Алексей Макеев - Номер с видом на труп Страница 20

Глава 10

«В гостях»

Более-менее я пришел в себя в автомобиле «Форд Фокус», куда меня со скованными руками затолкали на заднее сиденье два качка. Оба телохранителя Азиза сидели с двух сторон от меня, рулил обезьяноподобный волосатый араб, на переднем пассажирском сиденье расположился сам главарь банды Азиз. Ехали мы в обратном направлении – море теперь было слева, – то есть в город. Второй автомобиль «Тойота Камри» двигался впереди нас. Физиономия у меня от ударов горела, один глаз начинал заплывать, ныл затылок – кто-то из бандитов от души приложился к нему, на рубашке и брюках кое-где были видны следы крови, накапавшей из разбитой губы. Бандиты изредка между собой переговаривались, ко мне же не обращались, и я помалкивал, но не от того, что мне не о чем было говорить, как раз таки я не прочь был поинтересоваться, куда меня везут, зачем, а из-за того, что не имелось для этого возможности: я не знал арабского языка, окружавшие же меня лица – русского.

Мы проехали через город, потом мне завязали глаза темным платком, и мы промчались несколько километров по трассе, затем куда-то свернули. Здесь повязку сняли. Находились мы у ворот одной из вилл, разбросанных на побережье. Стоявшая впереди нас машина посигналила, в глухом заборе открылись автоматические ворота, и оба автомобиля въехали во двор виллы.

Она представляла собой оазис, нет, не так, она представляла собой райский уголок, потому что если есть в загробном мире гурии, то они должны жить именно в таком месте. Здесь росли пальмы, были разбиты клумбы, били фонтаны, центр двора занимал искусственный водоем с островками, мостиками, беседками, в общем, и в самом деле все как в эдеме, вот только пения райских птиц не слышно. И посредине этого то ли сада, то ли парка стоял дом, точнее, воздушный замок – трехэтажное строение из стекла и бетона со всевозможными эркерами, выступами, башенками, оно казалось легким, изящным, то ли висящим в воздухе, то ли парившим над землей и готовое вот-вот устремиться ввысь – такое впечатление создавали колонны, на которых и было установлено здание.

Меня вытащили из автомобиля и повели к вилле. Я не сопротивлялся, не видел смысла упираться – со свободными руками не сумел справиться с шестью бандитами, а со скованными и подавно не сумею, лишь заработаю себе новые шишки да фингалы.

Надо отдать должное за почтительное отношение бандитов к моей персоне. Меня не вогнали куда-то-то там в подвал, а провели в дом и втолкнули в небольшую без окон комнатку. Не знаю, как подобное помещение называется в Египте, у нас в России назвали бы чуланом, правда переоборудованным в камеру, потому что стены здесь были голыми, зато стоял небольшой стол и стул, а вот раковина, как в камере, имелась.

Конвоиры сняли с меня наручники и вышли вон, закрыв на ключ двери. Оставшись предоставленным самому себе, я первым делом растер и размял затекшие от пребывания в неудобном положении в наручниках руки, затем напился из-под крана воды, умылся, снял одежду и застирал кое-где уже побуревшие пятна крови. Брюки надел, а вот рубашку не стал – было жарковато. Через пару часов дверь в мою камеру открылась, и рослый бандит пропустил в нее парнишку лет четырнадцати, который, к моему удивлению, принес мне обед. Плутоватая физиономия подростка показалась мне знакомой, а его хитроватый насмешливый взгляд подозрительным. Когда парень ушел и бугай вновь закрыл дверь, я вспомнил, где видел этого пацана. Вот черт, это же тот самый пацан, который чуть не врезался в меня на скутере, когда я вылезал из одного такси, чтобы пересесть в другое. Вот, оказывается, как меня вычислила банда Азиза. Тот худосочный араб, что пас меня у автовокзала, а потом как приклеенный таскался следом, по-видимому, вызвал на подмогу парнишку на скутере и, когда я уехал от автовокзала на такси, двинулся следом за мной. Он-то и увидел, как я пересел в другое такси, и пустил по моему следу банду на двух автомобилях, которая, пока я водил худосочного араба за нос вокруг автовокзала, собиралась где-то, а потом на всех парах помчалась за мною в погоню. Да, Игорь, лоханулся ты с пацаном здорово!

