Джон Кризи - Тревожная ночь Гидеона Страница 22

— А, привет, старина! А я и не слышал, как ты вошел. Позволь представить тебе месье Монне.

Француз поспешно вскочил и протянул руку. Это был молодой, отлично выбритый, одетый с известной изысканностью человек. Обретя серьезность, он, тем не менее, сохранял на лице несколько напряженное, беспокойное выражение, как если бы опасался, что своим неуместным смехом и весельем оскорбил старшего над Эпплби чина. Он обратился к Гидеону на столь же безупречном английском, насколько таковым являлся французский Эпплби.

— Я очень польщен знакомством с вами, мистер Гидеон, и хотел бы…

— Извините, пожалуйста. Всего секундочку, — прервал его Гидеон, обращаясь к Эпплби. — Есть новости из Брикстонской клиники?

— Без изменений.

И Бродяги след простыл.

— А в остальном, все хорошо?..

— Разумеется, — оживился Эпплби, кладя руку на стопку отчетов. — Я ещё не успел их перечитать, но вроде бы ничего существенного не предвидется. Иначе, они ыб уже телефон оборвали.

— И то верно. Мистер Монне и я к вашим услугам…

Среди рапортов, кучкой возвышавшихся на рабочем столе Гидеона, лежало и донесение из подразделения «Си-Ди», то бишь из Фулхэма. В нем всего-навсего говорилось, что некая миссис Рассел, проживавшая по адресу, 97, Хорли Роад, звонила в два часа, беспокоясь, что по неизвестным причинам задержалась её дочь, миссис Пенн, и что это было для неё совершенно нехарактерно, поскольку дочь никогда не оставалась вне дома после десяти вечера. В рапорте добавлялось, что ни в полицейских участках, ни в клиниках нет никаких сведений о возможном несчастном случае с миссис Пенн.

Глава 14

Доставленные месье Монне документы были разложены на столе Гидеона. Почти все они были на французском, но к каждому приколото резюме по-английски. Гидеон предпочел пробежать последние. Выяснилось, что французская Служба безопасности уже давно подозревала Лесли Форрестера в убийстве молодой англичанки в Верхних Пиренеях, но до сих пор не имела достаточно убедительных тому доказательств. По просьбе властей города По дело поручили расследовать Монне. Тому удалось добыть доказательства присутствия в По Форрестера вместе с молодой англичанкой за три дня до её исчезновения. Собранные французами документы свидетельствовали о том, с какой тщательностью тамошняя полиция вела следствие. Но, читая между строк, можно было, тем не менее, понять, что управлению Национальной безопасности претило выносить обвинение в адрес британского подданного до того, пока оно не соберет поистине неопровержимые доказательства о его виновности. И вот как раз этим вечером Монне должен был, наконец, задержать Форрестера.

— Форрестеру известно, что вы его разыскиваете? — поинтересовался Гидеон.

— Не могу сказать с точностью. Может показаться довольно странным, что он решил покинуть Париж именно сегодня вечером, но, с другой стороны, он частенько бывал по делам во Франции — пять-шесть раз в году. Хотя после даты преступления он больше в стране не появлялся. Он работает представителем, агентом одной крупной прядильной фабрики…

— Вы его уже допрашивали?

— Нет. Но я разговаривал с хозяином отельчика вблизи Сен-Жермен-де-Пре, где он обычно останавливается, а тот вполне мог ляпнуть о проявленном к нему интересе. Этого я не знаю. А как вы сами считаете, мистер Гидеон? Достаточно ли собрано улик?

— На первый взгляд я бы посоветовал немедленно требовать его выдачи, но предварительно нам следует выяснить реакцию на события самого этого человека. То есть, его нужно допросить. Предполагаю, что вы хотели бы забрать его с собой?

— Ну, если это возможно, то, понятное дело, не возражал бы. Но я был бы уже весьма удовлетворен, если бы узнал, что он хотя бы здесь за решеткой.

— Я, как только увидел эти бумаги, — вмешался Эпплби, — тут жу предупредил полицию аэропорта доставить этого Форрестера к нам под хорошим сопровождением. Так что он скоро здесь будет.

— Ну и чудненько, — вздохнул с удовлетворением Гидеон.

Он услышал легкое покашливание у себя за спиной, чуть слышное шарканье ног. То был капрал-стенографист, который взял за привычку перемещаться столь незаметно, что его присутствие вообще никто не замечал. Он был как бы частью мебели кабинета. Но сейчас с телефонной трубкой у уха, он безнадежным взглядом уставился Гидеону в затылок, не осмеливаясь перебить своего начальника. Наконец Гидеон обернулся.

