Людмила Хлебникова - Черная кровь Страница 23

После помню себя в каком-то зале без окон и с низкими потолками, но просторном. Почему я говорю «зал»? Потому что в нем слишком красиво, и к тому же – много народа. Есть мужчины и есть женщины – они теснятся у стен. На всех – маски. Как я различила, где кто? Женщины были все обнажены, а на мужчинах сперва были долинные плащи с разрезами до самого пояса. Все разговаривали вполголоса.

Я с интересом посмотрела вниз и обнаружила, что тоже обнажена, так же, как и все женщины. Мое лицо тоже закрывала маска, а на голове было одето что-то тяжелое.

После я поняла, что вижу окружающее немного сверху. Оказалось, что стою на каком-то подиуме, край которого обрывался у самых моих ног. Я хотела пошевелится, но не могла – мое тело не слушалось меня, как это и бывает в страшном сне. Голой спиной я чувствовала, что с трех сторон ко мне прикасаются другие мягкие и голые тела. Мне было интересно, кому они принадлежат, но голову я была повернуть тоже не в состоянии.

Внезапно наступила тишина. Из толпы людей вышли четыре высоченных человека, на которых были только набедренные повязки и страшные маски. В руках они держали широкие изогнутые мечи, типа тех, которыми рубят тростник – мачете, кажется. Эти монстры встали ровным квадратом и опустили руки с мечами вниз. После этого раздался грохот множества барабанов и еще каких-то визгливых духовых инструментов. После этого снова наступила ужасающая тишина и гортанный голос на каком-то непонятном языке произнес что-то очень важное, судя по реакции зала. После его слов в противоположном конце зала открылась какая-то дверь и толпа в том месте образовала ровный коридор. В эту дверь вошла жуткая какая-то процессия, которая состояла из людей, полностью одетых в шкуры животных или перья птиц. За ними громадные негры несли закрытые носилки. Кто в них был, оставалось непонятным.

Носилки поставили на возвышение, которое находилось прямо напротив меня, на другой стороне зала. Занавески на нем открыли и знаешь, кого я там увидела? Ни за что не угадаешь! Твоего сына.

Он сидел там такой маленький, такой голенький! На нем был только венок из какого-то смутно знакомого мне растения и набедренная повязка из белой ткани. Он сидел такой важный и такой спокойный, как не могут сидеть никакие дети. И взгляд у него был, как у старой больной обезьяны – грустный и мудрый.

Мне стало страшно, я хотела броситься к нему, позвать по имени, но тоже не могла этого сделать. Меня словно парализовало – остались только глаза, чтобы видеть и уши, чтобы слышать.

После этого снова ударили барабаны и вперед выступил один человек из процессии. Он тоже провозгласил нечто непонятное и после этого бой барабанов усилился, откуда-то принесли носилки, на которых лежало четыре неподвижных тела, и поставили их все ногами внутрь. Люди на носилках лежали неподвижно, как покойники. После этого этот человек стал вздрагивать всем телом и совершать какие-то конвульсивные движения в ритм музыке. Музыка звучала все быстрее, и человек двигался соответственно все стремительнее, причем движения его были наполнены какой-то непонятной логикой и странной гармонией.

Толпа стала издавать гортанные отрывистые звуки, притопывая в ритм барабанному бою, и ее рев становился все сильнее и сильнее в соответствии с возрастающим темпом музыки.

Между тем стоящий в центре человек стал выполнять какие-то непонятные манипуляции – размахивать руками и вертеться. После этого он достал откуда ни возьмись белую квохчащую курицу и резко перерезал ей голо. Под рев толпы он стал набирать в рот кровь бедной трепыхающейся птицы и наклоняться к людям, лежащим на носилках. Он впрыскивал эту кровь им в рот и снова принимался выплясывать вокруг.

Прошло несколько мгновений, и эти люди стали шевелиться. Постепенно они встали с носилок и образовали круг около беснующегося шамана. Он стал хлопать их по лбу, по плечам и по животам, после чего они развернулись и медленно разошлись в разные стороны и смешались с толпой. Люди встретили их радостным ревом.

После этого в круг вышел еще один человек, который участвовал в процессии и тоже прокричал что-то. После этого гул барабанного боя усилился многократно и люди, которые стояли по периметру комнаты, начали двигаться в странном танце навстречу друг другу. Они притопывали ногами в такт музыки и продолжали издавать гортанные звуки. Все двигались в едином ритме, никто не делал ни одного лишнего движения, а звук, казалось, исходил из одной многоголосой глотки. После того, как ритм барабана практически слился в единый звук, а люди просто тряслись, мужчины начали доставать из-под плащей кур и резать им горло. Кровь они лили на трясущиеся груди женщин. Те падали на спину и раздвигали ноги. Мужчины скидывали плащи и наваливались на них всем телом, начиная быстро двигать низом туловища.

