Дерек Картун - Падение Иерусалима Страница 24

- Вопросы есть?

Плотный инспектор, которого вызвали прямо из-за стола, а семейный ужин был просто великолепен, поднял руку:

- Парочка эта - что они, такие идиоты, чтобы указывать в картах то самое место, где собираются остановиться?

- Почему бы и нет, если они уверены, что за ними никто не следит? возразил кто-то. - Мало ли что - им в полиции пришлось бы объясняться, почему это они дают неверные сведения...

- Давайте пока исходить из того, что сведения они сообщили правильные, - предложил Баум. - Если это не подтвердится, то будем искать другой путь. Всегда надо сначала попробовать то, что проще, зачем сразу трудности создавать?

- Ну составим мы перечень мест, где они могли бы остановиться, - что потом?

- Садимся на телефоны.

- Как насчет их возраста? - это спросила Жозьенна.

- Важный вопрос. Судя по нашим архивам, мужчине лет сорок пять, а девушке чуть больше двадцати. Так что данные в их паспортах должны примерно этому соответствовать. Также и на иммиграционных картах. И в этих вот компьютерных листах ищите мужчин, скажем, от сорока до сорока восьми, а женщин от двадцати до тридцати. Хороший вопрос, - повторил он, отметив про себя, что Жозьенна вообще толковая девочка.

- Еще есть вопросы?

Все промолчали.

- Ладно, mes enfants, за работу. Кто-нибудь из дам пусть организует кофе. Напоследок совет. Ищите первым делом девушку. Молодые женщины путешествуют реже, чем мужчины средних лет, стало быть, их меньше. Мужчин с подходящими признаками подбирайте к подозрительным девицам, а не наоборот тут метод важен. Метод - это все.

После того как они разошлись, Баум еще долго сидел, не двигаясь, погруженный в свои мысли. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы улыбнуться и поблагодарить, когда принесли кофе в белой эмалированной кружке. Идея пришла в тот момент, когда он отхлебнул. - Я им что-то о методе толковал, - усмехнулся он про себя. - А впору бы их послушать...

Он нашел в записной книжке номер, набрал:

- Это я, Азиз, извините, что так поздно, но вы мне нужны срочно. Да, в конторе. Да, до утра. Отлично, жду.

Кладя трубку на рычаг, он подумал, что, пожалуй, одну здоровенную щель удастся законопатить. А все благодаря методу.

За ночь сделали не так уж много. К часу сверили данные - получилось, что из соответствующих регионов перечисленными рейсами в Париж прибыли шесть пар подходящего возраста и отвечающих описаниям. Из двенадцати прибывших, оказавшихся под подозрением, девять указали в иммиграционных картах, что намерены остановиться в гостиницах, однако шестеро действительно оказались по указанным адресам. К шести утра возле этих гостиниц были расставлены группы наблюдения, а насчет трех остальных пар прибывших начали наводить справки по другим каналам.

Появившегося на пороге Азиза, сияющего от гордости, что он оказался нужен контрразведке, Баум приветствовал словами:

- Дорогой друг, благодарю, что отозвались так скоро на мою просьбу.

- Мы же друзья, господин Баум! Чем могу вам помочь?

- Мы разыскиваем мужчину и женщину, прилетевших из Дамаска. - Баум подробно объяснил Азизу, как они выглядят. - Мне пришло в голову, что они могли остановиться в одном из домов, где снимают квартиры ваши соотечественники. Я отнюдь не уверен, что это именно так, но проверить не мешает. Не могли бы вы поспрашивать? Но только так, чтобы не вызвать подозрений.

- Я поступлю, как в прошлом году, когда вы обращались по поводу того тунисского дела, помните?

- Отличная была работа!

- Благодарю.

- А много времени это займет?

- Придется проверить адресов десять-двенадцать, где скрываются приехавшие нелегально и, стало быть, это места тайные. День понадобится, не меньше.

- Попробуйте порасспрашивать таксистов.

- Сделаю все, что смогу, будьте уверены.

На этих словах Азиз - маленький тощий человек в замызганной одежде улыбнулся и исчез.

Однако ни Азизу, ни всей команде, созванной с вечера Баумом, не удалось обнаружить ничего стоящего внимания. Девицы, попавшие под подозрение, ничем его не оправдали. Одна оказалась проституткой, которая ездила навестить родных и теперь вернулась на свое "рабочее место" - улицу Фобур Сен-Мартен. Из остальных лишь одна имела отдаленное сходство с описанием Расмии, а из мужчин тот, который более или менее подходил под описание профессора Ханифа, оказался старшим официантом в ресторане отеля на Левом берегу.

Никто из осведомителей Азиза - знатока арабского андерграунда в Париже - не смог ничего узнать о вновь прибывших.

- Попробовать все равно стоило, - мрачно заметил Баум, рассказывая Алламбо о событиях ночи. - Все время надо что-то делать, в одну точку долбить, - где-то и повезет.

- Как же они ускользнули?

- Наверно, расстались там, где делали пересадку - это, в общем, было разумно. Да к тому же, чтобы еще подстраховаться, в иммиграционных картах указали ложные адреса. Но попробовать найти их по картам все же стоило, я уверен.

Он со вздохом повернулся к стопке бумаг на своем столе. С самого верху лежала отпечатанная на машинке записка от его секретарши: "Подпишите, пожалуйста, дипломатический лист. С набережной Орсей уже дважды звонили".

Министерство иностранных дел еженедельно присылало в ДСТ список аккредитаций дипломатов, его следовало подписать и вернуть. Подпись Баума была обязательна. Как правило, он проявлял самый серьезный, по мнению некоторых, даже излишний интерес ко всем этим Борисам, Василиям, Дуайтам и Ахмедам: запрашивал архивы, рылся в картотеках в поисках каких-то связей, несоответствий или совпадений, которые могли бы дать контрразведке повод для наблюдения.

- Архивы - это все, - поучал он новичков. - Без них ты просто полицейский в штатском. А с ними - страж государственной безопасности.

Все эти его присказки имели целью встряхнуть мозги юнцов, которые только и умеют выдувать шарики из жвачки и делать умный вид.

Он позвонил мадемуазель Пино.

- Прошу извинить. Я был очень занят. Больше такое не повторится.

Он поставил свою подпись и бегло глянул на перечень означенных там имен, каждое из которых сопровождалось указанием страны и должности. У румын, видно, передышка. Болгары прислали кого-то на замену первого секретаря посольства, прежний сильно пил и недавно набезобразничал в отеле Риц. Одно имя русское: Игорь Васильевич Беляев, Советский Союз, временно аккредитован как второй секретарь посольства, сфера интересов - коммерция. Прибыл 15 июня.

- Пари держу - кэгэбэшник, - сказал Баум и, обращаясь к мадемуазель Пино, ткнул в список толстым пальцем. - Принесите-ка мне его папку из архива.

- А если на него нет папки?

- Есть. У меня с памятью пока порядок.

И правда, папка нашлась: некий И.В.Беляев четыре года назад недолгое время - всего четыре месяца - работал в советском посольстве в Париже. Его опознал перебежчик, бывший сотрудник торгпредства, он утверждал, что Беляев - сотрудник КГБ. Большинство подобных заявлений данного перебежчика за последние годы оказывались правдивыми. Досье ничего не сообщало о том, какого рода сведения добывал Беляев для своего начальства, зато тщательно фиксировало его передвижения. После Парижа Беляев работал в Москве, потом в Тегеране, а последние два года в Дамаске.

Баум несколько удивился, с чего бы это среднего ранга кэгэбэшник (он сделал заключение о ранге исходя из его возраста и послужного списка) отправился из Дамаска в Париж. Странная поездка. Русские, конечно, логикой не блещут, но даже КГБ в своей безумной игре людей на манер пешек не двигает.

- Надо занести в досье данные о приезде товарища Беляева, - сказал он секретарше. И, наконец, снова повернулся к Алламбо, который все это время терпеливо ждал, сидя в его кабинете.

- Есть одно подозрение, знаешь, у меня бывает...

Алламбо подавил улыбку и постарался изобразить на лице то, что, он надеялся, сойдет за вежливый интерес:

- Русский этот - кэгэбэшник - прибыл из Дамаска с временной аккредитацией. Насколько нам известно, никакой он не эксперт в области коммерции. И ничего сейчас не происходит между Францией и Сирией, чтобы привлечь внимание русских. Ergo:* у КГБ свой интерес в этом путешествии из Дамаска в Париж. Тут, по-моему, что-то нечисто. За этим Игорем Васильевичем Беляевым надо понаблюдать как следует. И фотографии сделать получше. Та, что переснята с его паспорта, какая-то размазанная. Надо так сфотографировать, чтобы ухо было видно. Судя по выражению глаз, он близорук и постоянно носит очки. Вот и надо его сфотографировать в очках, как ты считаешь?

______________

* Следовательно (лат.).

- Слежка круглосуточная?

- Да, непременно.

- У меня людей нет.

- Тогда пусть румыны малость отдохнут, а то мы им надоели до смерти.

- Шефу это не понравится.

- Его беру на себя.

В ту ночь четверо молодых людей явились в дом на площади Жанти: им надлежало выполнить полученный приказ. Несмотря на позднее время, они не делали никакой тайны из своего визита. Трое громко протопали по лестнице в комнату, где остановился Саад Хайек. Пробыли они там около часу, четвертый все это время простоял в дверях, выходящих на улицу. Ночные посетители обошлись с Хайеком жестоко сверх всякой меры, однако так и не услышали от него того, что им не терпелось услышать, - он просто не знал ничего.