Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут Страница 23

– Перестань! Когда на подобных мероприятиях решались серьезные вопросы? Наверное, просто решили прогуляться в Швейцарию. Хотя сам я не нахожу в ней ничего примечательного.

После этой его фразы я уже не сомневался, что в случае, если понадобится иметь дело с Даконто, мы без труда найдем с ним общий язык. Он мне сразу понравился.

– Примечательно уже то, что вы приехали, – учтиво заметил Каплунский.

– Брось свой тон, Анатолий! Со мной это лишнее. Я помню, как мы последний раз сидели за столом в Москве. Кажется, тогда я несколько шокировал вашу публику, – засмеялся ученый. – Но я далеко не всегда такой колючий и наглый.

– Кстати, Майкл, вы помните господина Невмана? Он тоже здесь, в Давосе.

Сейчас этот американец угодит в их сети! Как человеку, который, как и Даконто, не жалует любовью Швейцарию, из чувства солидарности захотелось подскочить и предостеречь его. Правда, непонятно от чего. Но Даконто оказался не так прост.

– Вы имеете в виду вашего министра? – переспросил он. – Как же не помнить! А он что, по-прежнему занимает министерское кресло? Диву даюсь! Ваш президент меняет министров как перчатки, а до сих пор не добрался до Невмана.

Каплунский растерялся от такой непосредственности американца и не нашелся что ответить.

– Ну вот, опять я тебя смутил, Анатолий! А что? Прикажешь говорить, что Невман – это «грандиссимо»?! Так я у него не работаю. И потом, мы же здесь одни. Мало ли что мы можем сказать друг другу. Ты, например, уже слышал о моем новом ноутбуке? Это просто гениально.

– Кто мог не слышать о вашем ноутбуке, профессор?! Разве только самый ленивый из нашего круга.

– Вот-вот, именно о нем речь. Давай в полдень встретимся в баре, а то нас тут окончательно затопчет толпа. Даже согласен, чтобы ты взял с собой министра.

Меньше всего я ожидал от американца такой прыти. Да и Каплунский, похоже, тоже был в недоумении. Наверняка он все эти дни обдумывал изощренные способы, как подобраться к Даконто, а тот сам напрашивается на встречу.

Интересно, как Анатолий Казимирович поступит с пятьюдесятью миллионами, который обещал выкроить ему на эти цели Невман? Хотя что тут гадать: естественно, положит в свой бездонный карман. Впрочем, мне-то наплевать, министр явно не обеднеет, а у страны он их уже давно увел.

Ровно в половине первого я спустился в бар и, оглядевшись, приметил в углу столик, где потягивала коктейль достаточно молодая женщина, скорее всего француженка. Я специально помедлил, пока она не обратилась к кому-то по-французски, чтобы убедиться, не ошибся ли. Немок с меня было более чем достаточно.

Приблизившись на почтенное расстояние, я по-английски галантно попросил разрешения присесть. Она согласно кивнула, пробуравив меня при этом довольно милыми глазенками. Зная слабость французов, которые неохотно говорят на английском, я специально сделал вид, что французским не владею, чтобы не затевать многословных бесед. Мне надо было внимательно слушать, что донесет моему левому уху микроскопический наушник. К тому же, сидя в одиночестве, я мог привлечь излишнее внимание к своей персоне. Женщина в этом случае замечательное прикрытие.

В этот момент, почти одновременно, в баре появились Даконто и Каплунский. Невмана не было видно, из чего я заключил, что Анатолий Казимирович пока не собирается подпускать его близко к замаячившим на горизонте пятидесяти миллионам.

Они сели неподалеку, причем Каплунский меня даже не заметил.

– Итак, Анатолий, говорите, что вас заинтересовал мой ноутбук? – спросил Даконто, как видно продолжая уже начатый разговор.

– Замечательная идея!

– Не лицемерьте, мой друг. Вам, компьютерным хапугам, гораздо больше по душе собирать навороченное «железо» и разрабатывать к нему такие же навороченные программы. Я вас понимаю. Больше прибыли, меньше забот.

– Как сказать, – возразил Каплунский. – Все зависит от того, насколько мы сумели бы включиться в вашу программу. Дело не только в моих просветительских настроениях. Массовое производство всегда сулит интересные перспективы для думающего бизнесмена.

– А, ты это понял! – удовлетворенно воскликнул Даконто. – Меня коммерция мало заботит, но спонсоры проекта руководствуются примерно аналогичной логикой. Это очень солидные люди. Ты же понимаешь, откуда было взять такие средства для осуществления моей идеи в полном объеме? Я хочу завалить этими машинками весь мир. Весь! Понимаешь, Анатолий!

