Черная месса - Джерард О'Нил Страница 23

id="x13_x_13_i10">В задней комнате ресторана в Сомервилле после заезда состоялась секретная встреча, и жокей безропотно явился на нее. Винтер уже ждал там вместе с одним из своих головорезов, Энтони Чуллой по прозвищу Толстый Тони. Хоуи Винтер вошел в бизнес с Чуллой, чтобы заработать большие деньги на скачках по всему Восточному побережью. Признанный мастер в этом деле, Толстый Тони был неуклюж и огромен, как пивная бочка: шесть футов четыре дюйма ростом и 230 фунтов весом[47].

В угрожающей манере Винтер перешел прямо к делу: «Ты понимаешь, что взял мои деньги и позволил своей лошади прийти первой?»

Жокей нервничал. Он попытался отшутиться, чтобы сгладить напряжение, но эффект от его реплики последовал противоположный. Не успел наездник договорить, как подручный Винтера, Билли Барноски, со всей силы врезал ему по голове. Для пущей убедительности Винтер подошел к бедняге и съездил ему по лицу.

Жокей попытался исправить положение. Униженно извиняясь, он предложил придержать лошадей в следующих гонках бесплатно. Винтер сомневался. Между собой они уже вели разговор о том, чтобы убить жокея и оставить труп прямо в «Саффолк Даунз»[48] – в назидание остальным.

В конце концов Винтер все же решил остановиться на избиении. Плохой результат скачек в середине октября 1975 года стал для него не более чем редким неудачным днем. Позже федеральная прокуратура установит, что совместный бизнес банды Уинтер-Хилл и Чуллы на скачках в восьми штатах принес прибыль более чем в восемь миллионов долларов. Можно было позволить себе проиграть один заезд.

* * *

Коннолли всегда заботился о том, чтобы в бостонском отделении ФБР как можно меньше знали о преступной деятельности Балджера и Флемми. Пусть в глазах федералов весь спектр злодеяний этих двоих будет сведен к игорному бизнесу и ростовщичеству, в которых они участвуют якобы лишь для того, чтобы поддержать свою репутацию в криминальном мире. На самом же деле Балджер и Флемми принимали активное участие абсолютно во всех видах преступной деятельности, включая махинации со скачками.

Схема была незамысловатой: с помощью взяток и угроз Чулла добивался, чтобы определенные лошади, обычно фавориты, проигрывали. В зависимости от жокея и скакуна приходилось выкладывать от восьмисот до нескольких тысяч долларов. Между тем «партнеры» Винтера делали ставки на «середнячков». Ставки могли быть разными: на победителя, призовое место или попадание в тройку призеров; широко применялись также комбинации ставок с высокой вероятностью выигрыша. Популярной была трифекта, для выигрыша в которой требовалось определить правильную последовательность первых трех лошадей, достигших финиша. Этот бизнес процветал абсолютно везде: и на самом ипподроме, и у букмекеров в Бостоне и окрестностях, и даже в Лас-Вегасе. Исход некоторых гонок был предопределен. Например, в заезде на ипподроме «Поконо Даунз» в Пенсильвании участвовало не так много жокеев. Чулла подкупал троих из пяти, а потом спокойно загребал в мешки горы вырученных банкнот.

У Чуллы не было другого выхода, кроме как стать членом банды Винтера. Сын торговца рыбой, Энтони вырос в Бостоне, часто посещая ипподром с отцом. Он начал заниматься махинациями на скачках, когда ему было чуть за двадцать, на ипподромах Массачусетса и Род-Айленда, иногда подкупая жокеев, иногда опаивая лошадей. В конце 1973 года тридцатилетний шулер допустил ошибку: «кинул» букмекеров, которые находились под патронажем Хоуи Винтера. Криминальный босс подумал, что молодой Чулла решил «нагнуть» его, и нанес Толстому Тони «дружеский» визит.

