Ирина Градова - Забытая клятва Гиппократа Страница 22

– Интересно, – шепнула я на ухо Леониду, – трапезой все и закончится, или мы все же увидим и услышим что-то полезное?

– Вам что, не нравится еда, Агния? – вопросом на вопрос ответил Кадреску.

– Нравится…

– Вот и наслаждайтесь, и пусть все идет своим чередом.

Он оказался прав. Обед подходил к концу, и я заметила, как люди, сидящие рядом с теми, на кого я обратила внимание, стали постепенно отодвигаться от них, создавая больше свободного пространства. Альбина вытерла полные губы салфеткой и, откашлявшись, произнесла:

– А теперь, думаю, пришло время дать слово нашим гостям.

На мгновение я испугалась, что она имеет в виду нас с Леонидом, но потом поняла, что это не так: руководительница группы обращалась к той самой неухоженной молодой женщине. Та затравленно озиралась по сторонам, ища поддержки, но народ, хотя и смотрел на нее с явным сочувствием, похоже, помогать не собирался. Тогда Альбина сказала:

– Позвольте представить вам всем Ольгу Ладыгину. Она связалась с нами на форуме, и мы пригласили ее посетить наше собрание. Но у нас есть условие, о котором Ольга предупреждена: каждый должен сам рассказать о своей проблеме. Начинайте, пожалуйста: здесь только друзья, Оля, и вам совершенно нечего бояться.

Женщина, испытывая неловкость, пробормотала:

– Да я не знаю, что говорить-то…

– Для начала то, о чем вы написали на форуме, – подбодрила ее Альбина. – А там посмотрим.

С трудом преодолевая скованность, Ольга начала свой печальный рассказ. Два года назад, в декабре, ее девятилетнего сына госпитализировали с диагнозом острый аппендицит. Он попал в хирургическое отделение больницы, и операция вроде бы прошла в штатном режиме. Через шесть часов самочувствие ребенка стало ухудшаться. Реанимационная терапия ничего не дала. Спустя двое суток мальчик умер. Почему рядовая операция закончилась смертельным исходом? Ответ на этот вопрос не могли дать довольно долго, а несчастная мать все ходила по инстанциям в поисках справедливости. Миновал январь, наступил февраль, а дело не двигалось с мертвой точки. Только в марте по ее заявлению возбудили уголовное дело. Судебно-медицинская экспертиза установила, что причиной смерти явилась острая легочно-сердечная недостаточность, развившаяся вследствие гипоксической комы и отека головного мозга, которые, в свою очередь, появились в результате передозировки анестезиологического пособия.

– А потом стали происходить странные вещи, – говорила Ольга, и ее голос, поначалу слабый и неуверенный, постепенно набирал силу. – Дело приостановили, как они сказали, «в связи с неустановлением лиц, подлежавших привлечению к ответственности в качестве обвиняемых». Мы с мужем не отступали, и по нашему требованию следователь вновь его возобновил, но расследовалось оно ни шатко ни валко. И все вновь закончилось приостановлением, как будто ребенок получил передозировку где-то в подворотне, а не в больнице! – И Ольга, до сих пор с трудом сдерживающаяся, разрыдалась. Сидящий рядом мужчина придвинулся поближе и положил руку ей на плечо. Бросив взгляд на Альбину, я увидела, что ее глаза полны слез, а губы слегка подрагивают.

Тем временем Ольга постепенно успокоилась и продолжила свой рассказ:

– После очередного скандала судебно-медицинская экспертиза установила, что перед операцией не проводились антропометрические исследования, не были указаны вес и рост Антошки, что привело к неправильному подбору анестетиков и дозы. Оставалась самая малость – назвать виновного врача, но следователь молчал. Дело практически замяли, но вмешалась прокуратура. Врачу-анестезиологу Павлу Семенову предъявили обвинение «по признакам ненадлежащего выполнения профессиональных обязанностей, повлекшего смерть человека».

– Ну вот, – сквозь слезы проговорил мужчина, по-прежнему продолжавший держать руку Ольги в своей, – вы же победили!

Но Ольга только затрясла головой.

– Ничего подобного! – всхлипнула она. – Семенову грозило лишение свободы до двух лет, но его освободили в связи с примирением с пострадавшей стороной!

– Вы… примирились с врачом?! – в ужасе пробормотала одна из женщин рядом со мной. – Как же вы могли?!

– Лара, не смей осуждать ее! – зашипел мужчина – по-видимому, ее муж. – Мы здесь все в одной лодке.

– Нет! Нет!!! – закричала Ольга, отнимая свою руку у рядом сидящего и гневно глядя на мою соседку. – Я бы никогда… Это Коля, мой муж, – он решил взять деньги!

– Предатель!

