Марина Серова - Незванный гость Страница 23

— Так что получается, главного подозреваемого так и нет?

— Да никакого нет, ни главного, ни второстепенного.

— Это плохо.

— А кто спорит?

— Что же делать? Этот Охотник может на целый год вас в покое оставить, а потом неожиданно напасть.

— Ну и что?

— Как что? Я так и буду целый год Аню пасти?

— Почему бы и нет? Она говорит, вы с ней сошлись…

— Я так не могу. Невозможно охранять человека бесконечно долго — рано или поздно убийца поймает удобный момент.

— Значит, нужно раньше успеть.

— Я уже говорила, что из этого получилось.

— Будем думать.

— Неужели до сих пор так и нет ни одной зацепки? Вы что-то говорили о проверке…

— Если бы это был кто-то из моего окружения, я бы знал, что у него появился повод. Была у меня на подозрении парочка человек, но их уже проверили — это не они.

— Что, никаких врагов?

— Вам знакомо выражение «баланс сил»?

— Слышала как-то.

— Так вот, у нас в городе сейчас именно он и есть. И никому не выгодно нарушать хрупкое равновесие, — начал Гарик ровным спокойным голосом. — Поймите, давно прошли те времена, когда шайки «вольных стрелков» потрошили бедных кооператоров. Еще в перестройку бритоголовые сопляки сообразили, что безопаснее самим становиться ларечниками, по крайней мере открывать свой легальный бизнес. Шальные набеги — слишком дорогое удовольствие. Те, кто днем крутил «колпаки» на вокзале, а ночью жарил утюгами животы коммерсантам, теперь остались только в комедиях тех лет. Кто-то начал свое дело, самые отпетые сели, и на арену вышли «цеховики», которые никуда и не исчезали, строго говоря. А там, где постоянные деньги, там — система, порядок. Довольно быстро первая мутная волна схлынула, определилась новая иерархия… Не без эксцессов, конечно, но в основном вся стрельба на улицах — разборки «быков» между собой. Молодая кровь горячая. А серьезные люди продолжают заниматься своим делом, каждый в своей области. Весь криминал в том, что эти деньги идут мимо государства. Просто потому, что они работают эффективней, так зачем же делиться с этой бандой паразитов? Конечно, кое-какие сферы деятельности это государство считает незаконными. Но легализуй они ту же торговлю оружием, и вся криминальная шелуха отпадет. Будет просто товар, с которого, кстати, немалые налоги потекут… Так что конфликтовать мне просто не с кем. Всяк сверчок, как говорится, знай свой шесток, — и все будет нормально.

Ничего себе лекция! Вот только про наркотики и заказные убийства он, похоже, забыл.

— А что до заказных убийств, — словно прочитал мои мысли Гарик, — так эту истерику пресса изрядно раздувает. Я не спорю, людей «заказывают». Но это значит только одно — человек встал на дороге чьих-то больших интересов. Ничего личного в этом нет, убирает неудобного не исполнитель, а сама система. Киллер обычно из другого города, он даже не знает свою мишень, пока не получит конверт с материалами на нее. Ничего личного. И уж тем более того человека никто не предупреждает.

— Это я все понимаю. Но неужели ни у кого нет причин точить на вас зуб? — Я уже все поняла, но пыталась все же ухватиться за соломинку.

— Есть, почему же. «Мерседес» мой прохожего обрызгал, а он и обиделся.

— Прохожие не стреляют в жену хозяина машины.

— Да, и домой к нему не лезут. Ясно, что это не простой прохожий. Но кто? Да, я, кстати, нашел.

— Что?

— Да не что, а кого. То есть как. Короче, я узнал, как появилась та запись в моем ежедневнике. Правда, никакой информации мне это не дало.

— И как же?

— Оказался тот тип, который приходил антенну устанавливать. Я проверял в конторе, где заказ делал, — такой человек у них не работает.

— А как же?

— Да никак. Им кто-то позвонил и отменил заказ. А тот, который приходил, даже в какой-то ксиве меня расписаться заставил, когда я с ним расплачивался. Откуда же я знал…

— Описать этого подставного сможете?

— Да ничего особенного. Среднего роста мужик, не худой и не толстый, в такой еще спецовке, что ли… Вспомнил, усы у него были.

— Ну, усы — это не проблема. Приклеить недолго. А что-нибудь особенное в нем было?

— Да вроде как хромал он.

— На какую ногу?

— Не помню. Да даже не хромал, а так, подволакивал ногу, почти незаметно.

