Анна Михалева - Мечты серой мыши Страница 21

— Кстати, о крестоносцах. Вы ведь ничего не знаете.

И тут я ему выложила все о ultima ratio, adversa fortuna и causa causarum. Он слушал молча, ни разу меня не прервал, но и не удивился ни разу. Похоже, следователей ничто не удивляет. А я еще на что-то рассчитывала, открыв ему дверь в трусах. Ха!

— Занятно, — он усмехнулся. — Нужно проверить по сообщениям Интерпола. Я как-то не ожидал, что борьба со злом приняла такой поистине вселенский размах. Однако я думаю, что наш убийца ничего общего не имеет с тайными организациями, и уж тем более он далек от инопланетян. На мой взгляд, наиболее вероятна версия, в которую вы с вашим историком-романтиком не слишком-то верите, — наш убийца начитался про Крестовые походы, про древние способы удушения этой, как вы там сказали…

— Ultima ratio.

— Точно. Ей самой. Он начитался и решил сделать своей визитной карточкой, если такое подходит к тесьме, столь экзотическое орудие убийства. Чтобы его ни с кем не перепутали. Согласитесь, подделать эту вашу ultima ratio куда сложнее, нежели пулю или нож. Но одно в вашей исторической находке весьма полезно. Теперь мы знаем, что наш убийца не простой человек. Он, похоже, весьма начитан, раз знает такие тонкости истории Средних веков. Вполне возможно, что и сам он историк или вращался около этой науки. И это сужает круг подозреваемых.

— Намного?

— Людей на земле много?

— Несколько миллиардов.

— А историков? Или даже упростим — людей, хоть как-то связанных с историей Средних веков, много на земле?

— Ну… может быть, несколько тысяч…

— Вот видите? А иностранцев — знатоков истории Средних веков, недавно прибывших в Москву, или русских знатоков истории Средних веков, побывавших в прошлом году в Париже и в Дели в определенные промежутки времени, а также находящихся в Москве последние две недели?

— Не думаю, что более одного.

— Следствие само собой превращается в простой процесс. Стоит только найти нужную ниточку и потянуть за нее.

— Удивительно! — я хлопнула глазами, чувствуя, как по телу растекается обновленная, кипящая энергией горячая кровь.

Вы когда-нибудь кричали «Эврика» в ванне? А приходилось ли вам выказывать ум и смекалку в присутствии следователя с Петровки? Ну или удавалось ли вам сделать хоть какое-нибудь, пусть и небольшое, открытие в жизни, от которого все ваше естество распирало от гордости? Если да, то вы поймете, что я сейчас чувствовала.

В офисе меня встретили враждебным непониманием. Надо признать, что люди, а в особенности мои коллеги — странные существа. Они во всем находят повод для зависти.

— Хм, — моя соседка по закутку, пышная блондинка Наталья, поджала губы, — можно подумать, у нас каждый день люди летают в загранкомандировки! Я вообще не понимаю, чего это твоему клиенту взбрело в голову тащить тебя к себе. Когда такое вообще было? Последний раз Дракон летал на стажировку в Германию два года назад. Удивительный случай, можно сказать, а она, видите ли, не желает лететь в Италию. Все манерничаешь?

— На тебя бы посмотрела, окажись ты на моем месте, — огрызнулась я, с ужасом сознавая, что на эту смазливую рожу, возвышающуюся над противоположным столом, мне придется пялится до конца рабочего дня.

— Да брось ты, — отмахнулась Наташка и, томно закатив глаза, повела шикарной грудью в сторону кулисы, за которой обитал наш коллега Игорь. — Умотать бы от этой рутины… Я бы куда угодно слиняла.

— Как насчет моей дачи в Медведках? — тут же отреагировал из-за ширмы коллега.

«Что у них, передача образов на расстоянии?» — подумала я, глядя, как нервно вздымается Наташкина грудь. На моей груди обогатилась бы европейская силиконовая промышленность. Так что, в отличие от Наташки, я завидовала ей честно. А она явно переигрывала. Подумаешь, Италия! Ее вон любой мужик готов повезти к себе на дачу или еще куда подальше. А Игорь, Игорь совсем не урод. Симпатичный, веселый. С ним скучать Наташке не придется. Не то что мне в Италии. Отличная у меня перспектива: клиент-зануда — с одной стороны и добрый, но малопривлекательный следователь Свиридов — с другой.

Тут я усмехнулась. Вспомнила об Илье. Какой же он гад все-таки. И чувство юмора у него какое-то извращенное.

— Чего ты ухмыляешься, — тут же отреагировала Наташка и покраснела.

— Да так… — я делано углубилась в медиаплан какой-то малоинтересной мне компании. Скука смертная — рекламировать лекарственный препарат от несварения желудка. Да еще сомнительного качества, как и вся продукция, которая нуждается в рекламе.

