Екатерина Островская - Путешествие по ту сторону Страница 21

Однажды был урок рисования. Перед каждым школьником стояла стеклянная майонезная баночка с водой, куда полагалось макать кисточку, потом следовало макнуть ее в акварельную краску и уж затем раскрашивать рисунок. Тот мальчик очень старался. Собственно, он всегда и во всем старался быть не хуже других, так старался, что, может быть, стал бы лучшим в классе, но ему не давали.

Так вот, второгодник рисовал, пригнувшись к самому листку, на котором пытался изобразить солнце над хлопковым полем, и даже язык высунул от усердия. Но вдруг промахнулся – не попал кисточкой в емкость из-под майонеза, а ткнул ею в стеклянный бок баночки. Та упала, и вода, окрашенная в цвет солнца, вылилась на спину сидящей впереди девочке. Малышка, чей папа был каким-то районным начальником, вскрикнула, к ней моментально бросилась учительница. Школьница билась в истерике, показывая на Лешкиного соседа, а учительница… Как же ее звали? Ах, да, Саида Ахметовна… Она за шкирку вытащила мальчика из-за парты и выставила перед классом. Тряхнула хорошенько, держа за воротник, потом отпихнула к доске и стала на него орать так громко и злобно, что даже девочка с окрашенной спиной, испуганная, примолкла.

Наконец Саида Ахметовна взяла себя в руки и почти спокойно произнесла:

– Дети, послушайте меня со всей ответственностью.

Учительница вскинула руку и показала пальцем на согнувшегося от страха мальчика:

– Дедушка и отец вашего одноклассника воровали у нашей республики самое дорогое, что может быть на свете, – хлопок. То есть воровали у нас с вами. А теперь давайте дружно выразим свое общее презрение этому негодяю, вместе громко скажем ему: «Во-ре-ныш!»

Все дружно скандировали слово, а у Лешки от жалости к мальчику свело челюсти. Он, не отрываясь, смотрел на скрючившегося от страха соседа по парте и видел, как около его ног расползается лужа. Затравленный «вореныш» описался!

Как того парнишку звали? Может быть, Юнус? Нет, конечно, у него было другое имя, вспомнить которое Верещагин не мог. Да и зачем? Одноклассник был светлокож, и у него слегка оттопыривались уши…

Через неделю в школу прибыли двое новых учеников, один в третий класс, другой в пятый, – те самые братья, которых ждал затюканный учителями и ребятами мальчик. Они вошли в класс на перемене и начали раздавать тумаки всем подряд. Наконец старший остановился возле Лешки, посмотрел на «вореныша»:

– Этому тоже?

– Нет, ему не надо, – смилостивился сосед по парте. Но, подумав пару секунд, добавил: – Хотя можно разок.

И пятиклассник с размаху заехал Лешке кулаком в глаз.

Какое же имя носил мальчик?

Верещагин вынырнул из воспоминаний.

– Я уеду на пару дней, от силы на три, – пообещал Бачиев. – Вернусь и подпишу все бумаги. Предположительный объем поставок – триста тысяч тонн. Потом мы пересчитаем стоимость ваших услуг в сторону уменьшения. Но с учетом огромных объемов прибыль ваша будет более чем значительная. Вы согласны?

– Пока возражений нет. Конечно, сейчас мы просто беседуем, а будут цифры – посчитаем все надлежащим образом. Только я сомневаюсь в объемах: ведь Европейская конвенция еще не отменена.

Маджид Нариманович лишь улыбнулся.

– Если я год назад смог договориться с Европой, кстати, единственный в Узбекистане, то на сей раз будет гораздо проще: наша страна сделала огромный шаг по пресечению использования детского труда.

Алексей усмехнулся.

– Я знаю, теперь у вас возят на плантации пятнадцати-шестнадцатилетних учащихся колледжей и лицеев, студентов, рабочих промышленных предприятий, военнослужащих, милицию и даже сотрудников прокуратуры. Освобождены только пенсионеры. Да и то, если кто-то из них хочет заработать…

– Может быть, и так, но согласитесь, уже не учеников начальной школы, как было совсем недавно. Я вложил немалые средства, чтобы в западной прессе появлялись статьи, рассказывающие о реальном положении дел. Общественное мнение европейских стран уже склонилось к тому, что ситуация изменилась. А тем, кто принимает решения, наплевать на общественное мнение: им важно соблюсти видимость законности. Главное, что все заработают – я, они и даже вы. Пара лет сотрудничества со мной, и вы сможете стать главным акционером вашего порта. Если денег не хватит, в чем я сомневаюсь, то я вам добавлю.

Они встали из-за стола, перешли через мостик, поднялись по ступеням к дому, и в холле первого этажа Бачиев решил попрощаться. Обняв Алексея и похлопав его по спине, бизнесмен сказал:

– Завтра с утра приедет мой сын и постарается сделать так, чтобы вы не скучали те два-три дня, пока меня не будет. Только…

Маджид Нариманович немного помялся.

