Александер Смит - «Калахари»: курсы машинописи для мужчин Страница 20

Идея воодушевила всех. В конце занятий на стол к мма Макутси легла стопка сочинений. Она собиралась взять их домой и там прочитать, но одного взгляда на лежавшее сверху сочинение оказалось достаточно, чтобы сесть и прочесть их все. Как будто перед ее глазами предстала вся жизнь: матери, жены, футбольные команды, служебные амбиции, машины — все, что так нравится мужчинам.

Вот одно из них:

«В моей жизни много важных вещей. Мне трудно выбрать самую важную, но одна из них — футбольная команда „Зебры“. Я с детства мечтал выступать за „Зебр“, но в футбол всегда играл неважно. Поэтому я наблюдал за ними с трибун и громко кричал, чтобы их поддержать. Когда „Зебры“ выигрывают, я чувствую себя очень счастливым и вечером праздную победу с друзьями, тоже болельщиками „Зебр“. Я не могу представить себе Ботсвану без них. Это была бы другая страна, и в нашей жизни чего-то бы не хватало».

Сочинение было прекрасно напечатано, и ясность изложения приятно удивила мма Макутси. «У читателя, — написала она на полях, — не остается никаких сомнений относительно той важной роли, какую „Зебры“ играют в вашей жизни». Она просмотрела еще пару сочинений. Еще один хвалебный гимн «Зебрам» и трогательный рассказ о маленьком сыне и его проделках. Потом, почти в самом конце, она прочла: «Я открыл в своей жизни нечто очень важное. Я этого не ожидал, все случилось неожиданно, подобно вспышке молнии. В моей жизни не так уж много впечатлений, но вот уже больше недели мое сердце взволнованно бьется. Потому что я встретил женщину, одну из самых красивых женщин в Ботсване. Она всегда улыбается мне и не ругает, когда я делаю ошибки. Когда она проходит мимо, мое сердце поет, хотя она об этом не догадывается. Не знаю, сказать ли ей о моей любви. Если я скажу, она может ответить, что я для нее недостаточно хорош. А если не скажу, она никогда не узнает о моих чувствах. Самое важное в моей жизни — она. Я постоянно думаю о ней, даже когда она учит меня печатать».

Мма Макутси сидела, словно громом пораженная. Один из ее учеников, один из этих мужчин, в нее влюблен! Она считала, что в нее нельзя влюбиться, и вот один из них влюблен. Ох!

Она перечитала сочинение. Хотя подпись внизу отсутствовала, установить автора не составляло труда. При первом чтении она так увлеклась содержанием, что не обратила внимания на шрифт. Все буквы были на месте, кроме буквы «м». «Са ое важное в оей жизни — она».

Ее сердце взволнованно билось. Взяв карандаш, она написала внизу: «Очень эмоциональное сочинение и к тому же хорошо напечатанное. Наверное, вам лучше признаться этой женщине, иначе она ничего не узнает. Вы можете пойти с ней куда-нибудь после занятий. Вот как вам нужно поступить».

В тот день автомастерская «Быстрые моторы Тлокуэнг-роуд» попала в руки двух учеников. Мистер Дж. Л. Б. Матекони и мма Рамотсве отправились в сиротский приют. Мистер Дж. Л. Б. Матекони — чтобы отремонтировать насос, а мма Рамотсве — чтобы поговорить с директрисой приюта мма Сильвией Потокване. Мма Макутси, которой полагалось три выходных дня в месяц, в тот день решила отправиться в центр города, чтобы положить деньги на свой сберегательный счет, значительно выросший с тех пор, как открылись курсы машинописи, и купить себе пару новых туфель. На те, что она носила сейчас, с ярко-красными пуговицами, пора было поставить новые подметки, и она уже приглядела себе новую пару в витрине одного магазина. Светло-зеленые туфли на низком каблуке (это чрезвычайно важно для удобства при ходьбе; высокие каблуки всегда были для нее искушением, но расплата за него — как и за все искушения — наступала позднее). На каждой туфельке был бант, тоже зеленый, и небесно-голубая подкладка. Особенно ей приглянулась небесно-голубая подкладка, и мма Макутси представляла себе, как приятно будет ступням ежедневно оказываться в подобном окружении. Эти туфли стоили значительно дороже ее обычных туфель, но такая обувь не может быть дешевой, особенно с такой подкладкой. Увидев их, она мгновенно поняла, что должна их купить. В них ей будет легче удержать удачу, вошедшую в ее жизнь с открытием «Калахари», курсов машинописи для мужчин. И еще: такие туфли придают уверенность тому, кто их носит — слова человека в подобных туфлях звучат авторитетно.

Ученики, предоставленные самим себе, наслаждались свободой. Мистер Дж. Л. Б. Матекони запретил им самостоятельно проводить диагностику и поручил закончить уже имевшуюся работу. Перед гаражом стоял серый французский «универсал», которым им и предстояло заняться: исправить обе дверцы, которые не закрывались как положено, и отрегулировать перегревавшийся мотор. Эту машину они знали, ее чинили по меньшей мере дважды, и то, что она снова оказалась здесь, ученики восприняли как личный вызов.

