Герт Нюгордсхауг - Горький мед Страница 23

— Удар по затылку в темноте на Колокольной площади — не очень продуманный ход, верно? Скорее всего ты просто вышел из себя из-за прежних неудач, да еще тебя злило мое ухаживание за Женевьевой Бриссо. Кто стоит за всем этим, Марсель Оливе?

Оливе тяжело дышал. Глаза его словно подернулись пленкой. Он оторвал руки от каменной ограды, и у правого запястья блеснуло что-то металлическое. Фредрик живо пригнулся, в ту же секунду воздух у самой его щеки рассек нож и с громким стуком вонзился в деревянную стену дома. Почти одновременно над Фредриком навис темный силуэт; нырнув под мощную фигуру, он ударил Марселя кулаками в живот.

Оливе скорчился, изо рта у него брызнула струя желудочного сока, и Фредрик немедля нанес новый удар. Мощный крюк снизу пришелся прямо по челюсти Марселя и отбросил его на ограду, так что он ударился затылком о камни и мешком осел на землю. Остекленевшие глаза были широко раскрыты, нижняя челюсть отвисла. Он не двигался.

Фредрик стоял как столб, глядя на дело своих рук. Глаза Оливе потускнели. Марсель был мертв.

Он больше не мог ничего рассказать.

Фредрик нагнулся, взял Оливе за чуб и приподнял его голову. Из глотки мертвеца вырвалась отрыжка с запахом красного вина. Затылок украшала огромная шишка, волосы слиплись от крови. Удар о каменную ограду повлек за собой мгновенную смерть.

Оливе пытался убить Фредрика. Вместо этого он убил Оливе. Самооборона… Еще повезло.

Фредрик опустился на землю рядом с мертвецом, сраженный отчаянием. Он убил Марселя Оливе прежде, чем тот успел что-либо рассказать. Ничего подобного не было в его помыслах. Одержимый страхом, он бил вслепую лишь затем, чтобы обезвредить врага, взять верх и заставить его говорить. Фредрик был готов подвергнуть Марселя самой жестокой пытке. Но убивать! Он вообще не способен на преднамеренное убийство.

Самооборона.

Ну, а если он ошибался? Если Марсель Оливе ни в чем не повинен? Нет, это исключено, начисто исключено. Слишком многое говорит за то, что Оливе был Рукой. Которая устроила ловушку в лесу у Шато Фижак. Которая столкнула Фредрика с парапета. Которая — вероятно — подбросила ему шершней. И которая ударила его около гостиницы. Идиотский поступок. А нож, едва не убивший его…

Никакого сомнения.

Марселя выдало нападение у гостиницы. Не будь этого опрометчивого поступка, Фредрик Дрюм не раскусил бы его так быстро. Один лишь Марсель Оливе знал, что Фредрик пригласил на обед Женевьеву Бриссо. Она сама рассказала ему об этом. И какова была его реакция? Не издевательская улыбка и презрительный жест, как того следовало ожидать от человека, который нисколько не ревновал Женевьеву и, судя по всему, завел себе другую подружку, а ярость. Он обозвал ее дурой и ударил. Что могло вызвать эту вспышку, как не досада из-за неудачных попыток прикончить норвежца. Когда Оливе подстерегал Фредрика у церковной стены, чтобы огреть его по затылку, этот скот только дал выход одолевавшей его злости.

Идиотский поступок.

Марсель Оливе был Рукой. Достаточно было видеть выражение его лица, когда он бросился на Фредрика, чтобы понять это.

Но за Рукой стоит Лицо. Которое необходимо распознать.

Оливе скорее всего был приспешником, выполнял за плату грязные поручения. Хотя не исключено, что его причастность была более сложного свойства. Фредрику оставалось только гадать, теперь он не знал даже, в какую сторону повернуться, чтобы хоть мельком увидеть Лицо.

Фредрик медленно поднялся на ноги. Как тут быть? Вот ведь каких дел он натворил. На его совести убийство. Он лишил человека жизни. Фредрик растерянно смотрел на покойника.

Наконец нагнулся, ухватил Оливе за ноги. Оттащил его от ограды. Поволок в дом. Осмотрелся.

Первым делом бросилась в глаза переносная рация на комоде. Вот, значит, как Марсель держал связь со своими сообщниками. На кухонном столе стояли две бутылки — одна пустая, другая початая. Он заглянул в остальные комнаты. Увидел дверь, ведущую в подвал. Спустился и обнаружил личный винный погреб Марселя Оливе.

У него родилась идея.

Стащив труп вниз по каменным ступенькам, Фредрик уложил его примерно посередине лестницы так, чтобы можно было подумать, что человек сам упал и разбил голову. Оторвав возле раны окровавленный клок волос, прилепил его на краю одной ступеньки. Все должно выглядеть совершенно естественно… Он выполнил эту операцию так тщательно, словно всю жизнь только этим и занимался. Никто не должен заподозрить, что речь идет об инсценировке.

