Чарлз Тодд - Доказательство виновности Страница 20

Констебль садился на велосипед, собираясь объехать свой участок. Ратлидж притормозил рядом с ним, представился и сказал:

— Я приехал по поводу вашего пропавшего, некоего Джералда Стандиша.

— Насчет мистера Стандиша? — Констебль задумался. — Значит, им все-таки заинтересовался Скотленд-Ярд! Что же с ним случилось?

— Мы не знаем. Вы сообщили, что он пропал, после того, как мы прислали приметы мертвеца, найденного в Лондоне.

— Сэр, ответа на свой запрос я так и не получил. Мы с инспектором Джонсоном в Норфолке решили, что вашего покойника уже опознали.

— Прежде чем я приехал к вам, пришлось проверить еще несколько версий. Пожалуйста, расскажите о Стандише.

— Здесь жила его бабка. Ее сын умер молодым, вдова снова вышла замуж, а мальчиком почти и не занималась. Бабушка завещала внуку дом. Он приехал к нам в Морсли после демобилизации, в девятнадцатом году. Тихий, замкнутый, никаких хлопот с ним не было. Ко мне пришла его приходящая работница и сообщила, что он три ночи не спал в своей постели. Она забеспокоилась. Раньше он так надолго не пропадал. Обычно уходил куда-то на день-два, а потом возвращался усталый и смущенный.

— У него есть автомобиль?

— Нет, сэр, он обычно передвигается на велосипеде. Но его велосипед стоит на месте, за домом.

— Тогда он не мог далеко уйти. Вам известно, чем занимался Стандиш до войны?

— Только из обрывков разговоров. У него было немного денег, и обращался он с ними осторожно. По его словам, он получил наследство от отца, управляющего имением в Вустершире. По-моему, отчима он не особенно любил; так часто бывает, если мальчик теряет отца в раннем возрасте.

— Стандиш получает письма?

— Тут я, сэр, ничем вам помочь не могу. Спросите лучше почтмейстершу. Почта у нас в бакалейной лавке. Правда, сейчас они уже закрылись.

— Где ее найти?

— Миссис Лессор, жена бакалейщика. Они живут вон в том доме с белой калиткой.

— Я с ней поговорю. Вы поедете со мной?

Ратлидж понимал, что констебль разрывается между желанием вовремя попасть домой и необходимостью сопровождать представителя Скотленд-Ярда к свидетелям. Чувство долга победило. Констебль, подумав, прислонил велосипед к стене скобяной лавки и пересел в машину Ратлиджа.

Они проехали небольшое расстояние до домика бакалейщика. Из окна гостиной лился свет, падал на дорожку, ведущую к крыльцу.

Бакалейщик, широколицый, коренастый и дородный, сам открыл им дверь.

— Констебль Дентон! — воскликнул он и, оглядев Ратлиджа с головы до ног, спросил: — В чем дело?

Ратлидж предоставил объяснения констеблю.

— Инспектор Ратлидж расследует дело об исчезновении мистера Стандиша. Он пришел спросить миссис Лессор, получал ли мистер Стандиш почту.

— Она накрывает стол к чаю, — сообщил Лессор.

— Я не отниму у нее больше пяти минут. — Ратлидж говорил вежливо, но не оставлял сомнений в том, что отказа он не потерпит.

Лессор снова посмотрел на него, решил, что лондонец все равно настоит на своем, и со вздохом позвал жену.

На порог вышла миловидная, слегка запыхавшаяся женщина. Встав рядом с мужем, она вдруг вспомнила, что не сняла передник, и смутилась.

— Хм, констебль… Что-нибудь случилось?

Ратлидж решил взять инициативу на себя:

— Миссис Лессор, извините, что отвлек вас от чая. — Он улыбнулся и показал ей свое удостоверение, а затем задал интересующий его вопрос.

Миссис Лессор посмотрела на мужа; тот кивнул.

— По-моему, за все время, пока мистер Стандиш прожил в Морсли, он получил всего два или три письма. Я, разумеется, ни на что не смотрю, кроме фамилии адресата на конверте. Деревня у нас маленькая, и мне приходится быть осторожной. У каждого, знаете ли, есть право на личную жизнь…

Ее взгляды были достойны восхищения, но в данном случае они пришлись некстати.

— А он никогда не говорил, получая от вас письмо: «А, это от тетки… от брата… от друга из Франции»?

— Когда пришло первое письмо, он в самом деле сказал, что пришли бумаги на дом. По-моему, он очень обрадовался. А об остальных письмах он ничего не говорил.

Ратлидж понял, что снова зашел в тупик.

— У кого-нибудь из жителей Морсли есть родственники по фамилии Френч?

Миссис Лессор покачала головой:

— Никогда о такой родне не слыхала. Они живут в Норфолке? Спросите лучше там. Тамошний инспектор, возможно, знает их.

