Джеффри Дивер - Под напряжением Страница 24

Из здания в десятках мест выходили трубы, и, как предположила Амелия, там повсюду имелись провода… только вот слово «провода» казалось не совсем удачным. Это были толстые негнущиеся кабели, некоторые с изоляцией, другие демонстрировали серебристо-серый металл, сверкавший в свете ламп охранного освещения. По ним, должно быть, передавались сотни тысяч вольт электроэнергии из самого нутра здания через множество металлических и, возможно, керамических и каких-то других снабженных изоляцией приспособлений в еще более сложные конструкции и строения. Они разделялись и шли дальше в разных направлениях, словно кости, следующие от локтя к кисти и от нее к пальцам.

Запрокинув голову, Амелия увидела четыре дымовые трубы, похожие на высоченные башни, также грязновато-красного и неприятного серого цвета, на которых ярким светом на фоне закатного неба сверкали прожектора-маяки. Конечно, Амелия видела эти трубы уже на протяжении многих лет. Всякий, кто хоть раз оказался в Нью-Йорке, обязательно обращал на них внимание — они доминировали над спокойным индустриальным пейзажем Ист-Ривер. Но она никогда не бывала так близко от них, и теперь они, пронзая тусклое предвечернее небо, захватили ее воображение. Амелия вспомнила, как в зимние месяцы из них вырывались клубы дыма или пара, сейчас же из труб выходило только тепло и невидимый газ, дававший о себе знать едва заметной рябью в воздухе.

Сакс услышала какие-то голоса и, оглянувшись, увидела на стоянке человек пятьдесят, которые собрались тесной толпой и явно протестовали против чего-то. Над головами людей возвышались плакаты, и участники митинга что-то скандировали: вероятно, жаловались на громадного ненасытного хищника — пожирающую огромное количество нефти электроэнергетическую компанию. Они не обратили ни малейшего внимания на то, что она приехала сюда на автомобиле, потребляющем в пять раз больше «черного золота», чем любой из их «приусов».

Ей показалось, что у себя под ногами она ощущает вибрацию.

Амелия захлопнула дверцу автомобиля и подошла к главному входу. Двое охранников внимательно наблюдали за ней. У них явно вызвал любопытство приезд высокой рыжеволосой женщины на старой, но «сильной» машине красного цвета, и еще их развеселила ее реакция на здание компании. На физиономиях охранников читалось: «Ну что, почувствовала, какие мы крутые?»

Однако, увидев удостоверение, ребята сразу напряглись — хотя они, конечно, ожидали приезда полиции, но не могли представить, что она явится им в таком обличье, — и поспешно проводили Амелию по залам административного подразделения компании «Алгонкин».

В отличие от хай-тековского офисного здания одной крупной компании, которая занималась сбором и анализом данных, располагалась в центре города и была причастна к делу, в расследовании которого Сакс недавно принимала участие, здание «Алгонкин» представляло собой что-то вроде музейной диорамы жизни пятидесятых годов прошлого века: коричневые ковры, мебель из светлого дерева, яркие фотографии в рамочках с изображением построек компании и опор высоковольтных линий. Стиль одежды сотрудников (практически все — мужчины) подчеркнуто консервативен — черные костюмы и белые рубашки.

Они шли по длинным и однообразным коридорам, украшенным изображениями журналов, в которых публиковались статьи об «Алгонкин»: «Век энергетики», «Ежемесячник энергетика», «Электрические сети».

Стрелки часов приближались к половине седьмого, однако в здании было еще очень много сотрудников компании. Они — с озабоченными лицами, отпустив галстуки, закатав рукава — торопливым шагом спешили куда-то по коридорам.

В конце коридора охранник оставил Амелию у входа в кабинет А. Р. Йессен. Несмотря на то что ехала она сюда довольно быстро — на одном шоссе даже развила скорость почти семьдесят миль в час, — ей удалось кое-что выяснить по дороге. Полное имя Йессен было Андреа. Сакс считала для себя обязательным выполнять домашнюю работу — то есть получать всю возможную информацию о руководителях организаций, с которыми приходилось работать. Это было очень важно для ведения бесед и допросов. Рон предположил, что исполнительный директор — мужчина. И Амелия представила, насколько упал бы ее авторитет в глазах здешних сотрудников, если бы по приезде она стала искать мистера Йессена.

Сакс на мгновение задержалась в дверях приемной. Секретарша или ассистентка в облегающей черной блузке и в туфлях на высоченных каблуках поднялась на цыпочки, пытаясь что-то достать с одного из стеллажей. Блондинка, которой, по прикидке Сакс, явно уже было под сорок, была в дурном настроении, поскольку, по всей видимости, никак не могла отыскать что-то срочно понадобившееся ее начальнице.