— С этой французской машиной придется повозиться, — предупредил мистер Дж. Л. Б. Матекони. — С ней надо быть поосторожнее. Эта машина лгунья.

— Лгунья, рра? — спросил младший ученик. — Как машина может быть лгуньей?

— Ее приборы дают неверные показания, — объяснил мистер Дж. Л. Б. Матекони. — Их можно наладить, но потом они снова начинают врать. Если машина ведет себя подобным образом, значит она лгунья. И с этим ничего не поделаешь.

Ученики, предоставленные самим себе, просидели полчаса на бочках из-под масла. Чарли, старший, окликал каждую проходившую мимо девушку, приглашая зайти в гараж.

— Заходи к нам в гараж! — кричал он. — Посмотри-ка, что у нас здесь есть. Ты с нами не соскучишься!

Младший ученик старался не смотреть на проходивших мимо девушек, но у него это плохо получалось, каждый раз он опускал глаза, но в последний момент не выдерживал и снова поднимал, хотя ничего не кричал. Выпив чаю, ученики загнали серый французский «универсал» на новый гидравлический подъемник, недавно установленный мистером Дж. Л. Б. Матекони. Это было первое непослушание — яблоко соблазна, — так как мистер Дж. Л. Б. Матекони ясно дал им понять, что пользоваться подъемником может только он. Но теперь, когда перед ними замаячила возможность поднять французскую машину вверх, они не смогли устоять.

Безупречно работавший механизм поднял машину с удивительной легкостью. Но затем блестевший маслом стальной поршень остановился, и машина повисла в воздухе, грозя рухнуть вниз. Старший ученик нажал на кнопку спуска. Ничего. Он снова нажал, потом выключил и включил подъемник. Безрезультатно.

— Сломался, — сказал младший ученик. — Это ты виноват.

Сев на бочки из-под масла, они стали с тоской глядеть на висевшую в воздухе машину.

— Что скажет мистер Дж. Л. Б. Матекони? — воскликнул младший ученик.

— Я объясню ему, что мы здесь ни при чем, — ответил старший. — Что это был несчастный случай. Что мы поставили машину на подъемник, а он включился сам. Мы его не трогали.

Младший ученик посмотрел на старшего.

— Я не могу обманывать, — сказал он. — Я встал на путь спасения и не могу врать.

Старший ученик встретил его взгляд.

— Тогда у нас обоих будут неприятности, из-за тебя. — Он помолчал. — Я скажу, что это ты включил подъемник.

— Ты этого не сделаешь, — сказал младший ученик. — Я все равно скажу правду. Хозяин чувствует, когда кто-то врет. И мма Рамотсве тоже. Ее не проведешь. — И добавил, немного помолчав: — Но можно сделать кое-что еще.

— Ну конечно, — сказал, поддразнивая, старший ученик. — Помолиться?

— Да, — подтвердил младший, слезая с бочки и становясь на колени.

— О Господи, — произнес он. — Освободи эту машину. Пожалуйста.

Наступила тишина. По улице с грохотом проехал грузовик. В кустах зазвенела цикада. В ветвях акации рядом с гаражом забила крыльями серая голубка. Над землей висел зной.

Внезапно раздался шипящий звук. Ученики удивленно подняли глаза. Из гидравлической системы выходил воздух, поршень двинулся вниз, и машина грациозно опустилась на землю.

Глава 13

Чаепитие в сиротском приюте

Мма Сильвия Потокване была директрисой сиротского приюта, который находился восточнее Габороне, в двадцати минутах езды от города. Она работала там уже пятнадцать лет, сначала помощницей директора, а потом и директором приюта. Говорили, что она помнит имя каждого ребенка, прошедшего через ее руки. Этого никто не проверял, но если кто-то говорил ей: «Я пытаюсь вспомнить имя мальчика, который попал к нам из Мауна, лопоухого, он очень быстро бегал», — она без колебаний отвечала: «Седрик Мотопосипе. У него был брат, который был никудышным спортсменом, но позже стал отличным поваром. Теперь он работает шефом в отеле „Сан“. Хорошие мальчики, и тот, и другой». Или кто-то спрашивал: «Эта девочка, которая вышла замуж за полицейского и уехала в Лобаце, как ее зовут?», и мма Потокване отвечала: «Мемеди Гафетсили».

Мма Потокване не только помнила всех своих сирот по именам, она знала всех сколько-нибудь влиятельных людей в Ботсване. Встретив кого-нибудь из них, она тут же прикидывала, чем он может быть полезен сиротскому приюту. Богачей она просила о пожертвованиях, мясников — об обрезках, пекарей — о пончиках и пирожках. Чтобы отказать мма Потокване, требовалась недюжинная смелость, и в результате ее сироты ни в чем не нуждались.