Элейн Каннингем - Лидия Страница 22

Все остальное - это кроме нас самих. Мне трудно сказать, влюбились ли мы друг в дружку, да и был ли любой из нас еще способен полюбить. Каждый из нас довольно долгое время провел в своей одиночной келье, и вдруг случилось так, что мы перестали быть одинокими. Поразительно, но сблизило нас трагическое происшествие в туннеле подземки. Мы вдвоем спаслись от неминуемой гибели; мы как будто заново родились и обрели новую жизнь; новизна и свежесть ощущений чувствовались уже во всем.

Мы прошагали всего несколько кварталов по Шестой авеню, двигаясь по направлению к бару отеля "Скелтон", когда Лидия внезапно спросила меня, сколько времени мы провели в подземке.

- Не знаю. Минут десять-пятнадцать.

- Нет, мне кажется - гораздо больше, - сказала Лидия.

- Думаю, что нет...

Тогда она взяла меня за руку, а точнее - просунула свою худенькую ручонку в мою лапу и стиснула пальцы. Пальчики у нее были изящные, но сильные. Да и вся Лидия была такая: с виду маленькая и хрупкая, но взрывная, как туго натянутая пружина; маленький и очаровательный комочек безрассудной отваги.

- Харви, - вдруг спросила она. - Ты - одинок?

- В каком смысле?

- Как и я. Ведь у меня совсем никого нет. Знаешь, когда мой автомобиль ухнул в пруд, мне показалось... Ты знаешь про этот случай?

- Да.

- А ты - настоящий проныра, да? От тебя ничего не скроешь. Верно, Харви?

- Профессия такая.

- Значит, тебе все про меня известно? Про машину, про колледж и про колье?

- Может быть, почти все.

- Ладно. Так вот, когда машина ухнула в пруд, мне показалось, что я потеряла последнее родное существо, которое у меня еще оставалось. И потом, когда я заметала за собой следы, это чувство просто оглушило меня. Не то, чтобы я так любила свою машину, но мне вдруг страшно захотелось забраться в нее и свернуться калачиком - не знаю, может, это сродни тому, как кого-то тянет назад, в материнскую утробу... Что ты об этом думаешь, Харви?

- Не знаю, - честно признался я. - Такие мысли меня никогда не посещали.

- Никогда? неужели у тебя вместо сердца - камень, Харви? Я ведь спросила, одинок ли ты? Знаешь, что я имела в виду? То, что родители мои погибли, и я осталась одна-одинешенька на всем белом свете. Вот и все.

- Мой отец покончил с собой, - сказал я, помолчав. - Ты этого от меня ждала?

- Как ты можешь такое говорить!

- А что мне еще говорить? У меня ведь вместо сердца камень. Посмотри правде в глаза: Сарбайн не убил твоего отца. Как и моего. Но вот нас с тобой он убить собирается - это факт.

Мы уже подошли к отелю. Лидия выдернула ручонку из моей ладони и воскликнула:

- Ну и свинья же ты!

- Ну вот. Минуту назад ты была в меня влюблена, а теперь выясняется, что я свинья.

- С какой стати тебе втемяшилось, что я была в тебя влюблена?

- Что ж, будем считать, что мне показалось. Ладно, это не главное. Сейчас, прежде чем мы зайдем в бар и, возможно, напьемся, мы должны решить, как быть дальше. Я имею в виду предстоящую ночь. У меня есть квартира, но вполне вероятно, что там нас караулит Сарбайн или один из его цепных псов. А где-то переночевать нужно. Я предлагаю взять здесь пару номеров...

- Нет!

- Слушай, не упрямься.

- Я не хочу!

- Пораскинь мозгами, - терпеливо увещевал я. - Я вовсе не собираюсь тебя соблазнять. Я ведь сказал - два номера. Я даже не буду просить, чтобы они примыкали друг к другу.

Лидия посмотрела на меня исподлобья, но не ответила.

- А куда тебе еще деваться?

Она пожала плечами, потом кивнула.

- Хорошо. Возьми два номера. Только тебе ведь придется заплатить вперед?

- Наверное.

- Сейчас я без гроша, но на моем банковском счету лежит вполне достаточная сумма, чтобы не умереть с голоду. Я хочу, чтобы ты это понял.

- Я понял, - согласился я. - Отныне - все расходы пополам. Идет?

- Заметано.

Я прошагал к стойке портье и заказал два номера, пояснив, что Лидия доводится мне сестрой, и поэтому мы хотели бы жить раздельно. Лидия, услышав мои слова, метнула на меня красноречивый взгляд, давая понять, что если она и мечтала о чем-нибудь меньше, чем стать моей возлюбленной, так это о том, чтобы сделаться моей сестрой. К сожалению, наша внешность настолько не внушал портье доверия, что даже на раздельные номера он не клюнул. Изучив мой помятый вид и перепачканную одежду, а также приняв к сведению отсутствие какого бы то ни было багажа, он выразил сомнение, что в отеле остались свободные номера.

