Анатолий Степанов - Парад теней Страница 22

Пристыженные Смирновы-Болошевы весело взгрустнули, вспомнив небезгрешную свою молодость, и, поломавшись еще немного, согласились на совместный вояж Сырцова и Ксении.

Самолет был изношенный: пока взлетали, все поскрипывал да попискивал. Взлетел, наконец, и набрал высоту. Сырцов разевал рот, выдыхал через нос, зажимая ноздри: приводил в порядок заложенные уши. Ксения расстегнула засаленный брезентовый ремень безопасности, посмотрела на Сырцова и оценила выразительную мимику:

- Кривляешься, как доктор Угол.

- Я значительно красивее Угольникова, - важно объявил справившийся со своими барабанными перепонками Сырцов. - Кстати, все забываю тебя спросить: как там Люба?

- Все забываешь, значит? - насмешливо переспросила Ксения.

- Ну ладно, ладно. Пусть будет так: не решаюсь.

Полуторагодичный роман Сырцова с лучшей подругой Ксении Любой внезапно и без особых предупреждений кончился три месяца тому назад. Никому ничего не объяснив, Люба решительно бросила красавца Сырцова и вышла замуж за серьезного, умного и хилого своего однокурсника.

- Люба счастлива, - злорадно сообщила Ксения.

- Дай-то бог, дай-то бог!

- Думаешь, что она еще пожалеет?

- Да не думаю, не думаю, - рассердился он. - Просто никак понять не могу: почему?

- Дурацкий, я бы сказала, совковый вопрос. Почему меня не кормят? Почему меня не поят? Почему меня не любят? По кочану и капустной кочерыжке.

- Грубо, - грустно констатировал он.

- Зато правильно. Ваш с Любой роман, - Ксения посерьезнела, - Жора, был слишком жизнерадостен и игрив, чтобы стать настоящей любовью.

- Настоящая любовь - это страдать, стенать и слезы с соплями распускать?

- Настоящая любовь - это все: восторг, отчаяние, секундное счастье, ночная сердечная боль, ревность, ссоры, примирения. А у вас только одно и было: безудержная радость игры в чем угодно: в отношениях, в общении, в развеселом словесном фехтовании, в сексе.

- Много ты про секс понимаешь!

Она пренебрежительно отмахнулась от него ладошкой и завершила монолог:

- Вы и в постели были не любовниками, а приятелями, по возможности доставлявшими себе простое и необходимое удовольствие, которое можно в крайнем случае получить и с другим партнером. Вы не были единственными друг для друга. Вот и все, Жора.

- Вася, любил ли ты когда-нибудь? - трепетным девичьим контральто (наловчился по надобности в свое время женским голосом разговаривать) сам себя спросил Сырцов и сам же ответил густым басом: - Любил неоднократно и даже...

- Беспечный пошляк! - оборвала его Ксения.

- Но в душе-то, в душе! - темпераментно возразил он.- Буря, мрак, туман. И слезы, слезы, слезы... - И вдруг восхищенно сообразил: - Ксюшка, да это же стихи!

- Я, ей-богу, рада, что у тебя все в порядке, - искренне сказала Ксения.

- А у тебя? - осторожно поинтересовался он.

- И у меня все в порядке. К сожалению.

- Охота влюбиться? - догадался он и тут же шутливо предложил: - Проще простого! Влюбись в меня!

- С удовольствием, но не получается.

- Со мной ни у кого не получается, - всерьез огорчился Сырцов и деловито глянул на наручные часы. - Ну, конечно же, сегодняшний рабочий день накрылся: прилетим в десять, прибудем в город в половине двенадцатого, никого в полночь и не побеспокоишь. Черт бы побрал этот вечно опаздывающий Аэрофлот!

- А ночевать где будем?

- В гостинице, подружка! Анна снабдила нас разными всесильными бумажками. На все случаи жизни.

- Она - прелесть.

- Она - бандитка с большой дороги, - возразил Сырцов.

- Прихватила тебя?

- И сразу за жабры. И я, как та старушка, в злодейских опытных руках.

* * *

Все правильно он предсказал: в местном гранд-отеле "Маяк" они оказались в двадцать три сорок пять. Помахав бумажкой, где он значился продюсером великой певицы, а Ксения администратором, Сырцов без труда выбил два одноместных номера. Чаек из походного кипятильника, смирновско-болошевские бутерброды и - спать. Дела - с утра.

А утром их погубила ненужная деликатность. Считая, что бестактно беспокоить людей ни свет ни заря, Сырцов приступил к поискам оператора местного телевидения ровно в девять и опоздал: мобильный тележурналист уже отправился на очередной задание.

- Я - в ментовку, - решил Сырцов и поинтересовался у Ксении: - А ты чем займешься?

- Еще минут сорок посплю, а потом по городу погуляю,- призналась она.

