Герт Нюгордсхауг - Гренландская кукла Страница 22

В конце концов он пропустил Юлию, но она была так потрясена, что пришлось почти сразу остановиться, выйти и посидеть на камне, приходя в себя. Так и не удалось ей толком познакомиться с Рёдаленом.

Стивен и Фредрик воздержались от комментариев, только сочувственно покачали головой.

— Когда я вернулась в «Савален», — продолжала Юлия, — отыскала хозяина гостиницы, и он объяснил, с кем мне довелось встретиться. Старик Сталг Сталгсон — один из самых своенравных хуторян. Сын его, тоже Сталг, сообщает отцу обо всем, что происходит в их долине, и заводит его рассказами о том, какие беды и напасти обрушатся на них, если не остановить этих горожан. Эти хуторяне собираются обратиться в суд, добиваться запрета на строительство дорог и экспроприацию. Как по-вашему, могут эти строптивцы помешать раскопкам?

Она сердито глотнула вина из принесенного с собой бокала.

— Вряд ли, — ответил Фредрик. — Никто не может запретить раскопки. Никакие законы, никакое обычное право им не помогут. Землевладельцам придется отступить.

Фредрика клонило в сон, и он решил лечь спать пораньше. Напоследок они со Стивеном договорились, что завтрашний день посвятят рыбалке. Проверят новые прозрачные озера в верховьях ущелья Рёдален. Но Стивен поедет один на «тойоте». Фредрик сперва вместе с другими исследователями отправится посмотреть на то, что обнаружено в болоте. Потом уже присоединится к Стивену и всю вторую половину дня поработает спиннингом.

Провожая его взглядом, Юлия кисло пробормотала, что он, небось, опять собрался пойти в лес и поиграть в скаутов. Фредрик сделал вид, будто ничего не слышал, и мрачно улыбнулся. Скауты!

Как ни устал, он долго не мог уснуть. Закроет глаза — ему является странная череда болотных трупов и эскимосских мумий. В голове мешались имена профессоров и хуторян. Назревает какой-то конфликт… Вот только непонятно, при чем тут он. Или корни конфликта кроются в Осло и он каким-то образом привез их ростки сюда, к озеру Савален? А может быть, все с самого начала заварилось здесь, вокруг Савалена и ущелья Рёдален? Одно, если не два покушения на его жизнь в Осло, еще одно здесь. Нешуточная угроза.

Столичная полиция ответила на его запросы относительно быстроходного катера и рулевого. Парня звали Кент Юхансен, проживает в Драммене, безработный. Техническая экспертиза показала, что руль в самом деле заклинило и мотор мог забарахлить. Но сказать, не было ли все подготовлено заранее, никто не мог.

Безработный с быстроходным катером?

Фредрик Дрюм чувствовал, что ему надо как следует сосредоточиться, он нуждается в основательной чистке серого вещества. Глядишь, тогда все прояснится. Скорее бы заполучить эти предметы из Тронхейма, уж тут мозги его заработают. Заодно он разглядит то, что сейчас недоступно взору.

Засыпая, он услышал вдруг какие-то странные звуки за окном. Словно кто-то плакал. Он подкрался к окну, выглянул.

На краю леса у сосны стояли двое. Прислонившись к стволу, они плакали. Негромко, но все же ему было слышно. Они говорили что-то друг другу, но Фредрик не разобрал, что именно. Зато он сразу узнал обоих — Лиллейф Хавстен и его сын Эдвард, молодой радиолог из ВТУ.

Тур Мейсснер, молодой сотрудник патанатомического факультета университета Тромсё, взялся подвезти Фредрика Дрюма. По пути он рассказал, что первоначально думал заниматься судебной медициной, но постепенно сосредоточился на изучении болезней прошлых веков и анатомии наших предков. Надеется, если все сложится удачно, использовать находки в Рёдалене для защиты докторской. В свою очередь Фредрик поведал ему о своем увлечении древними языками и о гипотезе касательно дорунического рисуночного письма, вероятно, разработанного монголоидами, которые обосновались в Северном полушарии сразу вслед за последним ледниковым периодом.

Обоим не терпелось своими глазами увидеть, что кроется под землей в ущелье Рёдален.

Фредрик обратил внимание на то, что шлагбаум у хутора Гардвик убран. Очевидно, распорядились губернские власти. Теперь путь был открыт до самого устья Рёдалена.

Машины остановились там, где кончался проселок. Дальше им предстояло идти больше получаса до места находки, расположенного севернее озер, где Стивен и Фредрик ловили форель. Профессор Хурнфельдт сообщил, что несколько тракторов доставили туда снаряжение для раскопок. Можно приступать к работе.

