Генри Морган - Билет в один конец Страница 22

Осматриваясь по сторонам, Дэвид неуверенным шагам двинулся за Элизабет. Оказавшись в дверном проеме, он остановился как вкопанный, рассматривая убранство дома.

Весь первый этаж состоял практически из одной комнаты, разделяемой парочкой колонн и немногочисленными тумбами, походившими более на барные стойки, делившими пространство на зоны. Сразу около задней двери, ведшей во двор, была устроена просторная гостиная, в правом углу которой расположилось рабочее место Элизабет, без устали стучавшая в данную минуту по клавиатуре.

Молочного цвета кожаный диван был в центре экспозиции этой комнаты, и сразу же привлекал к себе внимание. Два кресла, оставшихся, по всей видимости, ещё от родителей хоть и выглядели изношенными, но легко сочетались по цвету с диваном, отчего и не выбивались из общей картины. Низкий журнальный столик из тёмного дерева, да пара декоративных ваз и торшеров. По сути, здесь больше ничего и не было, конечно если не брать во внимание чёрные полки на мраморного цвета обоях, белоснежном ковре с высоким ворсом, лежавшем в центе комнаты и прочих безделушках, наполнявших эту комнату своей атмосферой.

Сразу за гостиной уходила вправо лестница на второй этаж. Прямо напротив черного хода расположилась входная дверь.

Не став далее рассматривать помещение Дэвид вернул свой взгляд на Элизабет, ощущение которого на себе никак не давало покоя девушке. Она то и дело смущенно смотрела на него. Наконец не выдержав, она заговорила:

– Со мной что-то не так?

– Напротив… Всё именно так как и должно быть…

– … даже лучше. – Сразу же добавил Абрансон.

Элизабет немного смутилась:

– Ты какой-то сегодня странный.

– Просто не могу насладиться вдоволь этим видом…

– Нет, ты определённо какой-то странный сегодня. – Она улыбнулась глядя на него.

Их игру в перегляди нарушал быстрый топот, пронёсшийся сначала по второму этажу и звучавший уже на лестнице. Что собственно и привлекло всё внимание Абрансона. Уже через секунду стало ясно кто обладатель этого шума – маленькая девочка, лет шести, едва была выше перилл, но мчалась со скоростью легкоатлета.

Она пронеслась по комнате как смерч, и направлялась к детективу с распростёртыми руками. В это мгновенье, сам не зная почему, он подхватил её на руки, и она тут же обвилась вокруг его шеи.

– Я уже собралась. – зазвенел детский голос. – Мы ведь Большой Каньон увидим?

И вновь память Дэвида озарилась яркими вспышками, если ещё секунду назад, он машинально подхватил эту девочку на руки, то теперь совершенно осознано обнимал её. В его голове всплывали картины связанные с этой малышкой, начиная с самого её рождения до этого дня. Поглощённый этими вспашками воспоминаний, он не слышал, о чём именно его спрашивала девочка.

Подошедшая совершенно неслышно Элизабет провела рукой по спине девочки:

– Конечно, увидим.

– А что ещё увидим? – тут же спросила девочка.

– Наш папа приготовил нам большое путешествие, даже я не знаю, что он задумал.

Элизабет умилительным взглядом смотрела на девочку, сидевшую на руках Дэвида, но долг работы всё ещё звал её, почему она и заговорила вновь:

– Идите пока поиграйте, а я быстро закончу работу.

Эти слова подействовали на девочку как прямое указание. Она тут же спустилась на пол и, держа за руку Дэвида, начала увлекать его вглубь дома. Чему, надо сказать, он и вовсе не сопротивлялся.

Девочка тянула его на второй этаж, и, поднимаясь по лестнице, он рассматривал фотографии, висевшие на стенах. Каждая новая фотография была словно ключом, отпиравшим давно забытые воспоминания, погружая его на мгновенье в то время, которое было запечатлено на снимке. Он видел себя и Элизабет в молодости, когда они только начинали встречаться, он видел их первый поцелуй, он видел, как их дочь делала первые шаги, всё это сейчас насыщало его память свежими воспоминаниями.

Но среди прочего были и те воспоминания, которые бы лучше и вовсе оставались в тени прошлого. Ему начали видеться их ссоры, связанные большей частью из-за его работы. Он вспоминал даже в какие дни происходили эти ссоры, но он ничего не мог поделать и просто уходил на дежурство. Он вспомнил, как из-за этих дрязг сорвалась их свадьба, и как эта тема стала для них запретным табу. Ещё бы долго детектив мог находиться в этих воспоминаниях, если бы не раздавшийся голос девочки:

– Па-а-п, ты где?