Удобно и приятно работать в городе, где все знают обо всем. Показывая в нескончаемой улыбке свои велико лепные зубы оживленной дамочке (дамочка была крайне любезна потому, что только-только вышла на смену), Сырцов путем нехитрых наводящих вопросов уже через три минуты знал, кто есть кто.

Итак, ему были нужны опер - младший лейтенант Валерий Дмитриев и водитель - сержант Виктор Бруев. Пожалуй, начать надо с опера. Водитель изначально знал, что ему придется везти преступника, а опер просто попался под горячую руку начальства.

В райотделе Сырцов вытащил из портмоне следующую бумагу, где он был представлен как специальный корреспондент бойкой газеты "Музыкальный магазин". С начальством Георгий решил не связываться, и свое дело оформил полюбовно с дежурным. Его пропустили в часть. Младший лейтенант Валерий Дмитриев был на боевом посту: в комнате на четверых, откровенно скучая, он читал какие-то рассыпанные по столу бумажки. Предупрежденный по телефону дежурным Дмитриев кинулся к Сырцову, как к родному. Поздоровавшись со всеми, столичный корреспондент приветливо обратился к Валерию:

- Нам бы поговорить...

Младший лейтенант, быстро собрав на столе бумажки, отпросился у коллег:

- Я, братцы, исчезну на полчасика.

- На часик, - поправил его Сырцов.

- На полчасика так на полчасика. На часок так на часок,- лениво согласился старший здесь по званию капитан.

Устроились на скамейке у входа в райотдел, где обычно ожидали приема посетители этого учреждения. Но сегодня скамейка пустовала. Сырцов осмотрелся. Судя по всему, их разговору никто не мог помешать. Георгий вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его младшему лейтенанту. Тот взял конверт и, разглядывая его, спросил застенчиво:

- Это что?

- Триста баксов, - просто сказал Сырцов. - И, бога ради, не считай это взяткой. Просто мне, журналисту, необходимы некоторые сведения, которыми ты не обязан со мной делиться. Следовательно, время, затраченное тобой на общение со мной, должно быть оплачено.

Валерий сложил конверт вдвое, задвинул его в задний карман брюк и поинтересовался:

- С чего начать-то?

- С этого двора. Ведь именно здесь это случилось?

Сырцов намеренно не напомнил, что здесь убили человека. Но Дмитриев сразу ухватил, о каком происшествии пойдет речь. Не так часто здесь стреляли в людей.

- Здесь, - подтвердил Валерий.

- Уже, как я понимаю, темнело тогда?

- Да, совсем стемнело. Ночь была, одиннадцать часов.

- Источники света? - быстро спросил Сырцов.

- Фара на столбе, она весь двор освещает и... - Валерий поднял голову, - вот эта лампочка у входа.

- Покажи, где "воронок" остановился.

Они встали со скамьи, и Валерий отвел Сырцова в угол двора.

- Пожалуй, вот тут, - старательно вспоминая, показал Валерий.

- Почему именно тут? Почему не прямо у дверей?

- Витя сказал, что через служебный вход удобней его провести, Валерий кивком указал на железную дверь в кирпичной кладке.

- Отсюда и до этой двери довольно далеко. Надо было впритык подогнать.

- По-моему, там мотоцикл с коляской стоял.

- По-твоему или на самом деле?

- На самом деле! - слегка завелся младший лейтенант.

- Ну, ладно, ладно, - успокоил его Сырцов. - Где вы стояли с водилой, когда он побежал?

- Где мы сейчас стоим.

Сырцов покадрово, как бы фотографируя, запечатлел в памяти столб с фарой, стоявший перед ними, забор детского садика за столбом, пышную растительность на территории садика, лампу над входом. Потом продолжил:

- Сколько пуль оказалось в Горбатове?

- Две. Одна в ляжке. Но она не осталась. Ушла неизвестно куда.

- От пули в ляжке не умирают.

- Зато от пули в сонную артерию умирают почти мгновенно.

- Значит, вторая попала в шею?

- Угу. И тоже ушла.

- Кто из вас убил Горбатова? - жестко спросил Сырцов.

- Не знаю, - глядя на утоптанную до окаменелости землю, ответил Валерий и носком ботинка резко отфутболил попавший на глаза камешек. - И никто не знает.

- Ты сколько раз выстрелил?

- Один.

- А водила?

- Два раза. Он первым пистолет вытащил.

- Как вошла пуля? Со стороны лица? Спины?

- Неопределимо. Мягкие ткани. Но я думаю, со стороны лица. Уже взобравшись на забор, он вдруг обернулся.

- До первого выстрела или после?

- Точно не помню. А по ощущению вроде бы одновременно с выстрелом.

- Погубили паренька, - задумчиво протянул Сырцов.

- Убийцу, - обиженно возразил Валерий.

- Я тебя ни в чем не виню, Валерий, - успокоил младшего лейтенанта Сырцов. - Ладно, теперь хотя бы ненадолго на стадион подъедем, а? попросил московский гость.