— Шеф, я очень извиняюсь, но на проводе инспектор Врэгг, и он очень настаивает…

Гидеон тяжело поднялся из-за стола, почувствовав, как занемело все тело. Он все ещё был весь в думах о том, что ему поведал Монне. Форрестер, должно быть, укокошил эту девушку, завалив тело жертвы камнями, видимо, полагаясь на то, что пройдут годы, прежде чем его обнаружат. Но к несчастью для него из-за сильных проливных дождей и исключительно суровой зимы произошли обвалы. Сначала нашелся череп, затем скелет, и, наконец, одежда. Форрестер к этому времени, по-видимому, уже думал, что по прошествии года об этом преступлении и думать забыли.

А тут ещё Врэгг, упорно настаивающий! А этот инспектор был не из тех, кто увиливает от ответственности или беспокоит по пустякам, скорее наоборот.

— Хэллоу, слушаю.

— Гидеон? Думаю, вы обрадуетесь, узнав, что мы окружили Бродягу.

Да, ночька выдалась по-настоящему памятной.

Через три минуты после того, как он узнал потрясающую новость, Гидеон, широко улыбаясь, повесил трубку телефона и энергично потер руками, чем вызвал удивленный взгляд Монне, сидевшего в другом конце кабинета. Бывает, что все идет наперекосяк. А порой, как сегодня вечером, наоборот, все случается к лучшему. Врэгг был полностью убежден, что и в самом деле обложил Бродягу и что в оцепление попался именно он. Бродягу увидели выходящим из станции метро в районе зоны ответственности подразделения Врэгга. Как всегда чересчур добросовестный, он не сразу отозвал своих людей с дежурства после требования снять блокаду с Бродяги. К тому же, у него появилась превосходная идея: на подступах ко всем станция метро, остановкам автобусов и при въездах на мосты он приказал разлить белую краску очень слабого раствора, чтобы она не подсыхала сразу. Его люди какое-то время внимательно следили за всеми следами прохожих.

И вот один из полицейский обнаружил отчетливый отпечаток каблука, здорово походивший на тот, что поступил по фототелеграфу.

— Увы, к сожалению, этот человек слишком быстро себя обнаружил, рассказал далее Врэгг. — И Бродяга быстро сообразил, что попал под наблюдение. Они долго играли в прятки по всей станции метро, пока, наконец, Бродяге не удалось оттуда вырваться наружу. Но к тому времени мы уже подтянули с полдюжины ребят. Убегая от них, Бродяга проскользнул в небольшой садик рядом со станцией метро, и больше оттуда не появлялся. Все выхода заблокированы, место полностью окружено, и мы уверены, что возьмем его. Но я подумал, может быть, вы сами захотите присутствовать на финальной части этой охоты.

— Задерживайте его сами, не забоясь обо мне. Если смогу, подъеду обязательно, — пообещал Гидеон, что и вызвало его жест — довольное потерание рук. — Чарли! Кажется, к нам в сети угодил сам Бродяга, — добавил он. — Что ты на это скажешь?

— Быть того не может!

— Врэгг заверяет в обратном.

— Нет, у тебя определенно дар свыше. Монне, я представляю вам единственного в нашей стране инспектора, способного гипнотизировать преступников! Незаметно поманит пальчиком, и — хоп! — вот они, миленькие, все как на ладошке!

Монне, понимая, что имелась какая-то веская причина так ликовать, вежливо улыбнулся. Эпплби тут же присовокупил:

— Кстати, только что прибыл Форрестер. Я сказал, что ты немедленно спускаешься.

— Хорошо, я пошел. Дорогой коллега, если вы соизволите пройти со мной, то сможете видеть и слышать всю нашу с ним беседу, сам оставаясь все время незамеченным, в соседней комнате.

— О, большое спасибо. С удовольствием, — обрадовался Монне.

— Тогда пошли.

Никогда нельзя быть уверенным в виновности человека, даже когда она представляется вполне очевидной и даже слишком убедительной, чтобы оказаться правдой.

Форрестеру было около тридцати лет. Он был отлично сложен и с иголочки одет в светло-серые тона. Если бы он не так сильно нервничал, то производил бы на окружающих отличное впечатление. Но через одностороннее зеркало инспекторы молча наблюдали, как он дерганой походкой мечется в комнатушке, куда его поместили по приезде. Когда появился Гидеон, он вздрогнул и выбросил только что закуренную сигарету.

— Кто-нибудь мне скажет, в конце концов, что все это значит? буквально заорал он. — Кто вы такой? За что меня задержали? У вас нет на то права. Слышите меня? Нет у вас никакого права делать это!..

— Не надо так переживать, мистер Форрестер.