- Послушайте, - сказал я. - Сейчас уже слишком поздно, а я слишком устал, чтобы с вами препираться. Вы отлично знаете, что половина номеров в вашем занюханном отеле пустует. Выбирайте: либо я устрою вам крупный скандал, либо нас мирно проводят нас в наши номера?

Портье что-то пробурчал, но уступил. Мальчишка-коридорный проводил нас на пятый этаж, где нам выделили два номера по соседству. Я вручил ему десятку, чтобы он принес сигареты и сдачу, а сам сказал Лидии, что хотел бы принять душ и привести себя в порядок. И посоветовал ей сделать то же самое.

Коридорный вернулся, когда я заканчивал соскребать с себя грязь. Отдав мне сигареты и сдачи, он ехидно проехался по поводу того, что столько грязи не видел во всем Нью-Йорке.

- А вы, юноша - нахал, - сказал я. - Между прочим, перепачкался я, ползая на брюхе по подземке, чтобы спасти даму. Понятно?

Юнец прохрюкал нечто невразумительное, а я дал ему доллар на чай и он убрался восвояси.

Я причесался, выбрался в коридор и постучал в дверь Лидии. То ли смеясь, то ли плача, она сказала, что дверь не заперта. Войдя, я увидел, что Лидия лежит на кровати и хохочет.

- Поделись со мной своей шуткой, - попросил я.

- Ты ее не оценишь, Харви. Ты вообще какой-то несуразный. Взять, например, то, что с нами случилось в метро. Зачем ты вообще туда сунулся? Это же было верхом идиотизма.

- Да, глупо все вышло, - согласился я.

Лидия села, вытерла слезы и поинтересовалась, случалось ли мне вообще когда-либо что-либо находить?

- Что за дурацкий вопрос?

- Я имею в виду бриллиантовое колье - это ведь не первое твое задание, верно? Тебе приходилось уже отыскивать украденные вещи? Хоть раз?

Вместо ответа я спросил:

- Выпить хочешь?

- Да. Есть, между прочим, одно преимущество в том, когда долго проработаешь горничной - ты незаметно для себя становишься покладистой.

- Это ты-то покладистая? Ха!

- Выслушай меня и попытайся понять то, что я хочу до тебя донести. Когда со дня на день варишься в одном котле, слушаешь дурацкие разговоры хозяев, беспрекословно выполняешь самые идиотские указания, а сама разыгрываешь деревенскую дурочку, которая даже пикнуть не смеет, тут уж поневоле приходится забыть про гордость и...

Я схватил Лидию за руку и плюхнулся на кровать рядом с ней.

- Конечно же! - воскликнул я. - Это именно...

- Что - конечно?

- Ты ведь в течение восьми месяцев слушала все, о чем они говорили?

- А что мне оставалось? Я им прислуживала.

- Ты им прислуживала. И внимательно слушала?

- Ну, иногда.

- Теперь я прошу тебя подумать. Ты не слышала, чтобы они хоть раз упомянули фамилию фон Кессельринг?

- А кто это? Какой-то немецкий генерал?

- Я не знаю, кто он такой. Я хочу только знать, слышала ли ты хоть раз это имя?

- Не знаю, - неуверенно протянула Лидия. - Нужно подумать. А вообще это забавно...

- Что?

- Неужели Сарбайны - немцы?

- С чего это ты взяла? - изумленно спросил я. - Или просто так спросила?

- Должно быть, что-то из разговоров навело меня на эту мысль, только я сейчас не помню - что именно.

- Пойдем выпьем, - предложил я. - Беда в том, что сегодня нам с тобой слишком досталось. Опрокинем по рюмочке - и станет легче.

Мы спустились в бар. Лидия заказала сухое мартини, а я предпочел виски со льдом. Не могу сказать, чтобы этот напиток доставил мне удовольствие - я слишком устал, чтобы получить удовольствие от спиртного, но, в соответствии с разработанным планом, виски полагалось меня расслабить. А вот Лидия, похоже, и в самом деле расслабилась. Мартини пришелся ей по вкусу.

- Бедный Харви, - вздохнула она. - И чего ты таким уродился? Эх, до чего вкусный коктейль! Жаль, право, что я не могу в тебя влюбиться.

- И мне жаль.

- А что заставило тебя стать частным сыщиком?

- Я не... Слушай, Лидия, давай не будем цапаться.

- Я вовсе не хотела тебя обидеть, Харви. Мне это и в самом деле интересно. Почему?

- Потому что мне было нужно устроиться на работу.

- И ты ответил на объявление в газете?

- Совершенно верно.

- Закажи мне еще коктейль, Харви.

- Пожалуйста, но только учти: я не люблю пьяных женщин. Не говоря уж о детях.

- По-твоему, я - ребенок, Харви? Остальные, значит, женщины, а я ребенок?

- Угу.

- Мне двадцать три года, Харви, и я давно уже не играю в бирюльки. Поэтому закажи мне мартини и не пререкайся.

Я взял ей второй коктейль. Пригубив мартини, Лидия устремила на меня виноватый взгляд и произнесла:

- Знаешь, Харви, порой ты бываешь довольно мил. И даже мне нравишься. Это правда, что твой отец наложил на себя руки?