Анна Данилова - Сердце химеры Страница 22

– Он что, хотел жить с ней?

– Он хотел, чтобы она развелась в Горой и разорвала всяческие отношения с Виком. Он планировал снять квартиру для нее. Поскольку эти отношения длились не один месяц и он знал, как Лора нравится мужчинам, ему хотелось, чтобы все вокруг знали, что она бросила всех ради него. Они вообще очень откровенно говорили с Лорой, он даже сказал как-то, что ему хочется показать ее своим друзьям, а еще хозяину. Что уж у него там за хозяин – трудно себе представить.

– Он случайно не готовил себя на роль простого сутенера? – спросил я напрямик.

– Может быть… Лора как-то сказала мне, что он стал опасен, что он угрожал ей, что, если она не бросит Гору, у нее могут быть неприятности. Но я подумала, что это просто бравада.

– И вы молчали? Вы сказали об этом следователю?

– Нет… О том, что он был, сказала, я и Вишнякову вашему сказала, поскольку для меня сейчас самое главное – найти убийцу. Но об угрозах – ничего. Это сейчас вдруг до меня дошло, да и вы словно озвучили мои подозрения. Может, это действительно он?

– Если у него было много долгов и он так запутался, то мог Лору просто-напросто проиграть. На спор. Но тогда при чем же здесь Поля?

Одно мне становилось ясным: ни с Горой, ни с Виком, ни с Сашей мне все еще так и не удалось поговорить…

– А другие ее мужчины? – Я был жесток, давая понять Алле, что знаю многое.

– Я их не знаю, – она обняла ладонями лицо и закрыла глаза. – Я уже ничего не знаю… Я не знала, что она станет такой… Она словно с цепи сорвалась… Все хотела кому-то что-то доказать… Может, вам, Михаэль? Она пыталась сыграть роль роковой женщины, такой, о каких вы пишете в своих романах…

Меня снова упрекнули, сделали виновным.

– Так что мы будем делать с этими чашками-сахарницами?

– Я расскажу об этом Вишнякову, а уж он найдет способ, как использовать этот факт… Но у меня гора свалилась с плеч, когда я понял, что Полина – тоже жертва…

– Да я понимаю вас… Ведь если Лору убила Полина, то и вы, значит, каким-то косвенным образом замешаны в этой истории.

Я не переставал удивляться ее хладнокровию и спокойствию. А может, смерть Лоры освободила ее от стыда, в котором она жила все последние годы? И может, ее внешнее спокойствие и любовь к дочери скрывали другие, более глубокие и болезненные чувства?

И я, как писатель, предположил невозможное: а что, если Лору убила ее же собственная мать?

Однажды я разговаривал со своим приятелем, у которого сын стал наркоманом. Он говорил, что жизнь его превратилась в кошмар, что сын вынес из дома все, что только можно было, наделал долгов, из-за него разрушилась вся семья… И он был бы даже рад, если бы сын умер. А ведь я знал этого человека, и если бы мне сказали, что он способен испытывать такие чувства к единственному ребенку, я бы ни за что не поверил. Однако это факт. Потом, буквально несколько месяцев спустя после этого разговора, я узнал, что сын умер от передозировки, а отец (мой приятель) бросился под машину. Никогда не знаешь, как сложится жизнь.

Я смотрел на Аллу и представлял себе ее с пистолетом в руке. Да, трудно представить человека, которого знаешь, с пистолетом. Однако Лору убили. И сделал это кто-то из своих, близких. Кто хорошо ее знал. Кому она открыла дверь. То, что убийца не воспользовался моей дверью, не подлежало никакому сомнению – я-то был дома! Причем один! Значит, убийца позвонил в дверь, вошел, Лора приготовила кофе, а потом гость выстрелил… И промазал. Заставил ее страдать…

– Михаэль… Спасибо вам, что вы и на этот раз нам помогли… – Алла приобняла меня и поцеловала воздух, вероятно, поцеловать меня самого не решилась. – Увидимся. Поправляйтесь скорее.

16

Вишняков приехал позже, когда я дремал. У него был вид человека, который поймал рыбу и упустил ее.

– Не ожидал увидеть вас, Михаэль, на больничной койке. Я понимаю, вы потеряли сразу двух близких вам женщин. Но все равно, вы должны держать себя в руках.

– Вы нашли Сашу? – первым делом спросил я. – Вы видели его?

– Нет. Но я был у него дома, разговаривал с матерью. Она сказала, что он сейчас не живет дома. Вроде бы у него появилась девушка, он снимает квартиру. Что-то в этом роде.

– Мы должны его разыскать… – И я рассказал ему о визите Аллы Николаевны и о предположительно подброшенных в квартиру к Ступниковым чашкам-сахарницам.

– Какой, однако, неожиданный поворот. Это нельзя оставлять без внимания. Знаете, я и так подозревал, что это не она. Вот душа у меня не лежала к тому, чтобы представить себе ее в роли убийцы, а сейчас, когда вы мне рассказали… Но почему вас интересует Саша?