Будто пробудившись, он посмотрел по сторонам и понял, что девочки рядом с ним нет.

– Па-а-п… – вновь раздался её голос, доносившийся сверху.

Поднявшись на второй этаж, он попал в небольшой коридор с четырьмя дверями. Заглядывая в каждую по очереди, он искал девочку, но так и не мог найти. Наконец, когда осталась всего одна дверь, он с трепетом повернул рукоять и открыл дверь.

В ту же секунду его ослепил яркий свет, лившийся из всей комнаты, настолько сильный, что разглядеть что-то было просто невозможно. Дэвид вытянул руку вперёд, создавая ею тень для глаз, попытался хоть что-нибудь увидеть, но попытка оказалась тщетной…

Глава 6

Через пару секунд, как Дэвида окатила яркая вспышка, послышался раскатистый треск грома, и свет начал потихоньку сходить на нет. Абрансон стоял, держа впереди себя руку и закрывая тем самым лицо. Когда же яркость света начала уменьшаться, первое, что проявилось из этого белого плена, оказалась его рука, на запястье которой висели те самые часы, с зелёной полоской. И деления этой полоски стояли не на максимуме, если верить тому, что сейчас она показывала, то получалось, что он потерял около 20 % своего времени.

Когда же свет окончательно вошёл в рамки нормально, то перед детективом предстал во всём его великолепии один из коридоров аэропорта.

– Господи, что это такое было? – невольно произнёс он вслух.

Озираясь по сторонам, он не мог сориентироваться, в каком крыле он находится и как ему добраться до Элизабет и остальных. Всё что сейчас занимало его рассудок так это то, что он видел, или не видел, да и что это вообще было?

– Ещё бы заблудиться не мешало для полноты картины…

Дэвид уже практически говорил сам с собой, но только для того, чтобы вновь не провалиться в воспоминания, своим голосом он как якорем держался за этот мир Руперта Грина.

Положившись на удачу, он взял направление вдоль длинного коридора, в середине которого отсутствовало освещение. Странное ощущение сейчас наполняло его организм, схожее с тем, что он испытывал, когда очнулся в комнате Прайса, но сейчас не столько болело его тело, сколько рассудок.

В его голове сейчас была открыта банка с воспоминаниями, потускневшими или же совсем стертыми сроком давности, но сейчас они все роились в его голове, перемешиваясь и сплетаясь, как стаи диких пчёл. Каждое воспоминание было ярче предшествующего, и все те эмоции, все те чувства, которые он испытывал ранее, сейчас обрушились на него лавиной, заставляя прочувствовать их снова.

Бредя в таком тумане, Дэвид ладонью вёл по стене, помогая тем самым себе в продвижении.

– Да нет, это же не возможно! – прорвался отрывок его рассуждений.

– Это не могла быть она…

– Хотя, впрочем, почему нет?..

Слова Дэвида были едва слышны, но со стороны всё это выглядело крайне странно. Он шел, едва передвигая конечности, и спорил даже не сам с собой, он пытался убедить своё подсознание, в то, во что сам не верил.

– Это всё «Фантас»… Ну, да, это всё повышенное содержание «Фантаса» в моей крови, наверно каким-то образом я сначала провалился в своё подсознание.

– Ну, да, по-другому и быть не может. Энтони будет рад услышать о таком феномене.

Но вспомнив последний диалог с Прайсом и все его предостережения по поводу второго раза, всё же решил повременить с откровениями на эту тему.

– В конце концов, мне ещё нужно закончить работу, а потом я ему всё расскажу.

Продвигаясь вглубь тёмного коридора, он видел, как вдалеке периодически мерцал холодный свет люминесцентной лампы.

– Но ведь она была совсем как живая… – вырвались в последний раз размышления Дэвида.

Пройдя ещё две дюжины ярдов, показавшихся настоящей вечностью, Абрансон свернул в уборную, оказавшуюся так кстати.

Включив воду на полную, он набрал полные ладони холодной воды и окатил ею себя, после чего упёрся руками в раковину и посмотрел на своё отражение. Под звук журчащей воды он смотрел на своё бледное отражение и не понимал, как докатилось всё до этого, да и нужно ли всё это?

Неудовлетворённо бросив взгляд в своё отражение, Дэвид закрыл кран, и начал приводить себя в порядок. Поправив воротник, причёску и галстук, он уже более походил на прежнего себя. Переведя дыхание, он смог унять жужжание своих мыслей, и уже с немного просветлевшим умом отправился к остальным.

К счастью найти теперь их не составило проблем, а его появление оказалось незамеченным. Разбившиеся, будто на кружки по интересам, все стояли в некотором отдалении друг от друга, но тот факт, что все они были здесь, не мог не радовать детектива.