Шанс выжить - Аврелия Чарта Страница 20

Мы ехали около трёх часов в неизвестном направлении через густые и непроглядные леса. Всю дорогу я смотрел на девушку, которая пускала слюни на мою футболку. Её темно-русые волосы закрывали часть лица, но даже это не мешало мне любоваться её прекрасными чертами. Она была похожа на маленького недовольного ребёнка, которому снился какой-то неприятный сон. Я легонько коснулся её лба подушечками пальцев и провёл невесомую дорожку до её подбородка. Даже вне сознания она, словно ощущая угрозу и опасность рядом, хмурила брови и поджимала губы. И этой самой опасностью сейчас – был я.

«Я правда не хотел причинять тебе боль. Я просто утопал в долгах и проблемах, свалившихся на мои плечи. Мне необходимо было согласиться на условия этого урода. У меня не было выбора… Прости меня… Но только сейчас я понимаю, что даже получив бы вознаграждения за это дело – я все равно бы утонул в собственных мыслях, которые терзали мою душу каждую секунду, не давая вздохнуть полной грудью. Прости… Совесть помогает людям исправлять ошибки, если только человек самостоятельно не загубил её. Скорее всего, мне уже поздно что-то менять. Я и так на дне. В самой глубокой яме. Я не смогу из неё выбраться, если ты не дашь мне веревку или не кинешь спасительную шлюпку. Но, какая ирония, ты и есть моя спасительная шлюпка, которая ушла под воду вместе со мной. У тебя ещё есть шанс подняться наверх, но ты ни за что не поможешь мне, протянув свою руку. Я понимаю. Я сам виноват. Прости – как же много этого слова! Я сделаю всё, что будет в моих силах, только чтобы ты освободилась от цепей и кандалов, которые тянут тебя вниз» – с надеждой, будто девушка услышит мои мысли, думал я.

Съехав на проселочную дорогу, машина затормозила около небольшого здания. Это трудно было назвать домом, скорее коробка с одним окном и дверью.

– Бен, покажи нашим гостям их «комнаты», – сделав акцент на последнем слове, парень в татуировках обратился к водителю.

Он посмотрел на меня и громко фыркнул. Вышел из машины и направился к дому.

Я сглотнул подступившую слюну и посмотрел на девушку, которая продолжала мирно посапывать.

– Выходи! – крикнул мужик и схватил меня за рукав. Резко потянув на себя, я вывалился из машины и злобно зарычал на того самого Бена.

И снова толчок… Сам не осознавая того, что делаю, я набросился на этого амбала. У меня не было цели побить его (хотя, руки так и чесались надрать ему зад, но как-нибудь в другой раз). Мне нужно было просто подойти как можно ближе. И на долю секунды мне удалось это сделать – этого времени хватило, чтобы совершить задуманное – но меня тут же повязали и заклеили рот.

– Лучше не рыпайся. А то и тебе, и ей, – он кивнул на Виолетту, которая распласталась на заднем сидении машины, – будет плохо! – он оскалился и толкнул меня к входу в дом.

Дверь с ужасным скрипом отворилась, и в нос сразу же ударил отвратительнейший запах гнили, рвоты и туалета.

– Отведи девку на второй этаж. Пусть последний раз поболтает со своим братцем, если, конечно, он сам захочет, – где-то в темноте послышался голос того парня и жуткий смех, который больше был похож на скрежет гвоздя по металлу.

«Последний раз…» – пронеслось в голове, от чего дыхание резко сперло, а руки непроизвольно сжались в кулаки.

– Виолетта! Вилу! Приди в себя! Прошу… – сумев как-то отклеить этот вонючий кусок скотча, я закричал во всё горло.

Но девушка лишь на секунду приоткрыла глаза и тут же повисла на руках мужиков, которые потащили её наверх.

– А с тобой у нас будет другой разговор, – передо мной встал парень, загораживая обзор на лестницу, ведущую на второй этаж. Звериный оскал не предвещал ничего хорошего.

Щелчок пальцев. Выдох. Удар.

Глава 18

Вдох – ещё один и ещё – почему здесь так душно?

Я с трудом открыла слипшиеся веки и увидела мрак. Мне потребовалось около пяти минут, чтобы понять, что в комнате отсутствуют источники освещения. До этого я думала, что умерла и нахожусь где-то в аду. В какой-то миг, эта мысль даже обрадовала меня… Голова жутко раскалывалась, будто я выпила вчера несколько тонн спиртного. Но, проблема в том, что я вообще не помню что вчера было.

В комнате стоял ужасный запах гнили, смешавшийся со старой краской. Я задерживала дыхание, только чтобы не вдыхать эту вонь. Однако, объема моих легких хватало только на одну минуту, а затем я кашляла и делала несколько глубоких вдохов, чтобы пополнить организм хоть каким-нибудь воздухом.

Понятия  не имею где я и что происходит – но, думаю, единственная здравая мысль сейчас – это выбираться отсюда как можно скорее. Я наощупь поползла по холодной плитке на полу и вдруг наткнулась на шершавую стену. Кончики пальцев почувствовали скользкую жидкость на этой стене и я рефлекторно отдернула руку, не зная, что это может быть. Я ползла дальше, аккуратно передвигая руками по неприятной поверхности, дабы не потерять границу комнаты, в надежде найти выход или хоть что-то, что помогло бы мне выбраться. Мне уже казалось, что я изучила всё помещение, которое было не больше семи квадратных метров. Я попыталась встать на ноги, но колени предательски задрожали и я рухнула вниз.

– Да что же со мной такое! – я ударила кулаком по стене, отчего ощутила легкое жжение на костяшках.

Из-за того, что я старалась дышать ртом, наивно полагая, что так мне удастся не чувствовать той вони, язык слегка онемел и пересох. Я сделала несколько глотательных движение и вдруг… почувствовала солоноватый привкус. Что-то очень знакомое, но такое давно забытое… Дотронувшись до лица немытыми руками, я почувствовала влажный след на щеке.

«Этого быть не может…» – испугалась только от одной мысли, что я…плакала?!

– Нет-нет-нет-нет, – твердила я в каком-то бреду.

Колебания воздуха где-то рядом. До моего лба резко дотронулась чья-то ледяная рука. Я взвизгнула от неожиданности и полной неизвестности.

– Виолетта? – этот знакомый голос…

Тишина. Только скрежет моих ногтей по стене от волнения.

– Остин? – опомнившись, сказала я в темноту.

Долгое молчание, кашель и хрипловатый голос:

– Ты меня ненавидишь. Я причиняю тебе только боль… Меня нужно было убить сразу, но ты должна увидеть, как я буду мучаться… – в каком-то бреду говорил парень.

В этой комнате становилось труднее дышать с каждой секундой.