Сказать честно, я никогда не думала, что возможно одновременное совокупление такого количества народа. Это была невероятная оргия: все сплелись в какие-то безумные клубки, в которых все двигалось, стонало, дрожало… И все это было окрашено кровью и облеплено белыми перьями.

Я думала, что потеряю сознание (если это возможно во сне) – до такой степени это зрелище одновременно потрясло и возбудило меня. Я чувствовала, что мои сосуды просто лопнут от бешенного тока крови, по ногам вдруг заструилась влага.

Спиной я ощущала вспотевшие тела тех, кто стоял рядом со мной. Вдруг я услышала женские стоны прямо у себя под ухом, из чего заключила, что за моей спиной творится то же, что и у меня на глазах.

Потом меня ужаснуло, что все это происходит на глазах у мальчика. Я посмотрела на него, но он сидел с отсутствующим видом и, кажется, совершенно не видел того, что происходило прямо перед ним.

После того, как музыка достигла, кажется, порога слышимости, я увидела, как толпа содрогнулась в одновременном оргазме. Это был такой выплеск энергии, что кажется, небо раскололось. Раздался одновременный стон сотни глоток и музыка вдруг умолкла. Все на несколько минут замерли. После этого люди стали медленно вставать и снова расходиться по углам, причем на этот раз мужчины садились по одну сторону круга, а женщины – по другую. Зрелище обнаженных и перемазанных кровью, пылью и спермой людей было странным, но нисколько не неприятным.

После того, как все расселись на полу, в круг вышел совершенно голый человек в маске орла и произнес довольно длинную речь, которая сопровождалась вскриками, стонами и одобрительным перешептыванием присутствующих. Голос этого человека показался мне очень знакомым.

После того, как он закончил, вновь зазвучал барабан, только на этот раз медленно и торжественно. Люди встали на ноги и немного приблизились к центру. Человек в маске прошел по кругу, держа в руке пирамиду из желтого металла, которая была насажена на жезл. После этого он обошел вокруг нашего постамента и скрылся из поля моего зрения. Толпа последовала за ним, обогнув наш пьедестал и заполнив все видимое пространство.

Четыре негра, которые несли носилки с твоим сыном, вдруг отошли от него и приблизились к нам. Каждый встал с одной стороны пьедестала. Передо мной стоял один из них, лоснящийся и черный. Его мышцы плавно перекатывались под блестящей кожей, а глаза были обращены ко мне.

За спиной раздался громовой голос человека-орла, который перекрыл грохот барабанов. После того, как он умолк, негр протянул ко мне свои большие руки, взял за талию и положил на свое мягкое плечо. Я висела на нем, как тряпочная кукла, не способная даже пошевелиться.

Некоторое время я видела только колонноподобные бедра и большие ступни, которые мерно двигались по земляному полу. Наконец те же руки сняли меня с плеча и положили на какую-то горизонтальную плоскость. Скосив глаза, я заметила, что справа и слева от меня лежат девушки. В ногах у каждой стоит негр. Моей макушке было горячо и по характерному потрескиванию, я поняла, что в изголовье горит огонь.

Толпа снова скандировала, барабаны снова били. Негры медленно стали связывать наши ноги попарно с ногами соседки. Это было больно и неудобно, но кому было предъявлять претензии?

Постепенно стало понятно, к чему все идет. Глядя на огромную фигуру стоящего передо мной негра, я стала мелко дрожать, но мне самой не было ясно – от страха или от возбуждения. Наконец музыка стихла и умолкли все присутствующие.

Только жрец сказал медленно и грозно несколько значительных фраз. После этого четыре черные глотки страшно заорали. Негры воздели руки и головы вверх, оглашая все пространство помещения своими зычными голосами.

После этого негр, который стоял передо мной, одним движением руки сорвал набедренную повязку и то, что я увидела произвело не меня не меньшее впечатление, чем все, что происходило до того. От мысли, что в меня войдет ВОТ ЭТО, стало как-то страшно и радостно.

Негр приблизился ко мне и, помогая себе руками, овладел мной. Это продолжалось недолго, но пережитые ощущения не сравнятся своей силе ни с чем. Вряд ли когда-нибудь я испытаю с каким-нибудь мужчиной на земле что-то подобное. Трудно сказать, в чем там было дело – в необычности обстановки, в возбуждающем действии зрелища предшествующей оргии или же в том, что мое сознание было изменено при помощи какого-то вещества. В конце концов, это не так уж и важно: я пережила достаточно яркое впечатление, а что тому виной – меня мало волнует.