— Нет, ты скажи! Игорек, пусть она скажет, чего она ухмыляется?

— Точно, пусть скажет, только погромче, а то мне совсем ничего не слышно!

— Ребят, вам что, делать нечего?!

— Ну не все же такие передовые сотрудники. Не всех же к клиентам в Италию приглашают.

— Не всех же на дачу ангажируют… — я тоже поджала губы.

Со мной происходило что-то странное. Определенно. Нельзя быть такой стервой.

Наташка опять залилась румянцем. Уже от злости:

— Завидно?

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что тебе по утрам хотя бы умываться стоит. В Италии, конечно, мужики голодные до русских женщин, но не настолько же… Правда, Игорек?

— Дамы, я пас, — донеслось из-за ширмы. — Если женщины дерутся, лучше в драку не вступай…

— К твоему сведению, я даже накрасилась сегодня, — гордо заметила я.

Зря я оголила тылы. Наташка тут же вгрызлась в них, как голодная собака в мозговую кость:

— Ах, прости, это настолько незаметно… — она мягко мне улыбнулась и перешла на заговорщицкий шепот, который, впрочем, все должны были слышать. — Попробуй изменить что-то в себе. Поработай над имиджем. И, может статься, найдется такой человек, которому будет приятно пригласить тебя на дачу…

Она мерзко захихикала, а я заскрипела зубами. В этот момент от дверей офиса понеслось шушуканье. И это шушуканье приближалось по мере продвижения к нашему закутку потрясающего блондина с чарующей голливудской улыбкой. У Наташки по спине пробежала мелкая рябь. Она дернулась, приняв осанку воспитанной барышни. Я же, наоборот, ссутулилась, уставившись на Илью (а это был он) с нескрываемым недовольством.

— Привет, все дуешься? — он замер возле меня и подмигнул.

Вы когда-нибудь видели, как у молодой и привлекательной девушки падает на стол нижняя челюсть? Это зрелище не для слабонервных. Наташкина физиономия теперь напомнила мне открытый комод.

— Дуешься?!

Она округлила глаза, преобразившись из открытого комода в открытый комод с выпученными глазами. Но ее можно было понять. Она не знала подробностей нашей ссоры. К тому же и я до сегодняшнего утра находилась в армии дам, которые даже помыслить не смели, что на таких, как Илья, можно дуться.

— Уйди с глаз моих, — проворчала я.

— И не подумаю, — он присел на край стола.

— Это мой стол, — злобно заметила я.

— Я знаю, — он взъерошил волосы и подмигнул на сей раз Наташке.

Та, дуреха, опустила глаза долу и с придыханием произнесла:

— Если Амалия сердится, можете сесть на мой стол.

— Лучше на мой присядьте! — предложил из-за ширмы Игорек. — Я заодно погляжу на человека, всколыхнувшего наше болото.

— Благодарю покорно, — вежливо ответил им Илья, потом вытащил из-за пазухи конверт и протянул мне. — Что ты об этом думаешь?

Я взяла конверт и, бросив на него хмурый взгляд, вопросила:

— Как я сегодня выгляжу?

Он одарил меня белозубой улыбкой и радостно заверил:

— Как всегда, безупречно, моя богиня!

— Простите, — осторожно поинтересовалась Наташка. — Как у вас со зрением?

— Превосходно, а что?

— Тогда я ничего не понимаю, — она развела руками.

Я простила Илье дурацкую утреннюю выходку. Еще бы! Да я готова была расцеловать его на месте.

— Так что ты об этом думаешь? — он кивнул на конверт.

— Опять загадочные письма. Я их боюсь, — я раскрыла конверт и охнула, увидев его содержимое. — Два билета?!

— Два билета до Италии в первом классе. Я старался.

— Неплохо, — Игорек присвистнул и выглянул из-за ширмы. — Ваша фамилия случайно не Рокфеллер?

— Должен же я как-то искупить свою вину, — это Илья уже наклонясь ко мне прошептал.

— Полагаешь, что путешествие в твоей компании предел мечтаний для такой девушки, как я? — прошипела я в ответ.

— Что вы, мадам, — он придвинулся поближе. — Компания с вами — это большой приз для такого парня, как я. Правда. А кроме того, я очень хочу жить. Я продолжаю спасать свою шкуру. Уж не побрезгуйте обществом труса, миледи.

— Шут гороховый. Но как я тебя… гм… представлю?

— Кому?

— Во-первых, клиенту. Потом, адвокатам отца и вообще. Довольно странная командировка получается.

— Идем, — он взял меня под локоть, выволок из-за стола и, ласково улыбнувшись все еще шалеющей Наташке, потащил вон из офиса.