Николай Новиков - Свидание со смертью Страница 22

Спали мы часа четыре, в начале девятого были уже на ногах. Понятное дело, ванну принять не удалось, а Вадиму не удалось выспаться. Он бы с радостью поменялся местами со мной или Сырником и в хорошем и в плохом смысле - то есть, он спит, а мы моемся, по очереди, разумеется, или он спит, а мы сидим в ванне, прикованные к трубе, тут уж вместе. Но его надеждам не суждено было сбыться, о чем ему прямо и заявил Сырник, когда пришел чистить зубы (у него тут своя зубная щетка имелась). А на меня какая-то апатия навалилась. Наверное, сказывалось напряжение последних дней, недосып, да и слишком резкая перемена мест отнюдь не улучшала самочувствие. Получалось, что последние три ночи я спал в разных местах - у незнакомой женщины, в Суворовском парке, в этой квартире. И все время не высыпался. Если первые два дня чувство опасности и желание поскорее развязать этот узел стимулировало, то сегодня уже нет. Да еще и мысли нехорошие досаждали, о том, что малыш там один сидит в своей клетке и тоскует. Он ведь привык к общению, привык скакать по комнате, играть с гостями или со мной. А тут один и, наверное, голодный... Прежде эти мысли вызывали ярость и желание отомстить ублюдкам, из-за которых страдает малыш, теперь же - апатию. Потому что конца этой беготне не видно, гаденыша, который затеял со мной смертельную игру, тоже не видно. Да если и увижу, смогу ли его взять? За ним бандиты и менты, и надо еще доказать, что он виновен, а в меня достаточно пальцем ткнуть - и повяжут. Дрянь дело... На кухне я включил электрочайник, посмотрел на сковородку, и решил обойтись вареным яйцом и бутербродами. - А где яичница?- проворчал Сырник, появляясь на кухне. - Видеть не могу сковородки,- сказал я.- Хочешь - сделай себе, я обойдусь вареным яйцом. - Тогда мне свари два. - Сам положи в кастрюльку и покорми Вадима. Пока я чистил зубы, Вадим сидел в ванне и жалобно смотрел на меня. Теперь, помятый, небритый, он совсем не походил на того наглого и уверенного в себе мужика, что встретился мне у фитнес-клуба. Наверное, у него и голова болела. - Корнилов, ты ж не варвар...- сказал он.- Тут сыро, мне в туалет надо... - Сейчас Сырник сводит в туалет и даст пожрать,сказал я.- Это не проблемы, Вадим. Твое дружки несколько убийств пытались на меня повесить, помимо Рахмат-лукума, а теперь еще и похищение присовокупят. Тебе жалко меня? - Но я ж... Я тут не при чем. Я даже не обижаюсь за то, что было. Нарвался на неприятности, ну сам виноват... - Я на тебя тоже не обижаюсь. Но знаю, что если отпущу тебя, ты сразу за все обидишься. И сильно осложнишь мою жизнь. Поэтому - извини. - Ты козел! Ты за все мне ответишь!- истерично завопил он.- Наши ребята видели, что ты меня увез, менты знают, и если со мной что-то случиться, тебе хана, понял?! Так всегда бывает, когда говоришь с противником по-хорошему. А что бывает, если поверишь слезным мольбам и отпустишь!.. Я как-то поверил, отпустил, а на следующий день получил пулю в ногу. Хорошо, что человек нервничал и стрелял плохо. Я хлестнул телохранителя ладонью по морде, потом негромко сказал: - Олег! Сводишь его в туалет, потом дашь пожрать, потом пристегнешь к горячей трубе и заклеишь пасть, чтоб не вопил. - А он вопит?!- грозно спросил Сырник, появляясь в двери ванной. Я пошел в комнату, не сомневаясь, что Сырник справится с поставленной задачей, парень он был исполнительный и умел обращаться с людьми. Сел на диван, поставил на колени телефонный аппарат и позвонил родителям. - Андрюша!- закричала мать.- Господи, где ты, что с тобой? Вчера опять к нам приходили, спрашивали про тебя. Сказали, ты обвиняешься в убийстве, ты... ты объяснишь, наконец, что происходит?! - Я тебе уже сто раз объяснял, мам. Все нормально, я жив-здоров. Ты обо мне ничего не знаешь, так всем и говори. Скоро все закончится. Если можешь, еще раз сходи ко мне, покорми малыша. - О чем ты говоришь, Андрей?! Отец тоже волнуется, он говорил, что надо нанять адвокатов, самых лучших, они помогут тебе. Ты слышишь? Ну да, конечно, только адвокатов мне не хватало! Вот, если возьмут, предъявят обвинение, тогда - пожалуйста. А пока что я сам себе адвокат. - Спасибо, мам, всем спасибо, за меня не беспокойтесь. Ты, пожалуйста, покорми Борьку, ладно? Все, пока. Я положил трубку. Надо же какие упрямые менты у нас! Ходят, спрашивают, никак не успокоятся! Потом мы с Сырником позавтракали, выпили по чашке крепкого кофе. Сырник был бодр и энергичен. Он, конечно, примерный семьянин, заботливый и любящий отец, но слишком долгое пребывание в семье и скучная работа приводили его в уныние. То что было вчера - мордобой, погоня, обостренное чувство опасности, сон в не слишком комфортных условиях - для него как глоток свежего воздуха. Я и сам такой, но сейчас дело принимало слишком серьезный оборот. Сырник в любой момент может вернуться домой и не сомневаться, что я его не выдам. А я... даже малыша накормить не могу! - Позвони домой,- сказал я Сырнику.