Павел Генералов - Охота на олигархов Страница 20

А в пассиве?

Да, потери были столь весомы, что всякий раз при мысли о них волосы на голове Герцензона вставали дыбом. А где–то внутри образовывалась зияющая пустота. Нефтяная империя, швейцарские счета, реальная власть! И в Россию, на Родину, теперь ни ногой! По крайней мере, в ближайшие годы.

Но главное — Ляля. Ляля — это было непоправимо.

Когда–то, ещё в отрочестве Герцензон был потрясён, вычитав в энциклопедии Брэма про то, как можно убить барсука. Это занятное животное из группы куниц Брэм называл неуклюжим и угрюмым животным. Хотя на рисунке зверёк выглядел вполне симпатичным. Толстая шея, рылообразно заострённая морда, маленькие уши — этакая помесь медвежонка и свинки. Не доведи, впрочем, господь встретиться! Когти на рисунке и не прорисованные, но подразумевающиеся зубы доверия не внушали.

У хитрого осторожного барсука, писал Брэм, такая плотная шкура и густая шерсть, что самые жестокие удары зверю нипочём, он к ним просто нечувствителен. А вот чтобы убить барсука, достаточно просто ударить его по носу… Во всяком случае, так утверждал авторитетный Альфред Брэм.

И сейчас Герцензон понял, что все прежние удары по нему, точнее, по СНК были лишь прицельными. Ощутимыми, но не смертельными — поправимыми.

Ударом по носу оказался разрыв с Лялей, крушение поздней и настоящей любви…

Герцензон застонал от бессильной злобы и что было сил хлопнул себя по щеке — комар всё–таки ухитрился добраться до тела нищего миллионера.

— Будь всё проклято! — злобно выругался Герцензон, рассматривая руку.

На ладони, в пятне крови угадывалось жалкое тельце с тощими лапками, субтильными крылышками и неправдоподобно длинным, кусачим «хоботом». Какая–то неведомая, местного разлива летучая мразь…

Кровь была неприятно, неестественно алой.

Часть вторая

Не всё стриги, что растёт!

Глава первая. Первая жертва

30 марта 2003 года

Зноев потирал руки. Теперь уже точно было установлено: совершено убийство. Подозревались все. И в первую очередь — поимённо — весь списочный состав «Золотой сотни».

И это была удача. Большая удача.

Генерал–майор ФСБ Борис Аркадьевич Зноев не был человеком кровожадным. И вовсе не желал смерти незадачливому американскому журналисту Жемчужникову. Но уж коли так вышло…

Собственно расследованием совершенного преступления занималась Генпрокуратура. ФСБ лишь курировала процесс. Точнее, вела это расследование в параллельном режиме. Естественно, в интересах государства и общества. Теперь врагам общества было что предъявить. А раз уж главными врагами считались олигархи и их приспешники, то тут Зноеву — и карты в руки.

На данный момент генерал–майор Зноев возглавлял в центральном аппарате ФСБ так называемый Отдел безопасности общества, сокращённо ОБО. Сам же Зноев, да и большинство коллег название отдела расшифровывали несколько иначе, а именно — Отдел по борьбе с олигархами. И эта расшифровка на самом деле гораздо более точно соответствовала задачам, стоящим перед ОБО.

В Москву, да сразу на генеральскую должность Зноев был переведён в самом начале ноября прошлого года. Почти сразу после смерти главы ФППП генерал–полковника Морозова, в руках которого прежде были сосредоточены все нити, связующие государство и большой бизнес.

В той уникальной роли, которую прежде исполнял Морозов, заменить его никто не мог. Не было просто такой фигуры. Да и не нужна она была ныне. Политика, а соответственно, стратегия и тактика изменились. Стратегия разрабатывалась теперь наверху, а вот тактикой–то и занимался отдел Зноева.

До перевода в Москву почти всю свою служебную жизнь Борис Аркадьевич Зноев провёл в Большом доме на Литейном. Том самом, откуда вышел и нынешний президент. Только президент в те давние времена работал по разведывательному ведомству, а Зноев с самого начала своей карьеры занимался вопросами экономической безопасности. Плюс ещё и всякими политическими движениями и партиями. Пришлось. Так как с самого начала новейшего, постсоветского времени, политика и бизнес переплелись настолько, что отделить одно от другого было зачастую невозможно. Близнецы–братья.

Лично с президентом Зноев знаком не был. Но какое кому до этого теперь было дело? Главное — вышли из одного гнезда. Как и большинство из нынешних работников центрального аппарата, так или иначе имевших отношение к Большому дому.