– Только его иногда заносит, а потому не разгоняйтесь особенно.

Верещагин вернулся в апартаменты и увидел спящую на леопардовой шкуре Регину, едва прикрытую уголком шелковой простыни. Подошел, наклонился, обнял ее. Хотел поцеловать и отшатнулся: вдруг показалось, что это незнакомая и чужая ему женщина, которая лишь притворяется женой. Но Регина уже почувствовала его присутствие и притянула Алексея к себе.

– Черный хрусталь… – прошептала она, не открывая глаз и пытаясь найти губы мужа. – Здесь снятся потрясающие сны…

Ночью Верещагин проснулся и увидел, что спальню заливает лунный свет. Едва различимый звон то нарастал, то стихал от легкого дуновения ветерка. Подняв глаза к потолку, понял, что это звенят, чуть покачиваясь, хрустальные подвески, в которых преломлялись лучи ночного светила и по-восточному ярко сияющих на черном небосклоне звезд.

Глава 3

Утром Алексей поднялся рано, вышел в тенистую прохладу оазиса, постоял у бассейна. Потом, повинуясь внезапному порыву, разделся догола и нырнул. Долго плавал в одиночестве, никого вокруг не было, но когда собрался вылезать, появилась девушка, вероятно, одна из тех, что танцевали накануне. Положив на край бассейна большое полотенце и белый махровый халат, она спросила, что ему еще требуется. Верещагин попросил ее отойти подальше. Та поклонилась и мелкими шажками пошла к дому.

– Чаю, пожалуйста! – крикнул ей вслед Леша.

Девушка почти бегом бросилась исполнять приказание.

Выбравшись на бортик, Алексей надел халат, увидел вышитый на груди логотип «Хилтон» и удивился: похоже, вещь кто-то прихватил из популярного дорогого отеля. Потом вспомнил, что фирменные принадлежности можно там же и купить, после чего успокоился.

Верещагин расположился на островке и вдруг заметил рядом небольшую степную черепаху, которая непонятным образом оказалась здесь, – вполне возможно, переползла по мостику, не понимая, чем рискует. Вскоре вернулась девушка с подносом, на котором стояли чайник, пиала, блюдо с сырными лепешками и вазочка с вареньем. Служанка выставила все перед ним, потом налила чай и осталась стоять чуть поодаль, ожидая других приказаний.

– Из каких плодов варенье? – на русском спросил Алексей.

– Инжир, – ответила она и смутилась. – Я правильно сказала?

– Абсолютно. По-русски инжир или фига. Так что варенье инжировое или фиговое.

Девушка хихикнула, продемонстрировав, что и такие, как последнее, русские слова ей известны.

– Ты вчера тоже танцевала? – поинтересовался Верещагин.

Она кивнула.

– Хорошо у вас получается, – оценил Алексей.

Бросив короткий взгляд в сторону дома, девушка тихо уточнила:

– А у кого лучше?

– Все были хороши.

– Нет, – рассмеялась служанка, – Шарофат лучше всех танцует.

– А Шарофат – это кто? Не ты ли, случайно?

Собеседница помотала головой и снова шепнула:

– Шарофат самая красивая.

– Юнус приехал?

Девушка напряглась и опять качнула головой.

– Нет еще.

На крыльце появилась Регина в серебристом бикини с парео на бедрах и полотенцем через плечо. Стала спускаться по ступеням медленно и величаво. Горничная бросила на нее взгляд и тут же, словно испугавшись своей смелости, опустила глаза.

– Ты боишься моей жены? – шепотом и по-узбекски спросил Алексей.

– Нет, – еле слышно ответила девушка. – Ваша жена – как богиня. Мы вчера смотрели на нее и не верили, что она настоящая. Даже Шарофат сказала…

– Мне тоже чаю принесите, – крикнула Регина, подходя к бассейну. – Если зеленый, то с жасмином.

Сбросила с себя парео, замерла на пару секунд, вероятно, чтобы муж лишний раз оценил стройность ее фигуры. Хотя Алексей-то очень хорошо знал ее тело. А возможно, Регина рассчитывала, что кто-нибудь смотрит в окна – не для горничной же позировала? Затем она поправила волосы и прыгнула в изумрудную воду.

– Черепашку прихвати, – шепнул горничной Верещагин, – не ровен час в бассейн свалится.

Служанка наклонилась и вытащила из-под столешницы черепаху. Осторожно держа ее перед собой двумя руками, перешла через мостик и выпустила только возле крыльца дома. Обернулась, посмотрела на Алексея, словно докладывая, что его задание выполнено. Тот махнул ей, и горничная понеслась за чаем.