Фраза о спонсорах в устах американца меня очень заинтересовала. Так вот в чем дело! Оказывается, Даконто направляют какие-то люди. То-то он ведет себя столь свободно. Шутка ли, завалить весь мир… Вот это масштаб. Надо обязательно выяснить, кто за ним стоит. Как бывает с охотником, почуявшим крупную дичь, у меня на какое-то мгновение остановилось дыхание. Каплунский, естественно, не спросит, о каких таких спонсорах идет речь.

– Майкл, вы забыли, что я, как и вы, тоже специалист в этом деле. И, кажется, неплохой специалист, – обиженно заметил Каплунский. – Ноутбук меня заинтриговал прежде всего чисто техническими решениями. Никому до вас даже в голову не приходило создать заводной компьютер. Откровенно говоря, я плохо представляю, как он устроен. В конце концов, не патефон же вы изобрели!

Даконто искренне расхохотался.

– Замечательное сравнение! Ха-ха-ха! Действительно, чем не патефон? Но если серьезно, это ноу-хау нашей лаборатории, и в нем как раз заложена добрая половина успеха. Понимаю, тебе бы хотелось немедленно узнать принцип работы, но тут, извини, свои законы. Речь-то идет не только об изобретении, а о глобальном проекте, который в состоянии многое изменить на нашем маленьком шарике.

– Вы неисправимы, Майкл! Вас так и тянет на все глобальное. Хотите разом переустроить мир?

– Так мир и так стремительно меняется. Высокие технологии совершили в нем настоящий переворот. Но меня волнует, что чем дальше мы уходим вперед, тем больше увеличивается пропасть между пользователями и теми, кто даже не догадывается, что компьютер несет с собой.

– Об этом вообще мало кто до конца догадывается, – в духе самого Даконто философски заметил Каплунский.

– Я как раз имею в виду не философскую сторону вопроса, а сугубо материальную. Если смотреть на мир как на одно целое, то лишь единицы имеют доступ к интеллектуальным благам.

– По-моему, эту часть человечества больше волнуют несколько иные блага, например, как говорят русские, что пожрать.

– Не надо опускать планку, Анатоль. Нас уже кормит интеллект, наука стала производительной силой. Если мы решим проблему всеобщей компьютерной грамотности, образованности людей, все само встанет на свои места.

– Насколько я понимаю, вы только что дали идеологическое обоснование вашей замечательной идеи, – уточнил Каплунский.

– Пожалуй, это так, хотя ноутбук для бедных только начало, – вынужден был признать Даконто, не углубляясь в подробности о том, что конкретно он имеет в виду.

– Меня волнует, как подключить к вашей программе Россию. Вы же знаете, какие буквоеды заседают в международных организациях. А они, если не ошибаюсь, ориентированы на помощь развивающимся странам, – посетовал Каплунский.

– Ты прав, приятель. Они такие сволочи… Но у меня не было иного выхода, как подать программу именно под таким ракурсом. Иначе меня бы просто заклевали. Тогда я еще не знал, что не буду нуждаться в средствах. Но вообще-то Россия, Китай, Индия – это реальная сфера интересов моих спонсоров.

Даконто опять сказал «моих спонсоров» и впервые в контексте России. Это еще больше меня заинтриговало. Куда он клонит?

Даконто продолжал говорить нечто весьма любопытное:

– Я, собственно, потому и обрадовался, увидев тебя, Анатоль. Вы, русские, всегда находите выход из любой, даже самой тупиковой ситуации.

– Весь внимание, – затаив дыхание, произнес Каплунский таким тоном, будто общался с самим Господом Богом. – У меня имеются кое-какие соображения.

Тут я насторожился как сторожевой пес и на время полностью забыл о француженке. Впрочем, ей, оказывается, и не требовалось поддакивания. Она продолжала лепетать, все более возбуждаясь от крепкого напитка. Звук собственного голоса явно помогал ей мириться с реальным миром.

– Что вы думаете, Майкл, о Казахстане? – неожиданно задал вопрос Каплунский.

– О Казахстане я не думаю ничего, я там не бывал.

– У Казахстана статус развивающегося государства. Ау нас там прекрасная база и достойные кадры.

Услышав, о чем заговорил Каплунский, я чуть не подпрыгнул от восторга. Нет, все-таки недаром я давеча исполнил свою роль, полностью следуя заветам Станиславского. Надо же им было так крепко клюнуть на мои сказки! Мысленно я даже сам себе зааплодировал. Еще бы, мои «подопечные» всерьез собрались обсуждать мой план. Ничего, что не совсем мой, а больше – Мацкевича с Соколовским, – какая разница?! Главное, что это маленькая победа. Возможно первая победа в расследовании, за которое я взялся. Мацкевич просто гений – придумал отправить меня в Швейцарию именно в качестве представителя такой, как оказалось, прекрасной страны Казахстан!