Винтер и Чулла договорились встретиться в ресторане «Чендлерс» в бостонском Саут-Энде, который, понятное дело, был «под защитой» Винтера. Энтони потом рассказывал: «Хоуи сказал, что знает, что я сделал ставку у его букмекера, Марио, на договорной заезд». Речь шла о сумме в шесть тысяч долларов. «Он сказал, что я должен ответить за убыток, нанесенный ему, иначе мне кранты».

Когда разговор подошел к концу, стало понятно, что новое направление для преступного бизнеса найдено. Вскоре Винтер и Чулла встретились в Сомервилле снова. Поговорили. Потом, в самом конце 1973 года, они встретились в «резиденции» Винтера, в «Маршалл Моторс». На этот раз присутствовало ближайшее окружение Винтера, включая Балджера. Обговорили условия, обсудили методы. У каждого были сильные стороны, которые послужили общей пользе. Чулла довольно много знал о скачках: он разбирался в ипподромах и лошадях, у него были знакомые жокеи – Винтер имел доступ к букмекерам. Кроме того, финансовое состояние банды позволяло играть по-крупному (ради чего, собственно, все и было затеяно). Важно было и то, что Уинтер-Хилл привнесла в дело «силовой ресурс», который гарантировал, что ни одному букмекеру, которого они задействовали в своих интересах, не придет в голову предъявлять претензии, если (и когда) он поймет, что его обвели вокруг пальца.

Начиная с июля 1974 года Чулла и банда Винтера начали организовывать договорные забеги по всему Восточному побережью – Восточный Бостон (ипподром «Саффолк Даунз»); Салем, штат Нью-Гемпшир (ипподром «Рокингем»); Линкольн, штат Род-Айленд (ипподром «Линкольн Даунз»); Плэйнс Тауншип, штат Пенсильвания (ипподром «Поконо»); Гамильтон Тауншип, штат Нью-Джерси (ипподром «Атлантик-Сити»); Черри-Хилл, штат Нью-Джерси (ипподром «Гарден-Стейт») и многие другие места.

Потом все пошло не по плану. Жокей в Нью-Джерси «настучал» в местную полицию. Чулла был арестован и в ходе судебного разбирательства приговорен к шести годам заключения в тюрьме Нью-Джерси. Однако Толстый Тони не был расположен к жизни за решеткой, поэтому к концу 1976 года он тоже заговорил. Полиция Нью-Джерси подключила ФБР – и внезапно в начале 1977 года Энтони был выпущен из тюрьмы и включен в федеральную программу защиты свидетелей. В обмен на такое смягчение приговора Чулла решил попробовать себя в роли ключевого свидетеля обвинения и рассказал федералам все: о своем сотрудничестве с бандой Уинтер-Хилл, регулярных встречах в «Маршалл Моторс» с дружками Винтера, Балджере и Флемми, который в 1974 году вернулся в Бостон из Монреаля.

* * *

Тем временем в Бостоне в начале 1977 года слух о том, что Чулла – стукач, еще не успел широко разойтись. Хотя некоторых местных федеральных агентов уже подключили к этому делу, Коннолли не был в их числе. Джону Моррису еще только предстояло стать руководителем бостонского отдела по борьбе с организованной преступностью. В распоряжении Коннолли еще не имелось тех «рычагов воздействия», которые в дальнейшем будут помогать ему как по волшебству прекращать расследования в отношении особо ценных информаторов. Дело о договорных скачках «ушло» за территорию штата, и лишь некоторое время спустя его вернули назад в Бостон. Ситуация явно вышла из-под контроля Коннолли. Не было никаких шансов на повторение изящной истории с «Мелотоном».

Агентом ФБР, назначенным на это дело, был Том Дейли из Лоуэлла, штат Массачусетс. Позже Дейли подберется ближе к Коннолли, но пока он осторожно разрабатывал Чуллу как основного свидетеля, чтобы