Алексей Погорелый - Клетка Страница 21

— Да ну?! Тренерша первой девочки? — выдохнул Кулиш. — И она с этим хорьком Димой вместе была?

— Она с Димой уже билеты в Бразилию заказала, — сказал Баталов. — Из-за нее все и началось. Тренер с Димой давно мечтали сорвать денег и уехать из страны. У Ольги Степановны нашлись покупатели за границей. Знакомый спортивный врач, Эдвин Пирс, предлагал ей вывозить органы для богатых пациентов. Она рассказала об этом своему старому другу Диме. — Баталов подошел к окну, открыл форточку и закурил. — Ты знаешь такую теорию, что если сильно чего-то хочешь, то сама жизнь дает тебе возможность реализовать свои желания?

— Слышал такую муть, — кивнул Кулиш.

— Муть не муть, но возможность подвернулась. Подольская оставила Машу после тренировки отработать заднее сальто на бревне. Тренер должна была подстраховать девочку, но что-то пошло не так. Маша не рассчитала прыжок и сломала себе шею. Подольская в панике. Для нее смерть девочки — это срок. Она звонит своему другу криминалисту. Дима засунул девочку в сумку и отвез к себе в гараж. Чтобы скрыть несчастный случай, он вырубил Маше хребет, а потом вырезал на ягодицах «№ 1», имитируя действия маньяка. Хребет он положил в холодильник, а потом подумал, и решил на нем заработать. Дима когда-то учился в медицинском, это потом он перешел на химический факультет. Криминалист сделал вытяжку стволовых клеток из позвоночника. Расчет был верный — Пирс предлагал им восемьдесят тысяч долларов за пробирку с клетками. Подольская и Дима решили пополнить запас клеток и рвануть за границу. Для этого нужен был помощник, сам Дима в похищении детей опыта не имел, да и засветится боялся. Тут он вспомнил о Кириченко.

Золин действительно поставил дату смерти мужика без печенки на день раньше, чем того убили, обеспечив тем самым железное алиби для друга Кирпича. Дима это узнал еще тогда, когда Дробышев вел дело Кириченко. Криминалист договорился встретиться с Кириченко в бане — чтобы тот не смог пронести микрофон и записать их разговор. Дима сделал Кирпичу выгодное предложение, Кириченко согласился, тем более никого убивать не надо было, все делал Дима.

У Миши от долгого разговора запершило в горле, он налил водички из графина в стакан и выпил маленькими глотками.

— Вот и все дела, — продолжил Баталов. — Кириченко перед смертью сказал, что баба во всем виновата, это меня поставило в тупик, тем более, что баб в его телефоне было очень много. Я решил поиски бабы оставить на потом. Банщик вспомнил, что Кириченко разговаривал с худощавым мужиком с наколкой ПВО на груди. Я сначала подозревал Золина, но он повесился, наверное узнал, что в убийствах замешан Кирпич и Дима. Не знаю, что связывало Золина и Кириченко, сам понимаешь, рассказать уже не кому, но Золин не мог сдать Кириченко, тем более, что открылся бы факт фальсификации экспертизы. В общем он решил — разбирайтесь без меня. Криминалист, скорее всего, угрожал Золину, что расскажет о подделке в заключении. Золин не придумал ничего лучше, чем повесится. Я посмотрел на татуировку Золина, когда он уже повесился, там были буквы «ПВО», но над ними еще наколка ракетной установки. Банщик в первую очередь обратил бы внимание на нее. Я проверил весь рабочий состав нашего отдела — в войсках противовоздушной обороны служил, кроме тебя и Золина, только Дима-криминалист. Я показал фотографию Димы банщику и тот его опознал. — Миша опять попил воды, прокашлявшись, прочистил горло. — А дальше — дело техники. Я проследил за Димой и вышел на тренершу. Потом рассказал все полковнику Кривоносу и получил добро на задержание тренерши и обыск в ее квартире. Потом оперативно связался с Аленой и попросил через нее оператора записать наш разговор с криминалистом. Я позвонил Диме и начал его шантажировать. Как я и предполагал, он назначил встречу в бане. Перед тем, как встретится с Димой, я позвонил банщику и он спрятал оператора в подсобке. Вот такие дела.

— Молодца ты Миша, — Кулиш довольно улыбнулся, — будет мне хорошая смена.

— Ты что, в отставку собрался?

— Думаю, — майор недовольно скривился. — Тут видишь какое дело. Зашел ко мне полковник с бутылкой вискаря. Я дернул сто грамм и началось.

— Что началось?

— Голова сама начала дергаться, — смутился майор. — Дергается и дергается, бляха мать. Я ее уже руками держу, а все равно типает. Ну, Кривонос побежал за врачом. Тот сказал, что это из-за ранения в шею. И с этим неизвестно что делать. Если выпью или нервничать начну, то сразу будет башка трусится. А как на нашей работе не нервничать и не пить? Вот скажи, как?

— Никак, — ответил Миша, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться.

— Вот и я говорю. Никак не получиться. Короче, полковник предложил меня комиссовать по ранению.

— Во дела, — посочувствовал Баталов.

— Да, — Кулиш посмотрел в окно. — А жена рада. Говорит, наконец-то ты опять человеком станешь. Она же вернулась ко мне с дочкой.

— Поздравляю.

— Ага, — кивнул Кулиш.

***

Миша сидел на кровати в своей квартире и пил один. Никого не хотелось видеть. Лиина была в Дхармсале. Перед отъездом она передала с курьером конверт. На авиабилете до Дели мелким аккуратным почерком выведена подпись: «Очень тебя жду». Билет с видом на побережье индийского океана лежал на тумбочке возле кровати, на нем, оставив мокрый круглый след, стоял бокал с виски. Миша поднял бокал и приветственно поднял его в направлении аквариума. Мише показалось, что черепаха, сидящая на островке из мелких камушков, кивнула змееобразной головкой.