тебе было больно? – с любопытством спросила она у Лады.

– Не-а. Мамка больнее бьет.

Бабушка Лады смутилась. А Светлана Борисовна почувствовала, как сердце пронзила жалость. Несчастный, никому не нужный ребенок.

– Ладно, приводите, – кивнула она.

– В первый-то раз приведу. А потом уж она сама.

– А не боитесь маленькую девочку одну отпускать? Вдруг заблудится или обидят.

– Ладку-то? Да она сама кого хошь обидит. А заблудится, так мир не без добрых людей. Приведут.

…Аликина не сразу поняла, повезло ей или нет. Если Лада Воронцова и подарок судьбы, то разворачивать упаковку такого «сюрприза» надо бережно. Иначе можно пораниться. У девочки, несомненно, был талант. Она оказалась не только терпеливой к боли, но и, как говорят меж собой тренеры, «липкой». Не обладая особой гибкостью, компенсировала это прекрасной координацией и мышечной памятью.

Прекрасно чувствовала музыку. Поначалу просто кривлялась, словно маленькая обезьянка, но зато мгновенно ловила ритм. И к тому же обещала вырасти хорошенькой. Красивое лицо, как и женственная фигурка, тоже немаловажно. Судьи любят глазами, и оценка за артистичность может стать решающей, подарив спортсменке место на пьедестале почета.

Здесь проблем не будет. А вот как быть с оценкой за технику? Тут только пахать и пахать, годами оттачивая сложнейшие элементы. Все дело в мотивации. Лада пока была неуправляема. Аликина решила, что тут надо действовать лаской. И не прогадала.

Лада все больше времени проводила на катке. Дома ее не ждали и могли до ночи не хватиться. Ну, у бабушки заночевала. Из школы не позвонили, значит, все в порядке. На самом деле ребенок все чаще ночевал у Аликиной. Поначалу она стеснялась, что выделила Ладе кладовку. Там даже окна не было и помещались только узкая кровать да тумбочка.

Но девочка и этому была рада. Потому что дома было хуже: и мать, и отчим пили. «Мама Света», – так звала Лада Аликину.

Чего у девочки было не отнять, так это умения падать. Любые падения болезненны, а лед особенно коварен. Он все равно что камень, да к тому же скользкий. Страховки нет, только ты, лед и музыка. Безжалостные судьи. Требовательная публика, которая привыкла к тому, что наши фигуристы на каждых международных соревнованиях поднимаются на пьедестал почета.

И только в женском одиночном катании еще нет успехов. Коммунистическая партия дала установку: нам нужна чемпионка. Ну сколько можно? Капстраны нас обгоняют в общекомандном зачете. И тренеры устроили негласное соревнование: кто первым добудет заветную медаль.

Лада Воронцова оказалась перспективной девочкой. Она смело штурмовала сложнейшие тройные прыжки. Количество постепенно переходило в качество, теперь никто больше юной Воронцовой не проводил времени на льду. Просто потому, что ей некуда было идти. Аликина же ребенка подкармливала и окружала заботой.

А лед притягивал. На арене шла настоящая война, и в битве за призовые места побеждали самые талантливые и смелые. Лада выросла на улице и привыкла бороться за место под солнцем. В их дворе верховодил хулиган Сашка Горин. Никому проходу не давал. И Лада вызвала его на бой.

Горин рассмеялся:

– Драться с малявкой? Да я тебя одним щелчком. – И он в самом деле больно щелкнул Ладу по носу.