Это сказал Леонид – вернее, не сказал, а выплюнул это слово, как будто не мог больше держать его на языке.

– Я была против, – ломая руки, продолжала Ольга сквозь слезы – Я говорила, что наш сын и память о нем не продаются, что только мы, его родители, можем добиться справедливости и только на нас он может рассчитывать! Но Коля считал, что деньги большие, живем мы скудно, и они помогут нам наладить быт и завести новых детей… Он так и сказал «завести новых детей», словно это хомячки!

– Если вы были против, то как же получилось, что на этом дело и закончилось? – не выдержала я. – Ведь вы являлись матерью мальчика, и согласия лишь одного родителя не могло оказаться достаточно!

– Вот так и получилось, – тихо ответила Ольга, опустив голову, так что ее неопрятные волосы длинными космами упали на лицо и почти полностью скрыли его от наших глаз. – Сама не понимаю… Я не подозревала, что Колька принял деньги, и сидела дома в ожидании вызова в суд, а потом выяснилось, что дело закрыто. Я кинулась в прокуратуру, в суд, но мне везде говорили, что все уже закончено и возобновлять его никто не станет. Каким-то образом на документах стояла и моя подпись – видимо, Колька…

– Этот врач… этот Семенов до сих пор практикует? – задала вопрос Альбина.

– И вполне успешно – ему даже не пришлось переводиться в другую клинику. Я выяснила, что он взял отпуск на два месяца, а потом вернулся как ни в чем не бывало!

– Корпоративная солидарность, – со вздохом произнес во внезапно наступившей тишине один из молодых мужчин напротив меня. – Потому и концов не найти!

– Ну почему же не найти? – воскликнула Альбина, обводя взглядом присутствующих. – Если милиция, прокуратура и врачебное сообщество отказываются принимать меры, остается общественный контроль.

– То есть? – осторожно переспросила я.

– Ничего незаконного, поверьте! – уверенно ответила Альбина. – Никто не может запретить ни одной общественной организации размещать на своем сайте информацию о врачах, имевших проблемы, в том числе с летальным исходом. Прочитав эти сведения, пациенты обратятся к другим специалистам, а те, в свою очередь, начнут понимать, что к ним приходят потому, что они до сих пор себя ничем не запятнали – и только поэтому.

Мы с Леонидом переглянулись. В словах Альбины, несомненно, присутствовал здравый смысл, но мне показалось, что для воплощения в жизнь целей «Начни сначала» потребуется лет сто, причем одного сайта и форума явно недостаточно, ведь кто, собственно, о них знает? Кроме того, проблема конкуренции между врачами в пределах одной отдельно взятой клиники, конечно, существует, но между специалистами разных лечебных учреждений напрочь отсутствует! Как бы не получилось той же ситуации, что и с магазинами: покупатель пугает продавца «страшными» угрозами типа: «Я к вам больше никогда ходить не буду и всем знакомым расскажу, чтобы не посещали ваш задрипанный магазин, потому что вы продали мне тухлую рыбу и просроченный сыр!» В ответ на это он в лучшем случае услышит: «Ну и вали отсюда, другие придут!» И что произойдет в результате – магазин разорится? Ничего подобного! А вот несчастному покупателю придется искать лучшей жизни за тридевять земель, причем никто не гарантирует, что в дальнем магазине ему продадут качественный товар. Возможно, сравнивать покупку продуктов и собственное здоровье не совсем корректно. Хотя все взаимосвязано: отравившись, человек все равно попадает к врачу, и тут уж его здоровье оказывается в прямой зависимости от того, насколько добросовестно врач относится к своим обязанностям, хороший ли он специалист, да и вообще – помыл ли руки, прежде чем приступить к медицинским манипуляциям!

– Я понимаю, что наша работа – это лишь капля в море, – словно услышав мои мысли, продолжала Альбина. – Мы стараемся широко рекламировать наш сайт, даже нашли возможность печатать бесплатные флаеры и распространять их в школах, в отделениях Сбербанка и даже некоторых офисах, чтобы народ знал о том, где можно искать помощи и защиты.

– Послушайте, Альбина, – сказала я, – Таня говорила мне, что у вас имеется список, так сказать, «неблагонадежных» врачей и медсестер…

– Конечно-конечно, – закивала руководитель группы. – Эта информация вывешена у нас на сайте. Он интерактивный – в нашей группе есть пара отличных специалистов-компьютерщиков, которые занимаются его поддержкой и развитием на безвозмездной основе, и мы просим наших читателей публиковать известные им сведения о новых врачебных ошибках и обязательно включать имена медиков, к которым не стоит обращаться за врачебной помощью. Если вам интересно, вот, возьмите, – и Альбина, порывшись в широких карманах своих бриджей, протянула мне карточку с электронным адресом сайта «Начни сначала».