- И если жена станет возмущаться долгим отсутствием - поезжай к ней. - А ты? "Погибнуть в отсеке? Уж лучше при свете. Наш путь не отмечен, нам нечем, нам нечем!.. Но помните нас",- процитировал я слова из песни классика. С семи лет слушал его, в девять два раза ездил на Таганку, дежурил у служебного входа, хотел просто увидеть. Да так и не удалось. - Может, тебе в морду дать за слабость духа?- спросил Сырник, уплетая пятый бутерброд.Забыл, что должен помочь больной девчонке? А крыс твой как же? Он хоть и бесполезный, тупой грызун, а в тебя верит. - Ты все же позвони жене. Сырник позвонил, долго объяснял, что обстановка серьезная, на складе проверка, и он вынужден задержаться. А когда положил трубку, принялся яростно материться, и в этот момент его мнение о женщинах претерпело кардинальные изменения. Но я знал, что это ненадолго. Как ни странно, громкий мат Сырника немного приободрил меня. Обострилось чувство опасности, включились какие-то дополнительные источники энергии. Вадима пристегнули к холодной трубе, мы же не садисты, но рот заклеили пластырем - и не дураки, чтобы оставлять его с открытым ртом. Ну и проинструктировали, что скоро вернемся, и если он... Телохранитель опять присмирел и только понятливо кивал, мол, все понимаю, буду вести себя тихо.

13

Буконин Владимир Петрович, артист театра Оперетты, 27 лет, холост. живет в однокомнатной квартире на Сеславинской. Все мы живем где-то неподалеку. Выпить не дурак и дурак не выпить, пользуется успехом у женщин... Интересно, откуда у Гены такие подробности? Они что, следили за Рахмат-лукумом и Наташей, отрабатывали ее связи? У Сырника фраза "пользуется успехом у женщин" вызвала приступ гнева. Он это понимал, как "соблазнил и бросил". Так же, по его мнению, поступал с женщинами и я, но я-то свой, своих можно понять и простить, а это - какой-то артист, понимаешь! Такому одно удовольствие набить морду, тем более, что он соблазнил Наташу, о которой я много рассказывал. Тем более, Сырник подозревал его в причастности к убийству Рахмат-лукума! Я, честно говоря, абсолютно никаких чувств к Буконину не испытывал, хотя Наташа до сих мне часто снилась. Ну, была она его любовницей, так это жена Рахмат-лукума, а не моя Наташа. Сейчас главное дома Буконин, или нет. Если нет, то где? "Просыпается поздно, репетиции и спектакли во второй половине дня. После спектаклей часто бывает в престижных ресторанах. Имеет знакомых среди крупных бизнесменов." Когда я еще раз просмотрел информацию о нем, вспомнил версию Сырника. Теперь она не казалась невероятной. Действительно, почему Наташа звонила Вадиму от Буконина? Мы благополучно добрались до Сеславинской, оставили машину Сырника во дворе соседнего дома и пошли к дому Буконина. Шли быстро, внимательно отслеживая обстановку. Ничего подозрительного не обнаружили. На что я надеялся? Ну, во-первых, менты вряд ли успели выяснить, что Буконин был любовником Наташи. Во-вторых, я звонил Полякову, предупредил его помошника, что шутить не намерен, и после захвата Вадима должен был искать Наташу, она же свидетель того, что я не убивал. Буконин на обочине этого процесса, если он тут не при чем. А если все же при чем, дома его сейчас нет, искать надо на даче Наташи. Ну а в-третьих, ради чего-то Контора следила за ним, знала о привычках и распорядке, вдруг да помогут в случае опасности, я не совсем чужой для них, и одно дело делаем. Разумеется, это были всего лишь предположения, основанные на более чем поверхностном анализе. В реальной жизни все могло быть совсем не так. Но думать об этом не хотелось. Мы вошли в темный, вонючий подъезл. Мелькнула мысль - так вот где живут те, кто на сцене ходит в князьях и графьях! И тут же исчезла. - Если он дома - не дури, Олег,- предупредил я Сырника. Он лишь усмехнулся в ответ. - Все артисты и писатели - пьяницы и шизофреники,- сказал Сырник.- Как с ними разговаривать, я знаю. Вот так вполне здравомыслящий, нормально пьющий мужик, прекрасный семьянин и заботливый отец, можно сказать - лучшая часть нашего народа, относился к элите общества. Я давно это знал, пытался исправить, но не смог. Ох, народ наш, народ! Да он ли виноват в этом? Достали его всякими экспериментами то одни козлы, то другие. Мы поднялись на второй этаж, я протянул Сырнику свое давно просроченное удостоверение сотрудника ФСБ, а сам встал рядом у стены. Если Буконин имеет отношение к убийству, он знает меня в лицо, по меньшей мере, фотографию видел, а вот Сырника вряд ли знает. Олег долго звонил в дверь, пока, наконец, послышались шаркающий шаги, и сонный голос ни спросил: - Какой придурок разбудил меня? - ФСБ, открывай, Буконин. За дверью воцарилась тишина, я даже подумал, а не заснул ли он снова? Потом послышался уже менее уверенный и менее раздраженный голос: - Что вам надо? Сырник поднес удостоверение в дверному глазку. - Смотри и думай сам. Поговорить нам надо, понял? Защелкали замки и дверь приоткрылась на длину цепочки. Но Сырник уже потерял терпение, он двинул плечом так резко, что цепочка порвалась и железная дверь распахнулась. Я бы не удивился, если б она слетела с петель. Я быстро шагнул в квартиру, оттесняя Сырника от артиста, потому что их близкое соседство могло плохо кончиться для Буконина. Сырник скрипнул зубами и закрыл дверь. Может, Буконин и выглядел остроумным красавцем при ресторанных свечах, но сейчас, глядя на небритого брюнета примерно моего возраста, с длинными, спутанными волосами и в полосатой пижаме, я подумал, что Наташа могла бы найти себе любовника и посимпатичнее. - Володя, выкладывай, козел, все, что знаешь о Наталье Мирзоевой,- ласково говорил Сырник, снова надвигаясь на него.Ну давай, падла, колись! Володя был ниже Сырника на голову и легче на пару пудов, это как минимум. Он медленно отступал в глубь комнаты, беззвучно шевеля губами. Испугался. Я отодвинул Сырника в сторону, сказал Буконину: - Спокойно, Володя, ничего не бойся. Быстро отвечай на вопросы, и мы не задержим тебя. - Ну, было дело... было,- нехотя признался Буконин.- Я встречался с ней. Между прочим, сама пришла за кулисы после спектакля, тары-бары, ну и пошло-поехало. А потом я понял, что за ней стоят серьезные люди, у них там серьезные дела, и решил порвать всякие отношения с дамой. Как говорится, от греха подальше. Я хотел задать ему другие вопросы, но пришлось их отложить на время. Интересно было узнать, что же он понял, и - каким образом? - Ты чё несешь, придурок?!- заорал Сырник. - Спокойно, Олег,- сказал я, чувствуя, что ему очень хочется врезать "пьянице и шизофренику".- Володя, она сама тебе сказала о серьезных людях и делах? - Догадался. Если у женщины муж богатый азиат, и если она постоянно твердит, что он слишком заботится о своем здоровье, отказывается от выгодных сделок, дураку понятно, все это добром не кончится. - Конкретнее. - Конкретнее, я сказал ей - извини, дорогая. Потому что понял - или ее муж прикончит меня, или она его прикончит и подставит меня. Дама себе на уме, и, наверное, не просто так познакомилась со мной. - Что ты юлишь?!- рявкнул Сырник.- Конкретно и быстро почему так думал? На основании каких фактов? - Хорошо, если вы из органов, я скажу... Но это всего лишь мои догадки, на основании которых... Понимаете, да? - Говори, Володя,- жестко сказал я. - Повторяю, я ничего не знаю, но подумал, что муж госпожи Мирзоевой занимался какими-то незаконными операциями. А потом решил завязать. Это не понравилось Ната... госпоже Мирзоевой. Доходы упали, соответственно, и расходы тоже сократились. Она меня спрашивала про пьесы, в которых жены убивают мужей, то так, что подозрение падает на других... - В постели?- спросил Сырник. - ...