Верность и все стороны ее измен. Месть прекрасна! - Натали Голд Страница 21

– Привет-привет. Умывайся и присаживайся, я омлет приготовил, как ты любишь, – ответил Марк, Гоша кивнул.

– Надо же, уже командовать начал! – хохотнула я и пошла в ванную умываться.

Через полчаса, позавтракав, я с завистью смотрела, как парни пьют кофе, и ухмылялась. Они были такие разные и такие похожие. Даже мимика была похожей, вот что значит братья, хоть и не родные.

– Чего улыбаешься? – спросил вдруг Гоша. – Сидишь и лыбу давишь!

– Аха-ха-ха! Вы похожи! Вот об этом я думаю, – ответила я.

– Твой муж на голову ниже меня!

– Ничего не на голову, – возразил Марк, – чуть-чуть ростом не вышел, и нате вам, на голову ниже.

– На голову, – упрямо сказал Гоша, а глаза смеялись. В этом было еще одно сходство.

– Встань, – скомандовал Марк, – сейчас мериться будем.

Я засмеялась в голос, видя, как на маленькой кухне двое взрослых мужчин встают рядом по стойке смирно.

– Ну? Не смейся, а смотри! – сказал Гоша.

– На самом деле… вы одинаковые ростом, ну, может, ты сантиметров на пять выше, – ответила я Гоше, – просто ты в плечах шире и помощнее.

– Конечно, мощнее. Я служил больше, чем твой муженек. Это он у нас слегка только пороха хлебнул, – ответил горделиво Гоша.

– Как много вещей я узнаю про мужа! – ответила я. – И порох он нюхал, и женат был!

– Гоша, язык у тебя как помело, – укоризненно сказал Марк, – нашел что вспомнить! Женитьбу!

– А расскажи?! – попросила я.

– А нечего рассказывать! Глупая молодость! Недолгий брак. Говорить не о чем. Я не хотел бы вспоминать, – сказал сухо Марк.

– Ладно. Пока ходи, молчи. Потом все равно расскажешь подробно! – смилостивилась я.

– Значит так, ребята. Информация подтвердилась. Подробно я Марку рассказал уже. Тебе коротко, и вообще не женское это дело, знать такие вещи, – начал Гоша.

– Женское не женское, но топили нас вполне натурально, меня в том числе, поэтому давай, если не совсем подробно, то подробно, – махнула я рукой на стул, приглашая сесть.

– Значит так. Жил-был в этом городе один мужчина. В молодости с буйным характером, подмял под себя весь город практически. Были более слабые рядом и на дележ территорий не замахивались, ибо не решались. Потому что мужчина этот был жесток в расправах. Вот он жил-поживал, добра наживал, порядок соблюдал, с властью договорился. И вот совсем стал стар, но хватки не терял. И был у него сын, официально не признанный, но им контролируемый. И звали его Николай, – говорил Гоша.

– Стоп! Николай? Был? – резко спросила я.

– Да. Тот самый Николай, – ответил Гоша, не обращая внимания на мой тон. – Дела Николая ему самому также не нравились, но он молчал, вспоминая, что в молодости сам не учитывал ничьих интересов. А потом, после некоторых происшествий, Николай пропадает. И приходит известие, что Николай погиб в бою храбрых, защищая свое дело. И приезжает к этому мужчине наш отец, – выразительным взглядом Гоша смотрит на Марка, – и напоминает, чем должен был этот мужчина нашему отцу. И хоть жажда мести теплилась в душе старика, он дал слово и сдерживал его. Но, видимо, от старости лет сердце мужчины не пережило утрату сына, и вот он скончался. Вполне невинно, остановилось сердце. Если коротко, то все.

– Почему он дал нашему отцу слово? – спросила я.

– Потому что наш отец сейчас – культурный человек, а начинал с этим мужчиной. И ему спас жизнь в свое время, а потом не раз отмазывал через друзей от неприятностей. Скажем так, дружили они крепко, пока нашего не подстрелили. После этого, имея семью, наш отец решил начать жизнь сначала и, собрав семью, улетел в Германию жить.

– Вот значит как. А теперь мужчина помер, и город у кого? – спросила я.

– У его преемника. Двоюродного брата Николая. Мужчина серьезный, солидный. Подозрительно, конечно, зачем ему все это надо, потому что у него и так все хорошо. Непонятно, зачем ему ворошить все это дело.

– А более молодого нет на примете. Молодого и горячего? Может, хороший друг нашего Николая? – спросила я и посмотрела на Марка.

– Я не знаю, – пожал плечами Марк, – мы давно не общались с ним по душам. Я в Россию-то прилетал поскольку-постольку, дела вел мой зам. Я и не интересовался, честно говоря. Идут деньги и идут. Этот завод был важен, но не на первом месте. Я к этому времени начал уже перетаскивать дела на другую компанию.

– Может, не начни ты аудиторскую проверку, а просто вывел бы свою часть и ушел – ничего не было бы? Хотя ты везде документально фигурировал, если бы потом все вскрылось, тебя бы за жабры хорошо взяли, – почесала я подбородок.

– Ты иногда так выражаешься, – покачал головой Марк.

– Нормально я выражаюсь, – отмахнулась я. – Найти бы голову и отрезать, чтобы больше этот завод не досаждал нам.

– Предлагаю ничего не искать! Отца отправим в Германию. У него бизнес-партнер давно хотел присмотреться к этому заводу. Предлагаю сделать ему предложение, от которого нельзя отказаться, – сказал Марк.

– Ага, проблема не денется. Мои-то не переедут в Германию. Им здесь жить и работать. Нет, надо что-то придумать такое, чтобы заткнуть раз и навсегда. А для этого надо найти, кому так неймется. И это бизнес или месть? – возразила я.

– Вот всегда надо довезти до конца, да? Нельзя один раз отступить? – сказал Марк. – Наши друзья могут сменить работу, и все.

– А дети? Если там все пойдет по части наркоты, то представляешь, что будет? Если уж мы заварились тут, то надо отрезать змее голову, – упрямо сказала я.

– Как бы наши головы не отрезали. Мы партизаны, у нас даже нет на данный момент в верхах поддержки, – сказал Марк, а Гоша сидел и молчал. Я тоже задумалась.

– Есть, – через некоторое время сказала я. – Семен. Раз он хочет так помочь, так пусть подключит своих в верхах в Москве, им будет награда, нам хоть немного чистый город и понимание у местных, что с заводом лучше не связываться. И тогда мы можем спокойно продать его и уехать, – подняла я палец вверх и посмотрела на мужчин.

– Кстати, хирург, – усмехнулся Гоша, – узнал я его, Марк фото показал, он сфоткал его, пока тот не заметил, или сделал вид, что не заметил, – многозначительно посмотрел Гоша на Марка. – Человек он у вас занятный. Он прошел горячие точки, долгое время служил военным хирургом, имел хорошие связи, даже по карьерной лестнице верх пошел. Дошел до генерал-майора. Но в один прекрасный вечер его жену и сына местные наркоманы