Отряд исследователей почти в полном составе направился в ущелье. Недоставало только радиолога Эдварда Хавстена и Сесилии Люнд-Хэг, а также хранителя музея Гриндена и дерматолога Енса Вестердала. Шли, разбившись на небольшие группы, воюя с комарами, иногда останавливаясь на минутку, чтобы полюбоваться дивной природой.

Фредрик поглядывал на озера, мимо которых они следовали, не без волнения отмечая круги на воде от всплывающей форели. Стивен должен был приехать сюда через два-три часа; к тому времени Фредрик рассчитывал завершить первый осмотр места находки.

Естественно, он был начеку. Если кто-то решил убрать его, очередное покушение могло последовать в любой момент. И все же вряд ли на него поднимут руку на глазах у десятка свидетелей, средь бела дня, прямо на дороге. Так рисковать убийца не станет.

Позади осталось Малое озеро, где Фредрику так повезло с уловом. Отсюда было уже недалеко до места жуткой находки.

Профессор Хурнфельдт шел рядом с Фредриком. Он был в отличном настроении, предвкушая начало научных раскопок.

— Чистейшее везение, — говорил он, — трупы нашли совершенно случайно. Было решено проложить к одному из озер канаву, создать дополнительное нерестилище для форели. Для этого дела пригнали большой экскаватор, и, к счастью, на нем сидел зоркий экскаваторщик, он сразу прекратил работы, как только увидел торчащую из торфа ступню. Соскочил с экскаватора, добежал до своей машины и поехал искать телефон, чтобы известить полицию и врача. Он был убежден, что нашел пропавших бельгийцев. Ты ведь слышал, что несколько лет назад здесь пропали три бельгийских туриста?

Фредрик кивнул.

— И что же сказали полицейские и тот врач? — спросил он. — Как они могли определить, что речь идет о древних останках? По одной ступне…

Профессор рассмеялся.

— Опять же чистое везение. Врач действовал осмотрительно. Разгребая землю вокруг ступни, он обнаружил предметы, которые показались ему достаточно старыми. И когда присмотрелся к самой ступне, сразу сообразил, что речь идет не о современном покойнике. А потому он не стал больше ничего трогать и поспешил сообщить о находке хранителю древностей, который, в свою очередь, известил нас. Мы приехали через два-три дня, это было в начале октября, подмораживало, вот-вот мог пойти снег. Поэтому мы собрали найденные предметы, огородили участок и отложили дальнейшие исследования до настоящей поры.

— Но ведь говорили о двух трупах. Как вы нашли второй, если больше не копали?

— Верно, мы действовали осторожно. Только расчистили немного первое тело, так что можно было рассмотреть нижнюю часть туловища. Подобрали несколько предметов. Потом решили проверить уже разрытую часть канавы. И в каких-нибудь двух метрах от первого тела увидели еще одну ступню. Она была почти совсем скрыта торфом. Немного поработали лопаточками и расчистили второе тело, точнее, две ступни.

— Господи! — воскликнул Фредрик. — Этак тут в болоте могут быть десятки тел, целое кладбище!

Профессор живо кивнул.

— Во всяком случае, костей мы обнаружили немало, но они принадлежали по большей части животным, которые за сотни лет завязли в болоте.

Студент Гюннар Грепстад привлек их внимание взволнованным жестом. Метрах в трехстах впереди поблескивало озерко, к которому с восточной стороны прилегало пространное бурое болото. Примерно посередине него было видно ограду, за ней на ветру колыхались полотнища серого брезента. От березок на склоне вниз к брезенту тянулась темная прямая полоса. Та самая канава, по цвету ненамного отличающаяся от самого болота.

В полном молчании отряд подошел к ограде. Волнение достигло высшей степени, и большинство исследователей старались осторожно наступать на кочки, словно опасались своим весом повредить что-нибудь, скрытое под торфом.

Сняли колючую проволоку между двумя кольями: Грепстад и второй студент, Юн Фернер, принялись убирать камни, прижимающие к земле края брезента. Профессор Хурнфельдт ходил по участку, вполголоса отдавая распоряжения. Слышались редкие реплики.

И вот брезенты свернуты, глазам собравшихся открылась канава. Над влажным торфом курился пар. Члены отряда нерешительно подошли вплотную.

Фредрик остановился рядом с Туром Мейсснером. Наибольшей ширины — около полутора метров — канава достигала в нижнем конце. Глубина — чуть меньше метра. Фредрик видел только торф; пахло чем-то кислым.