Испанский сапог. Нам есть чем удивить друг друга - Александр Григорьевич Звягинцев Страница 20

Оба раза в делах мелькали крупные суммы, которые задержанные предлагали операм за освобождение. Оба раза и следователь, и милиционеры, упустившие преступников, ушли с работы… И оба раза в делах участвовал Петрухин.

Вот такая сложилась картина. Вишневская в открывшееся не хотела верить — ее чувства к Петрухину были сильнее предъявленных ему обвинений. Она буквально осаждала следователя, стараясь объяснить, какой замечательный человек Петрухин, умоляла Келлера сделать все, чтобы Петрухина освободили, обещала ему деньги помимо гонорара…

Собственно, защита не была делом слишком трудным. У обвинения было немного прямых улик, поэтому главное было — заставить суд усомниться в том, что на записях голос Петрухина. Сделать это удалось, проведя несколько дополнительных экспертиз, которые подтвердили, что прямой уверенности в том, что голос принадлежит Петрухину, нет. Ну и всячески выпячивая обстоятельство, что специалист в расследовании похищений никогда не стал бы сам лично вести переговоры о выкупе по телефону, прекрасно зная, что они пишутся… Сыграло свою роль и душераздирающее выступление на суде Вишневской, в восторженных тонах описавшей доброту и честность начальника ее службы безопасности.

В общем, Петрухина освободили в зале суда, а вечером Келлер встретился с посредником в тихом ресторане, который когда-то принадлежал одному из творческих союзов. Посредник, пожилой уже, насмешливо усталый мужчина, протянул Келлеру конверт, в котором был обговоренный гонорар, и чуть заметно растянул губы в улыбке:

— Деньги за работу нормальные, но на приличный дом в Испании, конечно, не хватит…

Аркадий удивленно посмотрел на собеседника — откуда он знает про дом в Испании?

Посредник улыбнулся еще шире:

— Не удивляйтесь, про дом в Испании вы сами сказали как-то мимоходом еще при нашем первом разговоре. А я запомнил. Утомительная привычка — запоминать все подряд, но бывает и полезной. Кстати, а вам не приходила в голову мысль, что этот бизнес, которым увлекся ваш бывший подопечный Петрухин, в принципе может быть практически абсолютно безопасным и по-настоящему прибыльным при соблюдении некоторых условий?

— Приходила, — не стал отпираться Аркадий. — Если правильно выбирать объект, если назначать сумму выкупа, точно зная, сколько за объект могут заплатить, если обходиться без ненужных жестокостей… Ошибка с Вишневской заключалась в том, что не выяснили предварительно ее финансовое положение, не просчитали, с какой суммой она в состоянии расстаться. Я, например, знаю людей, которые пошли бы на такие траты совершенно спокойно. Мало того, сделали бы все, чтобы при этом не привлечь внимания милиции. А вот покойный господин Муромский, несмотря на свои миллиарды, за своего сына не дал бы ни гроша…

Посредник слушал Аркадия доброжелательно и внимательно.

— Да-да, все верно. И этому самому Петрухину теперь придется расплатиться за самодеятельность. Сначала он сам выбрал объект, а потом сам же снизил сумму выкупа, не получив на это разрешения… Так что за ним теперь долг. В организации, с которой он сотрудничал, строгая дисциплина, не любят импровизаций, особенно если они заканчиваются неудачно…

Какое-то время ели молча.

— Впрочем, бог с ним, с этим Петрухиным, — небрежно отмахнулся посредник. — У меня к вам есть разговор куда более серьезный… Собственно, дело с Петрухиным было лишь проверкой. Мы наблюдали за вами все это время и пришли к выводу, что с вами можно иметь дело. Причем дело такого размера, что позволит вам иметь совершенно иные финансовые позиции в жизни…

Из того, что говорил посредник, можно было сделать два вывода. Либо он способен читать чужие мысли, либо эти мысли столь не оригинальны, что угадать их ничего не стоит.

— Под словом «мы» подразумевается организация, которая стояла за Петрухиным?

— Да, но Петрухин вовсе не основная сфера их деятельности. Так, случай. Подвернулся опер, решивший заработать, его и использовали. Там занимаются вполне солидным и легальным бизнесом. Что касается вашего доброго имени и репутации, которыми вы наверняка не хотите рисковать без особой нужды… Во-первых, можете судить по мне — и доброе имя, и репутация при мне, а ведь я достаточно давно сотрудничаю с этими людьми. Во-вторых, вам уже приходилось иметь дело с людьми куда более сомнительными… — Посредник ободряюще улыбнулся:

— К тому же мы с вами понимаем, что репутация адвоката в наше время зависит не от имени клиента, а от количества выигранных дел.

— Есть еще вопросы личной безопасности…

— Опять же можете судить по мне. Как видите, я жив и здоров. Просто есть договоренности, которые не нужно нарушать. И все.

— И все, — задумчиво повторил Аркадий. Разумеется, это далеко не все, но предложение выглядело чертовски привлекательным.

— Итак, ваше решение? Мы подошли к черте. К Рубикону, если хотите. Или мы останавливаемся и расходимся, или идем дальше. Со всеми вытекающими последствиями.

— А почему вы не возьметесь за дело сами?

— Ну, возраст уже… академический. И потом, там есть обстоятельства, которые делают вашу кандидатуру предпочтительней. Итак?

Аркадий пожал плечами:

— Я вас слушаю.

— Что и следовало ожидать, — удовлетворенно сказал посредник. — Уверяю вас, будет интересно. И весьма выгодно.

Глава 10

A todo trance

Любой ценой

Вечер Ледников решил провести без всякого умственного напряжения. Планы были вовсе не наполеоновские, тихие были планы — посидеть в кафе на набережной за бутылочкой пристойного испанского вина и просто поглазеть на текущую мимо курортную публику, среди которой попадались экземпляры вполне оригинальные и любопытные. В общем — погрузиться в блаженное состояние соглядатая чужой жизни, разглядывающего ее с со снисходительной и беззлобной улыбкой. Единственным темным пятном в этом тихом великолепии была возможность встретить ненароком Келлера или Леру с их далекими от него интригами. Но была и надежда, что они не возникнут тут или просто не заметят его.

Он уже облюбовал местечко в небольшом баре, когда какой-то потный тип, заросший жесткими и толстыми, как проволока, волосами до самых надбровных дуг, грубо оттолкнул его и плюхнулся на стул, делая вид, что просто не видит Ледникова.

— Эй! — вспылил Ледников. — Amigo! Ahijuna!

Это испанское словечко, посылавшее к черту, нравилось ему своим звуковым сходством с вполне определенным решительным русским выражением, в отличие от слишком киношной и карнавальной «caramba».

Потно-волосатый тип сделал вид, что ничего не слышит, а когда Ледников решительно взялся за гнутую спинку металлического стула, вдруг принялся орать, как резаный и звать на помощь:

— Socorro! Socorro!

Ледников еще не успел подивиться мгновенному превращению наглеца в труса, когда почувствовал сильный удар сзади по спине. Потом еще один. Кто-то сзади схватил его за горло. Не оборачиваясь, Ледников резко двинул локтем туда, где должна была располагаться рожа невидимого