Я передал ему слова Аллы.

– Хорошо, тогда поедемте искать его. Думаю, стоит.

Мы уговорили дежурного врача отпустить меня до утра и сразу же отправились на бензиновую станцию, где работал Саша. Там о нем отзывались как о странном парне, которого почему-то все ищут. А один так и вовсе сказал о нем, что такие, как он, долго не живут и не умирают своей смертью.

И все же нам повезло, к станции как раз подъехала машина, в которой сидел парень, знакомый Саши, вспомнивший номер «Мерседеса», в котором недавно видели Комиссарова. Вишняков быстро записал этот номер в блокнот, затем позвонил помощнику и попросил выяснить, кто владелец. Так спустя какое-то время у нас был адрес хозяйки дорогого авто – Жирновой Кристины Михайловны.

Жила она возле парка «Липки», в новом доме. Мы поднимались на лифте и рассматривали себя в зеркало – на редкость новое и чистое.

– Да, Михаэль, выглядите вы неважно… Еще эта небритость… – сказал Лев Григорьевич.

– Так никто не догадался принести бритву. Все соки несут. Но ничего… Вот поправлюсь, приду в себя, начну новую жизнь. Знаете, Лев Григорьевич, в чем моя ошибка?

– И в чем же?

– В том, что я не мог принять Полину такой, какая она есть на самом деле. А ведь она была положительная, хорошая, интеллигентная женщина. Она любила меня, понимаете? А я вместо того, чтобы разглядеть в ней добрую и преданную мне жену, смотрел на Лору. Знал, что слишком много мужчин считают ее своей, и так вот легко променял и Полину, и свою свободу на эту страсть. Так все глупо получилось. Теперь все знают, что я ходил через эту дверь. Стыдно, Лев Григорьевич, стыдно…

– Во всем постарайтесь увидеть позитивное, Михаэль. Пусть все узнали о вашей тайне, но вы же не вор! Даже наоборот! Зато теперь у вас собралось столько материала для романа – на несколько томов хватит. Это правда, что вы записывали телефонные переговоры Лоры не только в звуковом виде, но и текстом?

– Да. Правда.

– Все. Приехали. Потом поговорим. Вот она, квартира 147. Послушаем Кристину Жирнову. Как она сможет объяснить, что на ее машине раскатывает парень, у которого долгов – выше крыши. Может, она не знает, с кем связалась? Или, вообще, он украл у нее этот «Мерседес»…

Вишняков уверенно нажал на кнопку звонка. Почти сразу же мы услышали женский голос:

– Зайка, это ты?

Женщины – легкомысленнейшие существа! Дверь сразу же распахнулась, и на пороге возникла хозяйка – в шелковом халатике, босая, с распущенными рыжими волосами. Увидев нас, она вместо того чтобы, скажем, захлопнуть дверь, уставилась на нас в полном недоумении.

– Кристина Михайловна Жирнова?

– Вы, собственно, кто такие? – сказала она после некоторой паузы. Голос ее звучал твердо, как у человека, умеющего командовать людьми.

– Мы ищем Александра Комиссарова. Моя фамилия Вишняков, я следователь и веду дело об убийстве. А это – мой помощник.

– А документы? – спросила она явно ослабевшим голосом.

Вишняков показал ей удостоверение.

– Ладно… Проходите. Только я не понимаю, что вам от меня может быть нужно.

Мы вошли в чистенькую, напоминающую гнездышко одинокой богатой вдовушки квартиру, забитую новой мебелью, дорогими шторами и разными безделушками. Хозяйка предложила нам расположиться в гостиной, в низких широких креслах. Еще бы немного, и мои колени касались бы ушей. Вишняков взглянул на меня, чтобы поделиться, вероятно, примерно такими же впечатлениями.

– Может, кофе? – предложила хозяйка.

– Можно, – кивнул головой Вишняков.

Пока ее не было, мы осматривали комнату.

– Смотрите, мужской галстук на спинке стула и рубашка… Может, это его? – прошептал я.

– Или мужа, – пожал плечами Вишняков.

Вошла Кристина с подносом, на котором стояли три чашки – фиолетовые с золотой каймой, такая же миленькая сахарница.

– Сейчас кофейник принесу. Через минутку.

– Кристина, у вас не найдется чашки с водой, чтобы я смог запить таблетку? – вдруг попросил Вишняков.

– Да-да, конечно, минуточку…

Она удалилась, Вишняков достал из кармана розовые желудочные таблетки.

– Это мезим-форте, пью для профилактики, особенно когда требуется чашка с отпечатками пальцев или просто для того, чтобы человек вышел из комнаты за водой для меня…

Вернулась Кристина с чашкой, протянула Вишнякову. Вид у женщины был задумчивый, но не испуганный, как у человека, который чего-то боится.