Взяв в погребе бутылку вина, Фредрик разбил ее на лестнице. Горлышко вложил в правую руку Марселя Оливе. Еще одну бутылку отнес на кухню, откупорил и вылил вино в раковину. Туда же отправил содержимое початой бутылки. Хорошенько сполоснул раковину водой и поставил пустые бутылки на стол.

Пусть все выглядит так, словно Марсель Оливе выдул три бутылки вина и пьяный вдрызг отправился в подвал за четвертой. Возвращаясь, споткнулся, упал и разбил голову.

Фредрик закрыл все ставни. Проверил, чтобы не осталось никаких следов его пребывания. Стер тряпкой все отпечатки своих пальцев.

Ключ торчал в замочной скважине изнутри. Фредрик не стал его вынимать, но, кроме двери, закрыл наружную решетку, пусть выглядит так, будто никого нет дома. Если же кто-то случайно войдет — подумает, что Марсель Оливе нарочно запирался, чтобы ему не мешали заливать двойное горе: потерю работы и невесты. И найдут его на лестнице, ведущей в подвал.

На дворе Фредрик тоже основательно потрудился. Отыскал грабли и расчистил дорожку, где остались пятна крови. На ограде никаких следов не было. Вонзившийся в стену нож он выдернул и забросил на крышу. Там никто не станет искать.

В город он направился по другой дороге.

Конечно, тщательный осмотр места происшествия выявит, что не было несчастного случая. Проверка крови Оливе на алкоголь покажет, что он не выпил три бутылки. Но Фредрик сильно сомневался, что полиция станет тратить время и средства на обстоятельные исследования; сойдет подстроенная им версия. Во всяком случае, минет не один день, прежде чем Марселя вообще хватятся. На работе его не ждут.

А вот Лицо ждет его.

Но станет Лицо поднимать шум? Тем самым привлекая внимание к себе.

Возвращаясь длинной окольной дорогой в Сент-Эмильон, Фредрик просчитывал в уме все возможные варианты. И пришел к выводу, что у него в запасе не меньше двух дней. За это время он обязан найти ключ к жуткой тайне.

Женевьева. Сердце обливалось кровью при мысли о ней.

Фредрик шмыгнул на задний двор ресторана «Жермен». У тех же мусорных ящиков сбросил комбинезон и сапоги. Затолкал их на самое дно одного ящика, прикрыл сверху мусором. Надел ботинки, лежавшие там, где он их оставил. Никем не замеченный, вошел с черного хода в ресторан и завернул в уборную. Тщательно умылся, стирая все следы грима.

Бармен удивленно посмотрел на Фредрика, когда тот появился там, где выходил часа два назад.

— Большое спасибо. — Фредрик нарочито говорил с английским акцентом. — Ловко у меня получилось. Друзья остались в дураках. Бутылку колы, пожалуйста.

Парень одобрительно улыбнулся.

Немного погодя в бар вошли двое — Филибер Бержаль и, конечно же, вездесущий Найджел Мерло.

Мерло и Бержаль вместе? Что их объединяет? Он не успел додумать эту мысль до конца: увидев Фредрика, они направились прямиком к его столику.

— Выпьете с нами отличнейшего вина? — Тягучий голос мсье Мерло. — Знакомьтесь — мой друг, мсье Бержаль, мы собираемся взять бутылочку «Шато Тротвьей» 1977 года. Говорят, как раз в том году этот замок был в числе немногих поставщиков хорошего вина.

Фредрик вежливо отказался. Дескать, у него нелады с желудком, поскольку здесь ему приходится пить куда больше, чем он обычно пьет в Норвегии. Так что «Тротвьей» не пойдет ему впрок.

— Как-нибудь в другой раз, мсье Мерло, с великим удовольствием, — заключил он, вставая.

Дежурившие у гостиницы полицейские справились, где он был. Фредрик назвал ресторан «Жермен». Они поблагодарили и записали его ответ.

В вестибюле он попросил разрешения воспользоваться телефоном. Позвонил в Шато Грас Дье. Никаких новостей…

На часах над его кроватью было около четырех. Фредрик вспомнил, что договаривался с мсье Кардилем посетить в пять часов его замок класса «Гран Крю». Отставить этот визит? Еще есть время подумать, а пока следует перекусить.

Фредрик взялся за припасы, которые третий день стояли нетронутые на письменном столе. Гусиный паштет, маслины, засохший хлеб, мед. Все было очень вкусно.

Нет, Шато Лео-Понэ подождет. Спустившись в вестибюль, он сообщил по телефону, что сегодня занят. Купил местную газету.

Почти вся первая страница была посвящена Женевьеве Бриссо. Фотографии: сама Женевьева, ее «ситроен». У него сжалось сердце.