Марина Белова - Выйти замуж за немецкого рыцаря Страница 20

– Взгляд можно объяснить. Твоя каюта первого класса, наверху, а у него в трюме. Соображаешь? Что тебе делать в трюме? Ты мне скажи, они все еще здесь, на корабле? Или прервали путешествие?

– Как же! – фыркнула Алина. – Когда они сошли на берег с полицейскими, чтобы ехать в участок – надо было соблюсти кое-какие формальности, – я наивно решила, что из Майнца они поедут в Дюссельдорф. Все-таки какие-никакие, а родственники Тамары Леонидовны. Я тоже хотела поехать в полицейский участок, но мне ответили, что вряд ли могу быть полезна в этом деле. Я не особенно расстроилась, потому что немецкий знаю слабо. Толку бы от меня в участке было мало. И Курт не мог поехать – нужно было проводить экскурсию. Собиралась взять такси, но замешкалась и упустила из виду и Антона с Борисом, и полицейских. Думала, больше их не увижу. Но можешь представить мое удивление, когда через четыре часа я заметила Бориса и Антона на палубе? Они как ни в чем не бывало сидели в шезлонгах и пили пиво.

– Все правильно, – фыркнула я. – Круиз оплачен. Надо бы поговорить с этими ребятками по душам. Мне было бы неловко оставаться на корабле, когда в семье горе.

– Не получится, – мотнула головой Алина. – Наблюдаю за ними со стороны – веселятся на всю катушку. Только на горизонте появляюсь я – на их лицах проявляются вселенская грусть и печаль. Лицемеры! Пробовала им намекнуть, что негоже веселиться, когда, быть может, их сводная бабушка – или кем она им приходится? – на том свете. На что они мне ответили: «Не факт, что она утонула». А еще я от них узнала, что у Тамары Леонидовны сложный характер и она очень независимая.

«Интересно, когда молодые люди смогли так хорошо узнать Тамару Леонидовну, если до Германии они с ней не встречались?» – подумала я.

– «Ей мог понравиться Кобленц, вот она и сошла, чтобы вечером по нему прогуляться. А там заблудилась или опоздала к отплытию», – такую версию предложили братья. Я не могла им возразить. Видела Тамару Леонидовну только за ужином, а потом, прости, у меня была четкая установка. Ты мне сказала следить за Борисом и Антоном. Я с них глаз не спускала, – сказала Алина, приложив руку к груди. – Так что нельзя отрицать то, что ей действительно захотелось осмотреть достопримечательности Кобленца.

– А что, экскурсии по городу не было? – удивилась я.

– Была, конечно, экскурсия. Ходили очень много. Чудный городок, построенный на слиянии рек Мозель и Рейн. Это место еще называют Немецким углом, или главным уголком страны. Примечательно, что именно здесь стоит величественный монумент – кайзер Вильгельм Первый на коне. Немцы весьма его чтят. Под руководством Вильгельма Первого в девятнадцатом веке Германия последовательно победила в трех войнах Данию, Австрию и Францию и объединилась в единую империю (Второй рейх). Что интересно, во время Второй мировой войны американские войска, испытывая новую пушку, избрали этот монумент в качестве своей мишени. В результате статуя была почти полностью разрушена. Французские оккупационные власти хотели вообще ее снести, чтобы на этом месте поставить памятник миру и дружбе народов, но эта идея не была воплощена в жизнь. А в конце прошлого века после долгих дискуссий монумент кайзеру Вильгельму Первому был восстановлен.

– Может, Тамара Леонидовна решила еще раз посмотреть на памятник, только ночью? – усмехнулась я.

– Не смейся, – тут же сказала Алина. – Рейн очень красивый в темное время суток – весь в огнях.

– Я не смеюсь. Хочется все-таки уяснить, что сталось с тещей Густава. Какие-то сведения от полицейских есть? Они исследовали окрестности? Если она утонула, то ее тело могло выбросить на берег.

– Или снести вниз по течению, – добавила Алина. – Нет, у меня никаких новостей, но они оставили мне свой номер телефона. Завтра я собиралась просить Курта им позвонить. Не знаю, что бы я вообще без этого парня делала. Приеду домой, запишусь на курсы немецкого языка, одного английского мало. А может, и французский выучу.

– Давай-давай, с французскими полицейскими мы еще не общались.

Корабль слегка качнуло. Он плавно отчалил от берега, чтобы за несколько ночных часов преодолеть расстояние до очередного населенного пункта, входящего в нашу экскурсионную программу.

– Давай спать, а завтра ты мне расскажешь, что у вас случилось, – попросила меня Алина, укладываясь в постель. Уже сквозь сон она пробормотала: – Как там Густав? Он сильно расстроен? Ничего, все утрясется. Я обещаю. – Она сладко зевнула и отвернулась от меня на другой бок.

