Анна Данилова - Цветок предательства Страница 21

Людмила вышла из кухни и вернулась уже с небольшим бумажным пакетом, куда поставила маленькую баночку варенья и насыпала конфет. Завернула пакет и протянула Лизе.

– Вот, держи. Только никому не передаривай. Откроешь, когда будешь дома. Когда будете пить вечером с Леной чай, тогда и откроешь. Обещаешь мне?

– Что, варенье заговоренное?

– Точно! – улыбнулась Людмила. – Ну что, поехали?

15. Лена

Бывают такие дни, когда мне кажется, что цветы созданы для того, чтобы дразнить людей. Уходя из магазина с букетами, мои покупатели в тот день и не подозревали, каким тяжелым взглядом я провожала их. Не понимала, как можно вообще кому-то дарить цветы, когда вокруг – сплошные оборотни, предатели, существа, помеченные печатью дьявола. Казалось, что хороших людей на земле осталось так мало, что они, из страха быть до конца истребленными, прячутся. А под ангельскими лицами окружающих меня людей скрываются настоящие злодеи.

А еще эти уносимые покупателями букеты представлялись мне проплывающей мимо меня прекрасной жизнью, которой у меня никогда не было. И, видно, уже и не будет.

Моя голова раскалывалась в попытке осмыслить происшедшее со мной. Мужчина, с которым я была почти незнакома, но который показался мне порядочным и надежным человеком, на деле оказался убийцей?

Да, я поддакивала Лизе, и когда она сама считала его таковым и когда пыталась защитить, но все это я делала, чтобы как-то самой определиться в своем отношении к нему. Безусловно, мне хотелось его оправдать, и когда Лиза пыталась убедить меня в том, что он невиновен в смерти Вероники, я готова была слушать ее бесконечно. Но когда в ней говорил рассудок, мне становилось тошно, я представляла себе Максима, целящегося в свою невестку.

Возможно, сомнений в его виновности было бы меньше, если бы он не сбежал с места преступления, если бы, находясь там, в квартире Вероники, рядом с ее трупом, вызвал полицию. Но он анонимно вызвал ее с автозаправки.

Конечно, легко рассуждать о храбрости, когда тебя это не касается. И кто знает, как поступила бы я сама, оказавшись в таком же положении. Не в лесу живу, знаю, сколько невиновных людей сидят по тюрьмам, как фабрикуют дело, фальсифицируют улики и доказательства, как подкупают всех, кто может хоть как-то повлиять на ход расследования. И нет никаких гарантий того, что, поступив честно и все сделав правильно, по закону, ты сам не окажешься за решеткой. А уж оттуда доказывать, что ты не виновен, ох как трудно. Я уверена, что именно это и двигало Максимом, когда он убеждал меня в своей невиновности. Ведь в любую минуту его могли задержать… Что, собственно говоря, и случилось.

Целый день я искала доказательства невиновности Максима, это было куда приятнее, чем заниматься поисками свидетельства его вины или обмана.

Голова моя шла кругом. К тому же я себя неважно чувствовала, как-никак всю ночь не могла уснуть.

Лиза сказала мне, что Максим уехал на встречу со следователем, представившимся клиентом. Может, конечно, он и ошибался, и сказал так Лизе исключительно потому, что находился в предчувствии ареста. Однако адвокат Максима развеял наши последние сомнения: Максима задержали и в скором времени предъявят официальное обвинение.

Адвоката звали Михаил Львович Градов. Извинившись за поздний звонок, он сказал нам, что звонит по просьбе своего друга и клиента Максима Шитова, который попросил его держать нас с Лизой в курсе его дел.

Михаил Львович сообщил нам фамилию следователя, который ведет это дело. Валерий Григорьевич Зосимов.

– Фамилия знакомая, – сказала Лиза, которая тоже никак не могла уснуть. Мы сидели с ней, разбуженные звонком адвоката, в пижамах на кухне и пытались осмыслить услышанное.

Выяснилось, что у нее есть одноклассница, Людмила, которая вышла замуж за следователя, взяла фамилию мужа и стала Зосимовой. Это надо было проверить.

Лиза открыла ноутбук и принялась искать свою школьную подружку в «Одноклассниках».

– Вот она, нашла! Надо же, совсем не изменилась! – сказала она в восхищении, разглядывая фото Людмилы. – Сейчас напишу ей.

Я, признаться, не очень-то верила, что, будь этот следователь мужем Людмилы, это как-то сыграет нам на пользу, о чем и сообщила Лизе.

