Анастасия Валеева - Дорогая находка Страница 23

– Не скажи, – не согласилась Милославская. – Леня-то вон…

– Даже говорить про него не хочу! – отрезала Марина, махнув рукой и не дослушав подругу.

Яна вдруг вспомнила привидевшийся ей кувшин с золотом и подумала сначала, что это, пожалуй, единственное, что придает делу пикантность. Правда, тут же вспомнила, что то видение она расшифровала как ссылку на «денежный» мотив произошедшего убийства, и такое объяснение, казалось, лишало расследование возникшей было романтики. Однако тут же гадалка поймала себя на мысли о том, что наоборот, дело-то как раз очень необычное.

Решив поначалу, что единственно заинтересованные в смерти простой сельской пенсионерки люди – это ее наследники, Милославская стала их преследовать. Но, как оказалось теперь, эта версия являлась ложной. Так кому же могла помешать Евдокия Федоровна? Причем помешать настолько, что избавиться от нее преступникам пришлось таким «экзотическим» способом? Вопрос по сию пору оставался открытым.

Марина, видя, что ее подруга о чем-то задумалась, тоже молчала, тихонько попивая пиво и поглядывая в окно. На стене прямо над камином висели большие часы. Они мерно тикали, покачивая маятником. Неожиданно створка оконца, встроенного в них, приоткрылась, и пронзительно раздалось звонкое «Ку-ку!». Яна вздрогнула – подруги обе рассмеялись.

– Кстати, кукушек здесь видимо-невидимо, – утирая выступившие от смеха слезы, сказала Федотова и кивнула на окно. – Не знаю только, всегда так или только в этом году.

Милославская подняла взгляд на часы.

– Полчаса прошло, как Саша уехал. Скоро вернуться должен, – сказала она и вопросительно посмотрела на подругу.

Та утвердительно кивнула несколько раз и снова завела беседу о кукушках, за которыми она, находясь на даче, провела невольное наблюдение. Разговор женщин на некоторое время ушел в отвлеченное от главной темы русло.

– Тихо! – воскликнула вдруг Марина. – Кажется… калитка открывается.

Яна примолкла.

– Да, – шепотом согласилась она и на цыпочках приблизилась к окну.

– Точно! Вон Саша!

– И Витька!

Глаза обеих подруг загорелись. Первый пункт их плана был реализован. Теперь оставалось бороться с нетерпением и ждать, когда Саша даст им знак, что можно «неожиданно» появиться. Это должно было произойти тогда, когда, по федотовской оценке, появление Милославской не произвело бы на Ермакова эффект красной тряпки по меньшей мере. Он должен был находиться в том состоянии духа, в каком визит гадалки показался бы ему более или менее заурядным событием.

Мужчины, о чем-то переговариваясь, не спеша шли к дому. Перед самым входом в него Саша дружески похлопал Витьку по плечу, очевидно, утешая его и подбадривая. Яне даже показалось, что в этот миг губы Ермакова тронула легкая улыбка.

– Ох, как я хочу, чтобы негодяев нашли и наказали! – сквозь зубы процедила в этот миг Федотова.

Яна посмотрела на нее. Лицо Марины показалось ей серьезным как никогда.

Следующие двадцать минут подруги провели молча. Яна – прохаживаясь туда-сюда; Марина – сидя у окна. Обе испытывали необыкновенное волнение, дожидаясь Сашу. Однако прошло еще не мене сорока минут, пока он возник в поле их зрения. Минуты, пережитые женщинами до его появления, были не самыми приятными.

Федотов был один. Он посмотрел в сторону бани, энергично махнул два раза рукой и скрылся опять в доме. Марина с Яной одновременно сорвались с места, но потом, переглянувшись, остановились, подошли к зеркалу, поправили немного прически, приняли по договоренности непринужденный вид и только тогда, ровно и спокойно, пошли по направлению к дому.

Первой решено было войти Марине, а уж за ней гадалке.

– О! Ви-итя! – воскликнула, войдя, Федотова и, глупо улыбнувшись, застыла на месте.

– Здравствуйте, – тихо сказала Яна и присела в кресло, стоящее немного в стороне от стола, подтолкнув вперед неожиданно онемевшую Марину.

– О! Девчонки! – пришел на выручку жене Федотов. – Вы откуда?

– От верблюда! – отшутилась Марина.

Она посмотрела на Витьку. Тот был спокоен и, казалось, готов к дружескому общению, хотя смотрел как-то хмуро, исподлобья Федотова посерьезнела и, подойдя поближе к Ермакову, шепнула ему на ухо несколько утешительных слов, погладила по плечу с особенной теплотой, так свойственной ее манере, вздохнула и, стремясь направить разговор и настроение в другое русло, спросила:

– А чего это у вас на столе пусто как?