Ратлидж попробовал зайти с другой стороны:

— А ведь здесь жила его бабушка. Какие слухи ходили о ней в деревне?

Миссис Лессор снова покосилась на мужа, как будто желая убедиться, что может говорить, не стесняясь. Что бы там она ни прочла у него на лице, очевидно, он был не против. Она повернулась к Ратлиджу:

— Миссис Стандиш жила одна. Как-то она призналась мне, что поссорилась со своей невесткой. Моя мама помнила, как миссис Стандиш к нам приехала. В пятьдесят она была еще довольно красивая, и волосы у нее были роскошные. До самой ее смерти мы не знали, что у нее есть внук. Она написала завещание от руки; дом оставила ему. Когда миссис Стандиш умерла, ее внук еще не вернулся из Франции; с ним не сразу удалось связаться. Разве констебль Дентон вам не сказал?

Нет, не сказал. Правда, о бабушке пропавшего Ратлидж его не спрашивал; он сомневался, что Дентон помнит подробности, которые сообщила миссис Лессор.

Лессор откашлялся, напоминая незваным гостям об остывающем чае.

Ратлидж поблагодарил бакалейщика и его жену и вернулся к машине; Дентон следовал за ним по пятам.

— Где его дом? Я бы хотел в него заглянуть.

— Не знаю, прилично ли туда заходить. Ведь пока непонятно, случилось что-то с мистером Стандишем или нет. Может быть, он завтра вернется? — Дентон засомневался.

— Прошло уже много дней, а он все не возвращается. Если Скотленд-Ярд занялся его исчезновением, значит, представитель Скотленд-Ярда имеет право заглянуть к нему в дом.

Домик Стандиша оказался совсем недалеко; он стоял под большим деревом. Наверное, раньше участок был красивым, но теперь, как и сам дом, пришел в запустение. Палисадник зарос бурьяном.

— Мистер Стандиш не очень любил возиться в саду, — пояснил Дентон, когда они подошли к двери. — Вот его бабушка, та умела выращивать все что угодно.

Дверь была не заперта; внутри оказалось довольно темно, тем более что солнце уже садилось. Более того, растущее во дворе дерево не давало последним лучам проникнуть в окна. Наконец, Ратлидж нашел лампу, зажег ее и увидел, что дом обставлен старомодной массивной мебелью Викторианской эпохи. Но комната не казалась тесной. Повсюду лежали книги; похоже, владелец начинал одну, бросал и брался за другую.

Хэмиш напомнил: такое поведение — признак душевного смятения. Целый месяц после выписки из клиники и до возвращения в Скотленд-Ярд Ратлидж вел себя точно так же. Хватался за все подряд и ни на чем не мог остановиться.

Он озирался по сторонам. По спине пробежал холодок. Ему как будто передались переживания Стандиша; он чувствовал окружавший того мрак, который не рассеивался даже с восходом солнца.

Хэмиш сказал: «Вот увидишь, он наверняка умер, кем бы он ни был».

И Ратлидж склонен был с ним согласиться.

На столе он не увидел ничего, способного пролить свет на личность Джералда Стандиша или его бабушки. Нигде не было картин; только над вытертым креслом у окна висела миниатюра на слоновой кости. Овал в серебряной рамке. Ратлидж посветил туда лампой и решил, что девушка, изображенная на миниатюре, вполне могла быть бабушкой Стандиша, если судить по покрою ее платья. Должно быть, она специально зачесала волосы наверх перед тем, как позировать художнику. Волосы у нее были черные; черные брови на овальном лице, высокие скулы и очень синие глаза. Совсем юная девушка; невозможно даже определить ее характер. Несомненной была лишь ее красота. Неизвестно, какую она прожила жизнь. Свои дни она закончила в преклонном возрасте и в полном одиночестве.

Интересно, почему миссис Стандиш поссорилась с невесткой? Скорее всего, потому, что та повторно вышла замуж. Оглядевшись, он решил, что у миссис Стандиш денег хватало лишь на то, чтобы уютно устроиться в небольшой деревушке. Впрочем, у нее могли быть свои причины для того, чтобы жить экономно.

— Жаль, — вслух заметил Ратлидж, больше для Хэмиша, чем для Дентона.

Констебль подошел к нему и посмотрел на миниатюру через его плечо.

— Это миссис Стандиш? Не узнать… Когда я приехал в Морсли, лицо у нее было морщинистое, а волосы — седые.

— Кто она такая, может сказать только Джералд Стандиш. Но скорее всего, вы правы.

Ратлидж еще минут десять осматривал дом. Он поднялся на второй этаж. В платяном шкафу висели добротные костюмы, купленные в дорогих магазинах. Вещи не выглядели новыми. Возможно, их приобрели до войны.