В дверях, ведущих в кабинет начальника, стояла величественного вида женщина с начинавшими седеть волосами, в строгом коричневом костюме и блузке с высоким воротником. Она, скрестив руки на груди, хмуро наблюдала за тем, как ее секретарша роется в папках.

— Детектив Сакс, — представилась Амелия, когда строгая дама повернулась в ее сторону. — Я звонила вам некоторое время назад.

И именно в это мгновение более молодая женщина вытащила с полки папку и протянула ее женщине постарше со словами:

— Я нашла ее, Рэйчел. Извини. Просто забыла, что положила ее на полку, когда ты была на обеденном перерыве. Я буду очень признательна, если ты сделаешь пять копий с нее.

— Да, конечно, мисс Йессен, — ответила та и подошла к копировальному устройству.

Исполнительный директор, которую Сакс поначалу приняла за секретаршу, подошла к ней на своих опасных каблуках, заглянула Амелии в глаза и крепко пожала руку.

— Проходите, детектив, — предложила она. — Создается впечатление, что нам многое предстоит обсудить.

Сакс окинула взглядом секретаршу в коричневом костюме и проследовала за настоящей Энди Йессен в ее кабинет.

Как бы хорошо ты ни выполнял свою домашнюю работу, с грустью подумала она, никогда не знаешь, какой сюрприз преподнесет тебе жизнь.

17

Андреа Йессен, кажется, догадалась о чуть было не совершенной Амелией оплошности.

— Я единственная женщина — руководитель крупной энергетической компании в стране, и моложе меня в нашей отрасли только один специалист. Даже при том, что я имею право решающего голоса при приеме сотрудников на работу, все равно в «Алгонкин» работает в десять раз меньше женщин, чем в большинстве крупных компаний США. Таков уж характер нашей деятельности.

У Сакс с языка готов был сорваться вопрос, почему сама Йессен пошла работать в энергетику, но исполнительный директор опередила ее:

— Здесь работал мой отец.

Амелия готова была признаться ей в том, что пришла в полицию только потому, что ее собственный отец много лет прослужил в нью-йоркской полиции, но передумала.

У Йессен было скуластое лицо с очень небольшим количеством косметики. На нем уже появились первые морщинки, застенчиво расходившиеся от уголков ее зеленых глаз и крупных губ. Кожа на лице была гладкая и незагорелая. Чувствовалось, что она не принадлежит к числу тех женщин, которые часто бывают на улице.

Исполнительный директор, в свою очередь, также внимательно рассматривала Сакс, затем кивнула в сторону большого кофейного столика, окруженного офисными стульями. Детектив села, а Йессен взяла телефон.

— Извините. Минутку. — И своими наманикюренными, но не слишком ухоженными ногтями начала набирать номер.

Она позвонила трем разным людям, и все звонки были связаны с нападением на MX-10. Один звонок — адвокату, второй — в отдел связей с общественностью или в какую-то внешнюю пиар-фирму. Но больше всего времени Йессен потратила на третий звонок — она хотела добиться, чтобы на всех подстанциях и помещениях компании была увеличена численность охраны. Делая какие-то записи в блокноте позолоченным карандашиком, Йессен говорила резкими короткими фразами, ни разу не воспользовавшись обычными вводными предложениями типа «я хочу сказать» или «знаете ли». Пока она отдавала распоряжения, Сакс рассматривала кабинет. Ей сразу же бросилась в глаза фотография на широком тиковом столе — юная Энди Йессен в окружении родителей и других родственников. По ряду снимков с изображением детей Амелия заключила, что у Йессен есть брат несколькими годами ее моложе. Они были очень похожи, несмотря на то что он был шатен, а она блондинка. На совсем недавних фотографиях брат представал красивым, хорошо сложенным мужчиной в военной форме. На других снимках он был запечатлен во время путешествий, на некоторых — в обнимку с женщинами, каждый раз с разными.

Фотографий самой Йессен с мужчинами здесь не было.

Стены кабинета были увешаны книжными полками, старинными гравюрами и картами, отчего помещение начинало напоминать Музей истории электроэнергетики. На одной из карт стояла подпись: «Первая сеть», — и она демонстрировала часть Нижнего Манхэттена вокруг Перл-стрит. Под картой виднелась вполне разборчивая подпись: «Томас А. Эдисон», — и Амелия предположила, что перед ней реальная подпись великого изобретателя.