– По-мужски, – пожав плечами, ответил Саша и покосился на Витьку.

Тот немного улыбнулся и пододвинул к себе бутылку. Открыл ее и наполовину наполнил стограммовую рюмку. Потом вдруг залпом опрокинул ее.

– Э, так нельзя, – нравоучительно протянула Марина и, наклонившись к холодильнику, стала подавать на стол заранее приготовленное ею съестное.

– Не, не надо, – морщась, остановил ее было Ермаков, – мне сейчас любой кусок поперек горла.

– Так нельзя, так нельзя, – продолжала бормотать Марина, будто не слыша его и кладя на его тарелку кусок холодца.

Витька сдался и не стал перечить. Марина поставила приборы для себя и Милославской и тоже присела за стол. Яна все еще продолжала сидеть немного поодаль, покуривая.

– Вить, знаешь, – сказал вдруг Федотов, – у меня в магнитоле что-то только одна колонка работает, а в другой бум-бум-бум… Посмотреть бы…

– Посмотрим, – вздохнув, ответил Ермаков.

– Мы уж с Витькой тостер наладили, – подняв вверх указательный палец, горделиво заявил Саша.

– Когда же вы успели? – всплеснув руками, удивленно спросила Марина.

– Да там все в такой ерунде заключалось! У Витька глаз наметанный. Он сразу понял, что к чему. Минута – и машина была в полной боеготовности, – Федотов благодарственно похлопал по плечу своего родственника.

– Саша, – с укором протянула Марина, – ну разве время сейчас… Вите не до этого, – Федотова покосилась на Ермакова.

– Мне не трудно, – сухо ответил Витька, похрустывая огурцом, и тут же перевел разговор на другую тему: – А поселок-то как быстро отстраивается! – Ермаков посмотрел в окно. – Виллы растут как грибы!

– Что поделаешь, – вздохнув, ответил Федотов, – старое рушится, новое строится… На той стороне, посмотри, – Саша указал вправо, – есть такие лачуги!

– Кстати, – как бы невзначай, но достаточно осторожно сказала Марина, – у вас в Багаевке появился дом разрушенный…

Ермаков, казалось, совершенно не слышал вопроса. Яна насторожилась.

– Там, кажется, женщина какая-то жила? – словно между прочим спросил Витьку Федотов, подцепив вилкой кусочек сала.

– Жила, – снова взяв в руки бутылку и откручивая пробку, ответил Ермаков.

– И что же случилось? – испуганно спросила Федотова, якобы опасаясь за чужую судьбу.

– Там вообще, – опрокинув рюмку, сморщившись и звучно втягивая в себя ноздрями воздух, сказал Витька, – раньше жил какой-то богатый помещик.

– Как интересно! – протянула Марина и приподнялась с места, чтобы подрезать на опустевшую наполовину тарелку колбасы.

– Потом дом его сгорел, – продолжал Витька.

Он разрумянился и, казалось, был уже не так мрачен, как поначалу. Закусывал, в основном, огурцами, и, кажется, немного запьянел.

Милославская, услышав о помещике, насторожилась еще более, не зная, чего ожидать от рассказа с таким необычным началом.

– И что же, помещик без крова остался? – спросила она, стараясь придать своему тону как можно большую дружелюбность.

– Не знаю, – ответил Ермаков. – Тогда или после построили новый дом, – Витька ненадолго замолчал, заставив своих собеседников испытать неприятные мгновения волнительного нетерпения. – Жила в нем в последнее время, на самом деле, пожилая женщина. Но! – Витька предупреждающе повысил голос, – Она там не последний жилец.

– Как? – удивилась Марина. – Я только ее помню…

– Дом у Петровны купили, причем как-то очень быстро, в несколько дней.

– Она хотела переехать куда-нибудь к детям? – спросила Яна.

– Вроде нет, – ответил ей Витька, – мы вообще все удивились, когда о продаже узнали. Кажется, она и не хотела никогда его продавать. Или скрывала…

– Вот, наверное, новость была! – посмеиваясь, воскликнул Федотов. – Поди-ка, месяц деревня об этом гудела?

Ермаков промолчал. Потом сказал:

– Жена извелась вся: кто да кто соседом новым будет. А мне все равно…

– И дорого дом продали? – спросила Марина. – За сколько его купили?

– Купили до-орого, – протянул Ермаков. – Так по крайней мере на селе говорят.

– И куда же ваша соседка делась? – поинтересовалась Милославская.

– Не знаю. Исчезла, – ответил Витька, выразительно пожав плечами.

Между собеседниками более чем на минуту установилось молчание. Причем это была полностью немая сцена. Даже не жевал никто, застыв в одном движении. Сам Витька оцепенел, удивившись, наверное, произведенному им впечатлению или только что по-настоящему осознав, что он по-соседски причастен к какой-то тайне.