— Не густо. К тому же хромоту сыграть несложно. Ну что ж, по крайней мере мы знаем, что этот тип еще и в технике разбирается. Антенна-то работает?

— Отлично показывает.

— М-да…

Я не стала говорить Гарику, что эта хромота многое мне сказала.

Тот тип, который стрелял в нас с Аней, тоже прихрамывал. Конечно, для маскировки это неплохое средство — стоит перестать притворяться, и главная примета, первым делом бросающаяся в глаза случайным свидетелям, исчезнет.

Но дважды применять этот метод глупо. Скорее другое — этот человек действительно хромает. И это лишнее подтверждение того, что действует одиночка.

Но теперь касается это все только меня.

Сомнений быть не может. Рассказанное Гариком послужило последним толчком, и теперь я больше не могу обманывать сама себя.

Не может быть двух Кукловодов.

Слово, неизвестно как появившееся на листке ежедневника в кабинете Гарика, до последнего момента было для меня бельмом на глазу. До такой степени, что я даже не пыталась думать о том, откуда оно там взялось. Не знаю, на что я надеялась — на то ли, что Гарик вычислит своего врага и тот сам расскажет, как он это сделал, или на то, что я вызову Охотника на прямой контакт и узнаю это от него…

Ни способа, ни, самое главное, причины для такой выходки я не видела.

Но сейчас эта невозможная причина вдруг встала передо мной во всей своей неопровержимой и окончательной реальности. Никакого врага у Гарика не было с самого начала. Охотник, которого я пыталась себе представить, и не собирался охотиться на Аню. И первое письмо, и это проклятое слово «завтра» предназначались не Гарику, а мне! Даже способ, каким его доставили, был своего рода посланием. Посланием для меня, Жени Охотниковой. Для Хамелеона.

И теперь все встало на свои места.

Только один человек в мире мог решиться и с блеском провести такую операцию.

Только сам Кукловод имел повод устроить такую игру со мной.

Как только я допустила существование этого недопустимого мотива, все остальное, словно по волшебству, сложилось в цельную и ясную картину.

Противоречий больше нет. Исчезли все неувязки, от которых мне хотелось закричать, все логические натяжки, которые я против воли допускала, чтобы хоть как-то объяснить для себя загадочное поведение своего невидимого противника.

Я вдруг совершенно точно поняла, что это именно из-за меня Аня попала под выстрелы, это меня, а не ее едва не взорвали в женской консультации.

До последнего момента я надеялась, что причина все же в Гарике. Мне просто хотелось верить в объяснение, которое мне подсовывали. Потому что иначе мне пришлось бы признать невозможное — возвращение Кукловода.

Теперь же неожиданно освободившийся муж Ани поставил меня перед фактом: его мифический противник оказался чистой фикцией. И игнорировать этот факт больше невозможно.

Только Кукловод мог додуматься втянуть в игру такого человека, как Гарик. Использовать в своей игре других — фирменный стиль, выдающий Кукловода получше всяких отпечатков.

Только Кукловод мог позволить себе «отступления от темы», вроде этого «неграмотного» почерка. Только он мог куражиться, устраивая это бессмысленное проникновение в дом или превращение в старика. Потому что он умнее, нестандартнее и сильнее любого противника.

И у меня побывал именно он. Гостем, не оставившим никаких следов своего пребывания, над чьим визитом я ломала голову, мог быть только Кукловод.

Только Кукловод мог, просчитав мою ловушку, отказаться от верного выстрела у дома портнихи — просто он готовит для меня что-то более «изящное».

Пока я не знаю, как ему удалось выжить в том взрыве, не знаю, зачем ему понадобилось выманивать меня на охрану Ани. Я многого еще не знаю. Но разбираться с этим предстоит мне, и только мне. И я разберусь.

— О, вот и Анна зовет ужинать, — прервал мои размышления Гарик. — Пошли пожуем, и хватит разговоров. Утро вечера мудренее.

За ужином Гарик шутил и дурачился. Аня весело, счастливо хохотала, и я неожиданно поняла, какая они прекрасная пара.

Все, нужно отходить. Забавно — теперь уже я представляю для своих клиентов смертельную опасность.

Но поговорить с Гариком я так и не смогла.

— Пойду вниз, отбуцкаю грушу, — сообщил он, как только мы встали из-за стола.

— У нас тренажеры в подвале. Игорь сказал, что хочет побоксировать, — перевела мне Аня.

Я пошла было следом за ним, но в этот момент хлопнула входная дверь и чей-то голос позвал: