Юлия Алейникова - Приходи к нему лечиться… Страница 22

– Давайте я вам помогу! – тут же бросилась к ней Оксана.

– Что еще за глупости? – удивленно вытаращилась на нее уже стоящая на ногах Гертруда Адамовна. – Я что, похожа на старую развалину? – кокетливо спросила она, сделав несколько изящных па по гостиной. – Деточка, давайте сразу договоримся: я бодра, здорова и полна сил. Здесь оказалась только по просьбе Аннушки. Вообще-то я прохожу общее медицинское обследование раз в год, так, для порядка, но обычно делаю это либо в Германии, либо в Швейцарии. И, поверьте мне, не от плохого самочувствия, а так, скорее от скуки, – рассказывала Гертруда Адамовна, расставляя бокалы, доставая из бара маленькую бутылочку шампанского, конфеты, лукум и вазу с сухофруктами и орехами.

– Мучного, извините, не держу, – пояснила Гертруда Адамовна, указывая на стол. – И так расту как на дрожжах. Ни гимнастика не помогает, ни йога, ни массажи, ни прочая новомодная бурда. Вот подумываю, не сделать ли липосакцию. Вы что думаете по этому поводу? – обратилась она к Оксане, усаживаясь обратно в свое кресло.

– Не знаю, – растерянно ответила Оксана. Гертруда Адамовна ей нравилась, но была она слишком бодра и активна и даже как-то подавляла. Девушка поймала себя на мысли, что, когда та начинала говорить, Оксана почему-то переставала думать. – Я не специалист, – нерешительно проговорила она, – но, насколько я знаю, липосакция не так безвредна, там есть и противопоказания, и некоторый риск развития онкологических заболеваний. Да и эффект от этой процедуры не совсем безупречен.

– То есть не советуете? – заключила Гертруда Адамовна, разливая шампанское.

– А разве вам можно алкоголь? – с сомнением спросила Оксана.

– А почему нет? Процедур у меня сегодня нет. Обследование продолжится завтра. А все анализы я уже сдала. Итак, моя дорогая, рассказывайте, какие наши дальнейшие действия?

– Действия? – опять растерялась Оксана.

– Ну да. У вас есть план расследования? – Глаза Гертруды Адамовны оживленно горели. – Ой, минуточку, надо Аннушке позвонить! – Она быстренько набрала нужный номер и, включив телефон на громкую связь, дождалась ответа. – Аннушка, она здесь, никто ничего не понял, даже Оксана сперва растерялась! – сообщила она в трубку, едва услышав голос подруги.

– Умница! – похвалила Анна Михайловна. – Что будем делать дальше?

– Вот, – кивнула Гертруда Адамовна. – Оксаночка, что будем делать дальше?

– Я пока не знаю. Надо собрать информацию о том, что происходило в клинике накануне Сашкиного побега, – задумчиво проговорила Оксана, которая и сама толком еще не знала, как действовать дальше. До сих пор она была озабочена лишь одной проблемой – как попасть в отделение.

– Правильно, – поддержала ее мысль Анна Михайловна. – И я думаю, надо выяснить, кто именно находился в стационаре на протяжении двух последних недель перед Сашиным побегом.

– Да. Если Сашка шантажировала кого-то из больных, то выяснить их фамилии просто необходимо, – согласилась Оксана, оценив по достоинству совет. – Думаю, эти сведения можно найти в компьютере в ординаторской.

– Неплохо бы ознакомиться с диагнозами. Сердечные приступы, обострения гастрита или гланды вряд ли нас заинтересуют, – поддакнула Гертруда Адамовна.

– Не согласна, – возразила Анна Михайловна. – Если речь идет не об анализах, а о визите любовницы, нас интересует все. К тому же вдруг простой химический анализ крови, взятый у гастритника, выявил что-то…

– Хорошо, – согласилась Гертруда Адамовна. – Нас интересует все.

– Я уже думала, что лучше всего это сделать в ночное дежурство. Врачи тоже люди, ночью и им спать хочется. А мне бы и часа хватило, если на компе пароль не стоит, – поделилась своими соображениями Оксана.

– Ну, за этим дело не станет. Ближе к вечеру закачу скандал, и вы останетесь на ночное дежурство, – пожала пышными плечами Гертруда Адамовна.

– Вот и славно, – одобрила Анна Михайловна. – Держите меня в курсе, если появится что-то новое, сразу же звоните. А сейчас мне бежать надо, я на репетицию церковного хора опаздываю.

И Анна Михайловна отключилась.

Остаток дня в новом отделении Оксана отработала на общих основаниях, ибо, хотя к Гертруде Адамовне, кроме нее, никто приближаться не смел, от обычных обязанностей ее никто не освобождал. Она делала перевязки, ставила клизмы, раздавала лекарства, поправляла капельницы, в общем, крутилась, стараясь угодить обитателям элитных палат и не вылететь из отделения. В числе прочих Оксана познакомилась с обитателем седьмой палаты, слишком юным на фоне остального контингента. Парню было около тридцати, точнее, как сообщила Оксане история болезни, двадцать восемь лет, лежал он с обострившимся гастритом, был бодр, очень скучал и жаждал развлечений, поэтому тут же начал к ней клеиться. Считая само собой разумеющимся, что раз он весь из себя такой крутой и богатый, то любая медсестра с радостью, забыв гордость и профессиональную этику, будет перед ним на столе голой выплясывать. Пришлось Оксане популярно, в жесткой, но вежливой форме объяснить свои права и его обязанности. Полной уверенности, что на него подействовало, у Оксаны не появилось.

А в конце рабочего дня ее вызвал к себе зав. отделением и, поздравив с вливанием в коллектив, сообщил, что по просьбе Гертруды Адамовны ее сегодня оставляют на ночное дежурство. Лицо при этом у Колтушевского было строгое-строгое, дабы у новенькой и мысли не возникло ныть и домой проситься, жалуясь на внеочередное дежурство. Но Оксана ныть и не думала, а только деловито поинтересовалась, с кем предстоит дежурить. Подобное отношение к делу зав. отделением порадовало, и, еще раз поздравив ее с переводом, он отправил Оксану на пост.

Дежурить предстояло с Поспеловым, и то, чего она настойчиво добивалась еще вчера, теперь предстало перед Оксаной в качестве серьезной проблемы. Сейчас, когда она стала полноправным сотрудником отделения, ей не нужны были романы и поклонники, скорее наоборот. Она предпочла бы дежурство с кем угодно, кроме Поспелова. И была права. Едва сотрудники разошлись по домам, а больные погасили в палатах свет, Марк Игоревич извлек откуда-то заранее приготовленное угощение и принялся активно за ней ухаживать. Причем Оксане сразу же стало ясно, что планы на предстоящую ночь у них с Поспеловым прямо противоположные. В итоге Оксана провела в нелегкой борьбе с разгоряченным собственными фантазиями Марком Игоревичем пять часов и уже готова была бежать за помощью к Гертруде Адамовне, когда одному из пациентов, только сегодня переведенному в отделение из реанимации, стало плохо: упало давление, поднялась температура – и Оксане с Поспеловым пришлось включиться в работу. А когда больному стало лучше и состояние его стабилизировалось, Поспелов, громко зевнув, сообщил, что он сегодня уже ни на что не годен. Оксана, закатив глаза, возблагодарила небеса и попросила разрешения у «доброго доктора» посидеть немножко за компьютером, он благодушно махнул рукой и, накрывшись с головой пледом, отбыл в царство Морфея, даже посапывал во сне от удовольствия.

Оксана, вставив в комп позаимствованную у Гертруды Адамовны флешку, скачивала из компьютера информацию. К счастью, в клинике велись не только бумажные истории болезни, но и электронные, так что, помимо простого списка больных, Оксана получала и их медицинские карты. Но, к сожалению, медкарты покинувших клинику больных хранились на отдельных архивных сайтах, и доступ к ним Оксане пришлось поискать. Счастье, что компьютер вскрывать не пришлось, потому как в ординаторской он просто не отключался. Коллеги если не заносили в него рабочую информацию, то уж, во всяком случае, регулярно играли на нем.

Тихонько гудел компьютер, посапывал во сне Поспелов, видели сладкие сны VIP-больные в своих палатах, дремал на посту охранник, Оксана полностью погрузилась в изучение данных и поиск информации, а потому не сразу обратила внимание на тихие посторонние звуки, доносившиеся из коридора.

Это было тихое поскрипывание или еле слышный скрежет. Оксана отчего-то испугалась. В ординаторской призрачным голубым светом горел монитор компьютера, а в коридоре бледно-желтый свет дежурных светильников едва рассеивал сумрак, не достигая сгустившихся в углах теней. Дверь в ординаторскую была приоткрыта, и Оксана на цыпочках бесшумно соскользнула со стула и подкралась к щелке.

Никого видно не было. Тогда Оксана приоткрыла пошире дверь и выглянула в коридор. В торце коридора, присев на корточки перед дверью кабинета зав. отделением, ковырялась в замке Наталья Валентиновна.

Оксана нырнула назад в ординаторскую. Она что тут делает? Просто решила обчистить чужой кабинет или, так же как и Оксана, ищет информацию? Если вдуматься, Наталья была дамочкой странной. Но прежде чем разобраться с ней, Оксана решила подстраховаться, памятуя о судьбе двоюродной сестры. Она достала айфон и сняла общий вид коридора, потом приблизила изображение, чтобы было видно табличку на кабинете и того, кто этот кабинет пытается взломать. Оксана не спешила и запечатлела достаточно материала, чтобы ни у кого не осталось сомнения в сути происходящего, а потом сохранила запись и отправила самой себе на электронную почту. Подстраховавшись таким образом, она вышла в коридор и, мягко ступая, подкралась вплотную к взломщице. Той как раз удалось совладать с замком, дверь с тихим щелчком отворилась, и тут Оксана шепнула ей прямо в ухо ласковым, тихим голосом, от которого Наталья Валентиновна подпрыгнула чуть не до потолка: