Антон Леонтьев - Миф страны эдельвейсов Страница 24

Девушка внимательно осмотрела подступы к адвокатскому бюро – проникнуть в него было сложно. Соринелли рьяно заботился о своей безопасности, как и подавляющее большинство людей, которые сами совершают преступления.

Но Сашá вовсе не собиралась опускать руки. Если семейство фон Веллерсхоф использует запрещенные приемы, то и она, ища правду, не будет действовать исключительно законными методами. Раз ей пришлось против воли стать убийцей, то придется превратиться и в грабительницу. Ведь она имеет дело с семейством Веллерсхоф и его наймитами! Вот почему Сашá заранее готовилась – прошла «ускоренные курсы повышения квалификации» в области преступных наук – зная, новые навыки ей рано или поздно пригодятся. Это была неотъемлемая часть ее плана.

В ночь на субботу Сашá отправилась на дело, собираясь проникнуть в адвокатскую контору. Спасибо отчиму: тот научил ее нейтрализовать разнообразные типы сигнализаций, выводить из строя видеокамеры, вскрывать двери, казавшиеся неприступными, и отмыкать сейфы.

Сашá искала все, что каким-либо образом может быть связано с семейством фон Веллерсхоф. Осмотрела письменный стол, однако ничего занятного не обнаружила, не считая упаковки «Виагры» и пачки презервативов. Вот, оказывается, чем занимается на рабочем месте почтенный адвокат!

Время шло, но нужных ей бумаг так и не было. Сашá не исключала, что Пьетро Соринелли хранит компрометирующие бумаги у себя на вилле, но пробраться туда нереально – адвокат так трясся за свою драгоценную жизнь, что окружил себя десятком телохранителей.

Обыск длился два с лишним часа, и наконец Сашá пришла к выводу, что делать в конторе больше нечего. Ее поездка в Италию не оправдала себя, никаких доказательств она не нашла. И что дальше?

Внезапно девушка обнаружила, что нижний ящик стола секретарши заперт. Потребовалось какое-то время, чтобы вскрыть его. Там лежала большая кожаная папка. Похоже, синьор адвокат прячет самое занятное не у себя, а у своих верных подчиненных.

Сашá раскрыла папку и увидела документы. Один из них привлек ее внимание. Девушка увидела, что это чек, выписанный Морицем фон Веллерсхофом, якобы в качестве оплаты адвокатских услуг.

– Сто пятьдесят тысяч евро! Не слишком ли большой гонорар? – спросила саму себя Сашá.

Она вынула чек из папки и положила его в карман джинсов. Но один чек, конечно же, ничего не доказывает. И Пьетро Соринелли, и Мориц фон Веллерсхоф найдут десять тысяч серьезных причин и весомых отговорок, почему понадобилось выписывать его. А ведь правда очевидна – такова плата за устранение ее, Сашá Монтини! Чек был давно обналичен, и Соринелли получил сто пятьдесят тысяч. Девушка немедленно покинула контору. Из Италии можно уезжать. Сашá решила, что настало время нанести визит вежливости брату, Морицу фон Веллерсхофу. Раз он выписал чек, значит, в курсе, на что пошли деньги.

Узнать, где в данный момент пребывает Мориц, оказалось нелегким делом. В течение дня он мог посетить несколько городов и парочку континентов. И все же Сашá, позвонив приятельнице, специализирующейся на сборе светских сплетен, напала на его след, узнав, что Мориц находится в средиземноморском княжестве Бертран, где, как обычно, транжирит деньги отца и предается кутежам.

В тот же день Сашá направилась из Флоренции в Ниццу, а оттуда – в Бертран, благо, что денежные ресурсы на кредитных карточках Жана-Ксавье были неисчерпаемыми. Девушка размышляла: стоит ли выложить все карты на стол и заявить в лицо единокровному братцу, что она жива и знает, что он и его родственнички затеяли? Мориц – нервный, истеричный тип, однако это не значит, что он тотчас сделает чистосердечное признание. Когда речь идет о больших деньгах (а в случае с Сашá ставки исчислялись миллиардами), то и такой психопатичный субъект, как Мориц, сумеет обуздать эмоции.

В Бертране Сашá ничего не стоило узнать, где остановился Мориц фон Веллерсхоф. Оказывается, он был на яхте своего приятеля, голливудского продюсера. Та стояла на якоре в порту княжества.

Прогулявшись по набережной, девушка удостоилась лицезрения своего брата – он как раз вылезал из длинного белого «Кадиллака» в компании нескольких смазливых шумливых молодых людей. Гурьбой они направились на яхту.

Вход туда Сашá была заказан, однако, подумав, она нашла способ приблизиться к объекту слежки. Вечером следующего дня продюсер устраивал вечеринку, гостями на которой были богатые бездельники. Сашá понимала, что у нее один-единственный шанс оказаться на борту. Гостей пропускали на яхту по приглашениям, поэтому Сашá заняла место в кафе на набережной, откуда можно было наблюдать за прибывающими автомобилями.

Из одного лимузина вышел, шатаясь, солидный господин в смокинге, в котором Сашá узнала известного французского актера. Звезда экрана был пьян в стельку. Его сопровождали две девицы, наряды которых более открывали взору, чем прикрывали. Видимо, актер и его спутницы поссорились еще по пути на вечернику, потому что, едва они вышли из авто, разыгралась малоприличная сцена.

Трижды лауреат кинематографической премии «Сезар» (и номинант премии «Оскар») нагнулся – и его выворотило, причем прямо на ноги одной из спутниц. Та закричала, демонстрируя великолепное знание нецензурной лексики. Актер, немного оклемавшись, ударил ее по лицу и заявил, что она ему больше не требуется. Девица, заявив, что и сам-то он ей на фиг не нужен, ибо в постели тянется только к одному – к бутылке вина, демонстративно залезла обратно в лимузин.

– Эй ты, шлюха! – пьяным голосом окликнул француз, который специализировался на ролях галантных аристократов и романтических любовников, другую спутницу. Еще до того, как та успела что-то ответить, он залепил ей оплеуху и проорал: – И ты тоже катись к черту! Думаете, я себе никого лучше не найду?

Лимузин с двумя до глубины души оскорбленными дамами уехал, актера снова затошнило, и он бросился к парапету. Сашá приблизилась к звезде французского экрана и, закатив глаза и заломив руки, воскликнула:

– Месье, неужели это вы? Сбылась мечта всей моей жизни!

Актер повернул к ней искаженное лицо:

– Ты что, не видишь, я блюю! Не мешай мне!

Однако затем быстро пришел в себя и окинул оценивающим взором Сашá. В рыжем парике, откровенном серебристом платье, с ярким макияжем, она произвела на него неизгладимое впечатление. Рука актера мгновенно оказалась у нее на груди.

– Что, малышка, есть желание хорошо провести время?

– Месье, я сейчас упаду в обморок от радости! – глупо захихикала Сашá.

Так и есть, ее план сработал, один из приглашенных клюнул на нее. Вернее, на созданный ею образ доступной поклонницы.

– Лучше не в обморок, а на кровать! – загоготал актер. – И прекрати называть меня месье, для тебя я просто Франсуа. Две дуры вовремя укатили восвояси. Думали, я брошусь за ними. Очень надо! Если у меня имеется такая милашка, как ты, зачем мне две идиотки? – Он хлопнул Сашá ниже талии и добавил: – Ты в самый раз! Ну что, поехали в отель? Там мы знатно развлечемся.

Секс-оргии с пьяным светилом французской кинематографии Сашá не требовались, поэтому она просюсюкала:

– Франсуа, дорогой мой, тебя ведь все ждут! На яхте собрались только для того, чтобы увидеть тебя!

Актер приосанился.

– А, эта дебильная вечеринка. Что, хочешь там повеселиться? А потом поедем в отель и продолжим?

– Непременно, – откликнулась Сашá, уверенная, что когда на следующий день актер придет в себя, то вряд ли будет в состоянии вспомнить, что с ним произошло накануне.

Они прошествовали к яхте, где выяснилось, что Франсуа потерял приглашение. Но его имя значилось в списках, а лицо было хорошо известно, поэтому двое охранников пропустили его и Сашá на борт.

Франсуа бурно приветствовал своих знакомых и друзей – все известные личности: актеры, политики, плейбои, отпрыски богатых семейств, финансисты. Сашá была представлена хозяину яхты, который, как она заметила, тотчас положил на нее глаз. Но ведь она прибыла сюда не для того, чтобы флиртовать, а проследить за Морицем фон Веллерсхофом!

Сам объект слежки, уже подшофе, развалившись на огромной софе в гостиной, болтал со своими спутниками. Сашá решила избавиться от общества Франсуа, который все настойчивее пытался затащить ее в постель. Девушка подавала ему коктейль за коктейлем, и через двадцать минут актер был полон под завязку. Почти повиснув на Сашá, он затащил ее в одну из кают и брякнулся на гигантскую, застеленную красным сатином кровать.

– Иди ко мне, малышка, – заплетающимся языком пробормотал он и, едва его голова коснулась подушки, мощно захрапел.

Сашá, убедившись, что ее спутник отключился, выскользнула из каюты и отправилась в гостиную.

Морица там не было – девушка обнаружила его в компании с томным молодым человеком на верхней палубе. Затем они, прихватив бутылку шампанского, скрылись в каюте. Сашá осторожно прильнула к двери, пытаясь разобрать, о чем они говорят. Впрочем, заслышав сладострастные возгласы, тут же поняла, что ничего интересного ей выведать не удастся.