Ну что ж, голод не тетка, приспичит, и в доме врага есть за милую душу будешь. Обед был не изысканный, не как в ресторане – рис с сосисками и сладкий чай, но и на том спасибо. Часов до четырех я томился в камере как Буратино в кладовой театра, куда его отволок Карабас Барабас за то, что он помешал представлению кукол. Наконец за мной пришли. Причем аж целых четыре человека, надо так понимать усиленный конвой – бандиты, видимо, опасались, что я, учитывая мое рьяное сопротивление во время моего «задержания» по дороге к отелю «Коралл Бич», вновь могу выкинуть какой-нибудь фортель. В наручники заковывать не стали, опять-таки спасибо банде, подождали, пока я надену рубашку, потом проводили по первому этажу и ввели в просторную гостиную, обставленную в европейском стиле. Здесь работал кондиционер, и у меня появилась возможность после душного чулана хоть немного побыть в прохладе.

У окна, выходившего в райский сад, стоял журнальный столик и два больших кресла, в одном из которых сидел одетый в черную простую одежду полный мужчина. У него был выпуклый лоб, казавшийся огромным из-за лысины, темные глаза с внимательным взглядом, кустистые брови, нос бульбой, остальную часть лица скрывала густая длинная борода. Благодаря ей нельзя было определить более-менее точный возраст мужчины. Борода эта могла молодить и в то же время старить мужчину. Ему могло быть сорок лет, а может быть, и все шестьдесят. Судя по одежде и бороде, мужчина принадлежал к духовенству, насколько я знаю, в Египте священников называют улемами.

– Садитесь, господин Гладышев! – неожиданно на чисто русском языке, разве что с чуть заметным акцентом произнес, как я понял, хозяин дома.

Честно говоря, он удивил меня, назвав по фамилии. Что ж, я тоже умею удивлять.

– Благодарю вас, господин Юсуф Шараф-Эль-Дин, – сказал я как ни в чем не бывало, словно знал этого человека или встречался с ним много раз. Хотя видел его впервые, но вот голос узнал, именно этот мужчина два дня назад разговаривал с Валентином на балконе его номера, и Погребнов назвал его по имени. Мой номер так же, как и Юсуфа Шараф-Эль-Дина, озадачить собеседника удался – в глазах хозяина дома промелькнуло недоуменное выражение. Однако надо отдать должное его выдержке, он более ничем не проявил своих чувств. Смотрел насмешливо, но в общем-то доброжелательно.

Я сел в кресло напротив хозяина виллы – за креслом с обеих сторон его встали двое крепких арабов из группировки Азиза. Поскольку Юсуф Шараф-Эль-Дин молчал, изучающе разглядывая меня, я заговорил, причем тоном человека, ведущего светскую беседу:

– Вы очень хорошо говорите по-русски.

– О да, – охотно откликнулся хозяин дома довольно приятным мягким тоном, каким обычно говорят принадлежащие к духовенству люди. – Мой отец был дипломатом, работал когда-то в Советском Союзе, и я родился в России и получил российское, вернее, в то время советское образование.

Мы и в самом деле довольно мило разговаривали, и если бы не охранники за моей спиной, то со стороны могло бы показаться, что беседуют не пленник и человек, по чьему приказу меня захватили, а гость и радушный хозяин дома. Но, разумеется, это было бы обманчивым впечатлением, потому что дело обстояло иначе: Юсуф Шараф-Эль-Дин был львом, играющим с мышью. Да-да, хоть и стыдно мне это признавать, но я сейчас находился в положении именно этого грызуна. И «царь зверей» не замедлил показать клыки.

– А теперь, Игорь Степанович, давайте поговорим о деле, – произнес он строго решительно, и глаза его, только что излучавшие доброту, стали суровыми и злыми. – После того как Валентин Погребнов обманул нашу религиозную общину, подсунув вместо настоящего Кинжала Пророка его подделку и был убит своим сообщником, который похитил деньги, я на всякий случай выставил на автовокзале своего человека и, как оказалось, не напрасно. В расставленные сети попались вы, господин Гладышев. И потому я считаю, что этим сообщником были вы.

Я ничуть не удивился словам Юсуфа Шараф-Эль-Дина, потому что предполагал, что именно такое обвинение он мне и предъявит, и потому категоричным тоном со всей возможной убедительностью сказал:

– Я не был сообщником Валентина.

– Вот как? – Хозяин дома улыбнулся, отчего вокруг его глаз собрались лучики морщинок, и сразу стало понятно, что ему никак не сорок лет, а все шестьдесят. – Тогда как вы объясните тот факт, что оказались у камер хранения именно у той ячейки, где Валентин оставил для нас вместо оригинала кинжала его подделку?

Если бы я начал выкручиваться, излагая лживую версию моего появления у камер хранения на автовокзале, то наверняка запутался бы, и мне не было бы абсолютно никакой веры. Потому мне не оставалось ничего иного, как рассказать правду. Авось хозяин дома поверит мне и отпустит подобру-поздорову.