Сам Зноев попал в Москву уже с третьей «волной» «питерцев». Когда те, что из «волны» первой и второй, уже заняли большинство ключевых постов в государстве. На самых разных уровнях. Так, бывший непосредственный начальник Зноева по Большому дому теперь возглавлял одно из управлений ФСБ. Он–то и привлёк Бориса Аркадьевича к новой интересной работе. Благодаря ему Зноев получил и этот кабинет с видом на Лубянскую площадь, и первое генеральское звание.

Новенький генеральский мундир, правда, надевать пока пришлось лишь однажды — когда Зноев представлялся директору ФСБ. В следующий раз придётся, даст бог, ежели наградят чем–нибудь за заслуги перед Отечеством.

Хотелось думать, что бывший непосредственный начальник не жалел о сделанном выборе. Ибо Зноев уже мог похвастаться некоторыми успехами.

Разгром империи Герцензона он себе в единоличные заслуги, впрочем, не приписывал. Тут всё случилось как–то само собой, почти волшебным образом. Хотя в волшебство Зноев, конечно, не верил. Что он, Гарри Поттер, что ли?

Герцензона сдал кто–то очень хорошо информированный и в падении его заинтересованный. Зноев не сомневался, что этот «кто–то» был среди Герцензоновских конкурентов по бизнесу. Сей факт с неопровержимостью доказывал, что согласия меж олигархами по большому счёту нет. Пауки, однако. И это было на пользу тому делу, ради которого и работал Зноев. Всё больше входя во вкус.

А вот к делу Ходырева с его УКОСом Борис Аркадьевич хорошенько приложил руку. Красивое и перспективное вытанцовывалось дельце. И смотрите–ка: обошлось безо всяких волшебных палочек, говорящих сов и сопливых магов–тинейджеров.

По договорённости в самых верхах в возглавляемый Зноевым ОБО стекалась вся информация на олигархов. Из прокуратуры, налоговых, таможенных и прочих органов. Задача Зноева и его людей заключалось в том, чтобы проанализировать всю информацию и дать рекомендации. Собственно оперативной работой они занимались по минимуму. Потому как были, что называется, «мозгом» новой социально–экономической политики родного государства. Исполнителей и без них хватало. Только дай команду — толпа набежит, на готовенькое–то.

Работы предстояло — бескрайнее поле. Ведь на очереди были все. Но прежде всего «сырьевые» олигархи. И в первых рядах — хозяева крупнейших нефтяных компаний. Которых можно было по пальцами пересчитать. Магомаев со своим «Маг–ойлом», Бондаренко с УНК. Ну и, конечно, Сидоров. Контролирующий на сегодняшний день около четверти всей отрасли.

Хотя этот, последний, по сравнению со многими выглядел гораздо симпатичнее. И бизнес его был самым открытым и почти кристально чистым. Хотя такого в природе и не бывает. На всякое «почти» можно найти что угодно, если будет команда искать.

Тем более, что Сидоров в последнее время всё больше скатывается к участию в политических играх, хотя делает это и не так явно, как, например, погоревший именно на политике Ходырев. Но в любом случае Сидоров тоже успел хорошенько подставиться. А также все те, кто работает с ним, что называется, в одной связке.

Итак, Сидоров.

Имеет довольно значительное влияние на некоторые фракции в Госдуме. Прежде всего, стопроцентно его человек — депутат Чайкина. Очень активная особа, возглавляющая объединение так называемых «независимых» депутатов. Под сидоровскую дудку пляшет и глава фракции «Патриоты России» Голубков. Надо будет их как–то всех развести.

Не обошел стороной господин Сидоров и регионы. Губернатор Белоярского края Петухов — тоже человек Сидорова. К тому же — законный муж депутата Чайкиной. А край–то не из самых маленьких и уж, конечно, не из бедных, а совсем наоборот.

Соседнюю Икотку возглавляет господин Котов. Судя по многим фактам, он не испытывает особой приязни к Сидорову и его команде. И сей факт всегда можно будет использовать. На благо дела. Да и у самого губернатора Котова рыльце по колено в пушку. Он хорошенько успел наследить и на Икотке, и в московском строительном бизнесе. Кстати, как раз его делами и заинтересовался незадолго до своей смерти главный редактор «Фейса» Жемчужников…

Но кому же конкретно он всё–таки так помешал, этот русский американец?

Экспертиза подтвердила, что Жемчужников умер не от сердечного приступа, а был элементарно отравлен. Путём мгновенной инъекции.