э-э... я посоветовал ей почитать Агату Кристи, но для себя решил - делай, что хочешь, но без меня. Я в такие игры не играю. - Она упоминала других сотрудников фирмы мужа? Полякова? - Нет. - А что ты делал у ее дома в день убийства Мирзоева? - Ждал. Она пригласила меня для важного разговора, попросила подождать у подъезда. Я ждал и дождался... Она выскочила, стала рыдать, кричать, что мужа убили. Там оказались какие-то ее знакомые, они успокаивали ее, шум, гам... Я быстро ушел. Даже в подъезд не входил. Потом в новостях передавали, что ее мужа какой-то маньяк сковородкой забил. Честно скажу, я в это не верю. Более того, на месте маньяка мог быть и я. Эта женщина... поговорите с ней пару раз - сами поймете. Мы говорили... Но ты беседовал с Поляковым. О чем? - Понятия не имею, кто такой Поляков. Я и близко не подходил к ее подъезду, напротив, сразу ушел. Я очень испугался и сразу пошел на автобусную остановку. - Но она заезжала к тебе потом? Да. Извинилась, что не смогла встретиться со мной в тот вечер. Кому-то позвонила, сказала, будет на даче. Я... я попросил ее оставить меня в покое. - Да врет он,- не очень уверенно сказал Сырник. Мне тоже не нравилась полученная информация, что-то настораживало в ней, но думать об этом следовало в другом месте. - Пошли,- сказал я Сырнику. Ему явно не хотелось уходить просто так, не врезав разок артисту, пусть даже не в чем не виноватому. Пришлось за рукав тащить Сырника из квартиры. Буконин уже пришел в себя, смотрел нам вслед уверенно и даже усмехался. Не понравилась мне его усмешка, и весь он не нравился мне. Хотя в общем-то я уважал актеров. Когда мы сели в "копейку", и Сырник включил скорость, от ближайшего подъезда оторвалась красная "шестерка" и поехала за нами. Мне всегда не нравились подобные маневры, а в сложной ситуации не нравились втройне. Сырник понял, в чем дело. Он объехал вокруг соседнего дома, опять свернул во двор, потом на малой скорости проехал в другой двор - "шестерка" следовала за нами. Сырник медленно свернул вправо за густые кусты сирени, и тут я стремительно выпрыгнул из машины, и, как только красная "шестерка" свернула туда же, метнулся к ней, приставил пистолет к боковому стеклу и скомандовал: - Стоять! Стрелять буду! "Шестерка" ехала тихо, неуверенно, и тут же остановилась. В открытое окно машины на меня испуганно уставилась симпатичная блондинка лет двадцати. Короткие золотистые волосы, огромные зеленые глаза. В левом ухе серьга в виде золотого креста, а в правом ничего. Оригиналка! И что за черная полоса наступила в моей жизни! С такой девушкой хорошо бы встретиться в другом месте и при других обстоятельствах. - Вы... вы грабитель, да? Пожалуйста, не отбирайте машину, я только недавно ее купила... Я сунул пистолет в карман куртки, наклонился к окну "шестерки". - Почему ты следишь за нами? - Я? Извините... Я просто учусь водить. Хожу на курсы, и езжу только вокруг дома, а на улицу еще боюсь, у меня же прав нету... Я увидела, что вы едете по двору, и подумала, послежу, как опытные водители... Простите, если что... Трудно было поверить в эту историю, таких совпадений не бывает, это я точно знал. Но что было делать с перепуганной девчонкой, даже если она врала? Угрожать пистолетом? Сажать в нашу машину и везти к Вадиму в ванну? Она и так полна... Может, на это надеялся мой враг? - Не ври! Кто тебе приказал следить за нами? Никто, честное слово! Я просто... просто подумала, что если поеду за вами, смогу повторить... то есть, проехать так же, как и вы. Я ведь учусь... Она готова была разреветься, а у меня не было времени ее успокаивать. - Давай договоримся, детка, что больше ты не будешь ездить за нами, мы серьезные люди и этого очень не любим,- сказал я.- Десять минут стоишь на месте, не двигаешься! Иначе пеняй на себя. - Хорошо, хорошо!- торопливо сказала она, испуганно кивая.- Я не буду ездить за вами, обещаю! Я вообще... поставлю машину на место, правда! Я вернулся в машину Сырника, быстро поделился своими впечатлениями и сказал: - Поехали. Но покрутись, как следует, а я посмотрю, нет ли других любопытных. - Думаешь, она работает на них? Думаю, и на улицу выехала бы, если б я не остановил ее. Поэтому - будем смотреть в оба, не исключено, что она не единственная. А может, кто-то хотел, чтобы мы ее посадили в ванну к Вадиму. Тут можно такие дела навесить... - Правильно сделал, что не тронул ее,- сказал Сырник.- С бабами лучше не иметь дел. Мы еще с час катались по Москве, и я по всем правилам конспирации отслеживал обстановку. Сырник тоже был знаком с этими правилами, рулил, как надо. В итоге мы точно знали, что вернулись на свою конспиративную квартиру без "хвоста". Но и без особых достижений. Исходя из показаний Буконина, во всем виновата Наташа. Но я не хотел верить этой версии, про Сырника и говорить не стоит. А другой у нас не было.