– А ты об этом вообще не думай. Занимайся своими делами, встречайся с хозяином павильона, заключай с ним договор аренды, веди переговоры со своим работодателем, открывай свою фирму, иди в банк, проси кредит, покупай цветы, действуй… А я займусь этим криминальным делом. Если ты не забыла, я, не считая убийцы, конечно, была последней, кто видел Веронику живой. А тут еще и Зосимов… Да мне сам бог велел этим заниматься. И хоть на время перестану думать об Осе…

Бедная Лиза, так много свалилось на ее голову. Не успела прийти в себя после предательства мужа, как оказалась невольно замешана в истории с убийством Вероники и ее знакомого. Неужели это действительно судьба? И даже тот факт, что следователь Зосимов – муж ее одноклассницы, тоже не случаен? Получается, что судьба Лизы сплелась с моей собственной, ведь это она сейчас будет разговаривать со следователем о Шитове. Как же все сложно…

Лиза посоветовала мне отвлечься и заняться открытием магазина. Возможно, она и права. К тому же этот павильон, который мы с ней собирались арендовать, хозяин может сдать другим желающим в любой момент.

Я позвонила своему знакомому юристу и попросила о встрече. Надо было составить правильный договор аренды, чтобы хозяин павильона ни при каких условиях не поднимал арендную плату хотя бы в течение года.

В магазине теперь, после того как я приняла решение зажить своей «цветочной» жизнью, все показалось мне другим, немного чужим. Даже составленные мною же букеты уже не радовали меня, я мысленно делала уже новые… Я рисовала себе предстоящий ремонт павильона, расставляла мебель, вазы с цветами, оборудовала подсобку и даже договаривалась с оптовиками о скидках.

И, конечно же, волновалась перед предстоящим разговором со своим хозяином. Мы несколько лет довольно хорошо работали, были довольны друг другом. Его звали Алексей Павлович Карпов, это был неконфликтный и очень спокойный человек, умеющий ценить труд других людей, а также внимательный ко всему новому, талантливому, творческому. Он ездил на огромном джипе, на котором ему приходилось время от времени развозить по своим магазинам коробки с цветами и сопутствующие товары. Он был далек от профессиональной флористики, нигде этому не учился, но обладал природным вкусом, что позволяло ему иногда подсказывать идеи по части составления букетов своим штатным сотрудникам, профессионалам в этом деле. Я уважала Карпова, была благодарна ему за все то, что он сделал для меня за время моей работы у него, и, наверное, поэтому предстоящий разговор с ним вызывал у меня легкую панику. Как я скажу ему, что ухожу от него, что отправляюсь в свободное плавание, что хочу сама открыть магазин, да еще к тому же не так далеко от нашего магазина «Бархотка».

Слишком много неприятного, тяжелого мне предстояло сделать, к тому же мысли мои были заняты Максимом, я и переживала за него и злилась, не в силах понять, зачем он так долго шел на поводу у своего брата. Словом, мне в тот день было так плохо, что я решила переместиться куда-то, отвлечься, побыть наедине с собой. Я полила цветы, заперла магазин, села в свою машину, мою рабочую лошадку «Тойоту», которой в последнее время пользовалась редко, и поехала куда глаза глядят.

Я проезжала по знакомым улицам, неосознанно сворачивала, словно мне подсказывал кто-то, пока не поняла вдруг, куда именно я еду. Оказывается, я повторила свой маршрут из прошлого, из того черного для меня времени, когда сердце мое чуть не разорвалось от боли после измены мужа. Я прикатила к тихому лесному озеру рядом с деревней Подушкино.

Заехала под сосну, заглушила мотор, вышла из машины и глотнула свежего воздуха. Затем еще несколько головокружительных вдохов. Ветви деревьев в лесу были еще голые, но солнце светило по-весеннему ярко, было тепло, сухо, волшебно. Гладь лесного озера напоминала опрокинутое голубое небо. Вокруг было тихо, спокойно, словно природа приглашала меня слиться с ней, стать ее частью и тоже успокоиться.

Тишина была столь пронзительной, невероятной, что я будто оглохла, перестала слышать. Разве что биение своего сердца.

Зачем я впустила этого мужчину в свое сердце? И когда я это поняла, почувствовала? Нет, надо забыть его, словно ничего и не было. Тем более что ничего и не было. Разве что взаимное влечение, желание видеть его, находиться рядом с ним. И это при том, что меня раздирали самые противоречивые мысли относительно его виновности в деле Вероники.

Телефонный звонок пробил тишину, как снаряд. Я вздрогнула и даже пошатнулась. Это был звук цивилизации, звук надвигающихся проблем, звук той реальности, которая сделала из меня нервную и очень беспокойную особу. Звонил Карпов.