Александра Кравченко - Ее последняя роль Страница 22

Получив такую отповедь, Вероника до темноты бродила вокруг села, раздумывала о жизни. На следующий день она решилась поговорить с матерью, советовала ей взяться за себя, изменить свою судьбу. Катя, не ожидавшая такой лекции от дочери, покраснела и надолго замолчала. Полдня она думала, а потом твердо заявила мужу, что будет с ним официально разводиться и уезжать с дочерью в город. Захар поднял крик, метался по дому, даже бил посуду. И Катю с Вероникой пытался ударить, но они заперлись в спальне. После, когда он поостыл, договорились отложить окончательное решение на осень, а летом отправить Катю в санаторий подлечиться, пока мать была на курорте. Вероника уехала в гости к подруге, которая недавно перебралась в Кривой Рог и жила там у своей старшей сестры, прозванной односельчанами «торгашкой». Эта «торгашка» устроила свой быт, по Вероникиным меркам, просто шикарно, а все благодаря тому, что работала на базе и имела доступ ко многим вещам, которые в застойный период именовались суровым словом «дефицит». Она и не особенно скрывала от «малолеток», что пробилась к такой хлебной работе благодаря своим постельным талантам. Так, благодаря Фроське и «торгашке», в юную голову Вероники впервые вошла, а впоследствии прочно там обосновалась мысль о том, что быть любовницей гораздо лучше, приятней и удобней, чем тянуть безрадостную лямку семейной жизни, от которой девочку воротило уже в родительском доме.

Тогда же, во время пребывания в Кривом Роге, пятнадцатилетняя Вероника стала женщиной. В те годы областной центр Днепропетровск был закрытым городом из-за наличия там военных предприятий, а в Кривом Роге на металлургических и горно-обогатительных комбинатах работало и стажировалось немало иностранцев. В основном, это были югославы, чехи и венгры. «Торгашка», часто заводившая романы с иностранцами, даже специально держала у себя в доме наготове пластинки с записями их знаменитых соотечественников, радуя гостей песнями Жорже Марьяновича, Карела Готта или Яноша Кооша. В один из приятных вечеров в доме «торгашки» Вероника и познакомилась со своим первым мужчиной. До него она знала только поспешные, не очень умелые поцелуи и объятия пареньков-односельчан. А молодой инженер из Белграда по имени Павле был так красив, обходителен и щедр, что Вероника и не заметила, как оказалась с ним в одной постели. Ему даже не пришлось ее соблазнять. После упоительного вечера в ресторане, подарков и цветов, захмелевшая от дорогого вина и возбужденная просмотром порнографических журналов Вероника сама отдалась ему в «торгашкиной» спальне под звуки популярной песенки Жорже Марьяновича «Девойко мала», доносившейся из гостиной, где веселились еще две или три пары. Она знала, что Павле женат, но это ее не особенно волновало. Напротив; она вполне довольствовалась ролью любовницы. Про себя Вероника решила, что быть женой — значит, почти всегда да быть обманутой, и в душе даже пожалела супругу Павле, которой он так успешно наставляет рога, в то время как сама Вероника никем и никогда не будет обманута, потому что навсегда останется любовницей. И пусть лучше ее обзовут стервой, нежели станут жалеть или высмеивать.

После возвращения в родное село Вероника чувствовала себя уже опытной и взрослой, на сверстников смотрела свысока. А вот мать приехала с курорта как в воду опущенная. В санатории она прошла обследование, и у нее обнаружилась серьезная и запущенная болезнь. Без операции нельзя было обойтись. Захар повез жену в Днепропетровск, и Вероника тоже поехала, остановилась у тети. После операции улучшения не наступило. Катя быстро слабела и вскоре умерла, словно угасла. Вероника обвиняла отца в болезни и смерти матери, доходила в своих обвинениях до истерики. Она заявила, что не останется жить в ненавистном ей доме у ненавистного папаши, а уедет в город, к тете Гале. Тетя не возражала, с радостью приняла племянницу. Она не так давно похоронила своего пьяницу-мужа, а ее единственный сын отбывал срок за крупную кражу. Смышленая и деятельная Вероника не только скрашивала тете Гале одиночество, но и помогала по дому и осваивала под ее руководством ремесло медсестры. К отцу Вероника упорно не наведывалась, хотя при этом регулярно получала деньги, которые Захар, словно движимый раскаянием за свое прежнее скопидомство, исправно ей посылал.

Вероника по-прежнему хотела стать врачом и, хотя поступить в Днепропетровский медицинский было нелегко, дала себе слово, что добьется своего любой ценой. Училась Вероника хорошо и успешно наверстывала все то, что было недодано ей в сельской школе. Она вообще очень быстро освоилась в городе, ее буквально через полгода уже принимали за коренную горожанку. Тетя Галя гордилась успехами племянницы в школе, но была недовольна слишком уж заметной распущенностью Вероники: девочка допоздна гуляла с парнями, курила, бегала на разные сомнительные пьяные вечеринки. Впрочем, скоро Вероника ей доказала, что для девушки из простой семьи такой стиль поведения просто необходим, иначе пожизненно останешься на задворках и будешь тянуть лямку, как бедная мама. Напоминание о судьбе младшей сестры действовало на тетю Галю безотказно: она начинала плакать, проклинать «жлоба бесстыжего» Захара и советовать племяннице; «Правильно, Вероничка, лучше ты мужиков обманывай и бери у них все, что можешь взять. Лучше будь стервой, но холеной, чем такой порядочной, но заброшенной, как бедная Катенька, которая убивалась ради проклятого добра, а оно теперь какой-нибудь сучке достанется».

В медицинский Вероника поступила с первого захода и училась успешно. Крепкие нервы и выдержка помогали девушке не вздрагивать при виде крови, внутренностей и трупов, уверенно держать в руках любой медицинский инструмент. Она не просиживала ночи напролет над конспектами и учебниками, потому что знания давались ей легко благодаря хорошей памяти и быстрой реакция. Да и внешностью природа Веронику не обидела. Нельзя сказать, чтобы девушка выглядела писаной красавицей, но в ней был свой шарм: спортивная подтянутость фигуры, резкие, но пикантные черты лица, хрипловатый голос; легкий налет вульгарности, создаваемый стилем одежды и макияжем. Она знала о своей броскости и умело этим пользовалась. Если что-то в ее судьбе могло зависеть от того или иного влиятельного мужчины, то, как правило, этот мужчина рано или поздно оказывался в опасной близости от Вероники. После окончания института она не поехала по распределению, как многие однокурсницы, а осталась в Днепровске, да еще в неплохой поликлинике. Одевалась Вероника шикарно, холодильник в тетиной квартире всегда был набит дефицитными продуктами, а на вопросы Галины, где и как это все добывается, племянница со смехом отвечала, что ее снабжают благодарные пациенты. Тетя, конечно, понимала, что дело тут не в пациентах, а в состоятельных любовниках, но не корила Веронику, лишь иногда вздыхала: «Так жить, конечно, хорошо, но ведь когда-то и семью заводить надо, и ребеночка рожать…» Галина не подозревала, насколько такие намерения чужды ее племяннице.

Потом вернулся из заключения тетин сын Толик или, как называли его дружки, Толян. Пока он находился в зоне, Галина ездила его навещать, но Вероника ни разу не составила ей компанию, увиливала под разными предлогами. Так что двоюродный брат, которого Вероника помнила совсем юнцом, теперь оказался для нее малознакомым и, в общем, малоприятным субъектом. Поначалу Толян вел себя тихо, даже устроился на работу. Потом к нему начали захаживать дружки, которые постепенно стали для Вероники и тети Гали сущим бедствием. Они заходили в гости и по одному, и пачками, иногда оставались до утра, некоторые даже приставали к Веронике, и она запиралась в тетиной комнате. Понимая, что рано или поздно проблема жилья станет неотложной, Вероника срочно искала деньги на покупку квартиры. Она даже решила обратиться за помощью к упорно игнорируемому отцу, от которого в последнее время не поступало денежных переводов. Но, наведавшись в родные пенаты, Вероника узнала, что Захар уже давно на мели. Казалось бы, наступили новые времена, слова «фермер» и «крепкий хозяин» теперь произносятся в положительном контексте, а Захар сник, выдохся, словно воздушный шар, из которого выпустили воздух, Работа уже не горела у него в руках, как раньше, активности и энергии в нем совсем не стало. Захар спивался, старел и хворал. Но больше всего Веронику возмутил тот факт, что несколько месяцев назад отец втихую расписался с Фроськой, и теперь ловкая продавщица наложила лапу на дом и все прочее наследство, которое Вероника справедливо считала своим. Конечно, Вероника скандалила, грозилась судебными тяжбами, но Фроська тоже была не лыком шита. Она давно сумела внушить Захару, что дочка, которая столько лет не хотела знать своего отца, не заслуживает никакого наследства. В разгар семейных баталий случилось неожиданное: крепко выпивший Захар ехал на своем «Москвиче» и свалился с моста в реку. После его похорон Вероника все-таки сумела кое-что отсудить у Фроськи. Но в денежном выражении это оказалось не так уж много, на приличную квартиру в городе, да еще в хорошем районе, не хватало.