Глава 13

Утром – мы довольно рано проснулись – я рассказала подруге о том, что творилось в тот день, когда стало известно об ограблении.

– Кто бы мог подумать, что он так будет переживать, – пробормотала Алина. – Густав мне всегда казался человеком с чувством юмора. Этаким непотопляемым весельчаком.

– Господи, Алина, какие могут быть шутки?! – возмутилась я. – Его обокрали!!! Эти чертовы сокровища нибелунгов! А какие картины вынесли! Поленов!!!

– Марина, ты меня не поняла, – смутилась она. – Я всего лишь поверить не могу, что Густав способен так глубоко переживать.

– Придется. Мало того, еще Николаю досталось. Проломлена лобная кость!

– Н-да, оказался не в том месте не в то время, – посочувствовала ему Алина. – Как подумаю, что сама могла нос к носу столкнуться с грабителями, мороз по коже идет. В коме он, говоришь? Плохие дела.

– Да, хуже некуда. Может, он, конечно, и придет в себя, но будет ли помнить, кто его так огрел, как знать?

– А полицейские что говорят? – осторожно, чтобы меня не разозлить еще больше, спросила Алина.

– Что говорят? Порылись в доме, поговорили с прислугой, Густавом и его женой. На этом дело, похоже, и остановилось. Не знаю, что у них на уме. Зато у меня голова раскалывается. Прислугу я вычеркнула сразу. Добропорядочные немцы, работают в доме сто лет. Густав рос у них на глазах. Естественно, они души в нем не чают… как бы по-хамски он себя ни вел. Ох, Алина, если бы ты знала, какая тяжелая атмосфера в доме. Густав срывается на всех.

– Н-да, нелегко тебе там было, – грустно произнесла Алина. – Значит, остаются гости. Судя по всему, тебя и Олега Густав из списка подозреваемых вычеркнул. Старинные друзья и все такое. Николай тоже отпадает – ему самому досталось. – Она протяжно вздохнула.

– Алина, на тебя тоже никто не думает, – поторопилась я заверить подругу. – Кстати, я же тебе не рассказала, как встречалась с Лизой и Кириллом.

– Вот! – оживилась Алина, обрадовавшись, что подозрение падает не на нее. – Я без тебя анализировала и тоже пришла к мысли, что Лиза и Кирилл имели все шансы стянуть картины Густава.

В ответ я пожала плечами – сама я так уже не думала.

– А что? – удивилась моей реакции Алина. – Дом они, пока жили, хорошо изучили. Сделали вид, что уехали, а потом ночью вернулись, – развила она свою мысль. – Не факт, что ограбление было совершено между шестью и семью часами утра. Могли украсть гораздо раньше, когда все спали. Дождались, когда в шесть снимут сигнализацию – они же были в курсе, что меня повезут в Кобленц рано утром, – стали пробираться к выходу, но, на свою беду, им по пути встретился Николай.

– Да нет, Алина. Тут расклад несколько другой. Дело в том, что Кирилл – алкоголик.

– Как будто алкоголик не может быть вором? Как раз и может! Теперь я даже в этом уверена.

– Да ты послушай, – пришлось мне ее перебить и детально пересказать разговор с Лизой.

– Бедная девочка, – пожалела ее Алина. – И все равно твой рассказ меня не убедил. Тебя может разжалобить любой.

– У них алиби. У Лизы на руках железнодорожные билеты.

– Билеты есть, а летели самолетом, утром, – стояла на своем Алина.

– Ты бы видела, в какой бедности они живут. Пособия хватает только на лекарства для Кирилла. И потом, Лиза такая интеллигентная, воспитанная девушка. Она не способна на воровство.

– А Кирилл?

– И Кирилл не мог. Хотя бы потому, что Лиза не спускает с него глаз.

В ответ Алина только хмыкнула и снисходительно на меня посмотрела.

– Вот поэтому надо все внимание сосредоточить на Борисе и Антоне, – поставила я точку в разговоре.

После завтрака Алина предложила мне понаблюдать за юношами самой. Дескать, она и так успела примелькаться.

– А ты что собираешься делать?

– Я? Схожу в казино, разузнаю, много ли проиграли братья.

Я согласилась – нужная информация.

На речном судне – какой бы оно ни было категории – не разгуляешься. В десять часов утра свободное место у перил с трудом удалось найти. Побродив по палубе, я все же втиснулась между семейной парой соотечественников и какими-то французами, громко восторгавшимися красотами верхнего Рейна. Как впоследствии оказалось, мы уже плыли по французской территории. Впереди нас ждал Страсбург.

– Красиво, правда? – завела я разговор, перехватив недовольный мужской взгляд.