Екатерина Савина - Возвращение живых мертвецов Страница 24

– Слушай, – проговорил хрипло Армен, – выпить есть что-нибудь, а?

– В баре, – машинально проговорил Славик, – ну вон, в шкафчике…

«Так почему Армен скрывал от меня сначала эти обстоятельства? – продолжал  размышлять Славик, рассеянно наблюдая за тем, как Армен разливает по тонкостенным  хрустальным рюмочкам дорогой французский коньяк, – хотел хапнуть побольше. Ну и  хапал бы себе – это его дело, я бы лезть не стал, и он это знает прекрасно… Не-ет…  Все не так просто. Либо Армен пытался склонить это парня со всей его чертовщиной  на свою сторону и таким образом получить дополнительную силу, либо…»

– Хороший коньяк, – проговорил Армен, просмаковав первую рюмочку, – дагестанский,  конечно, лучше, но этот тоже ничего.

У Славика вдруг похолодело под сердцем. Он сунул руку в карман халата и нащупал  маленький дамский пистолет, с которым расставался редко – пистолет был практически  незаметен под любой, даже самой легкой одеждой, и любой, привыкший к внушительным  «Магнумам» или кондовым «Макаровым» с «ТТ», всерьез такой пистолетик не  воспринимал. А, надо сказать, зря.

Не вынимая руки из кармана халата, Славик прокашлялся. Теперь не спускал глаз с  Армен. А кавказец разливал вторую порцию коньяка по рюмкам.

– Вино – напиток от бога, – приговаривал Армен, – вино для веселья. А коньяк –  дьявольское зелье. Его только с горя пить…

«Дьявольское зелье, – стукнуло в голове Славика, – что он имеет в виду? Нет, это  не похмельные мысль в моей голове, это здравое рассуждение… А что если ничего и  не было? Если не было ни стадиона, который проваливался, ни огня с неба, ни  голых людей и разрушенных домов. Мало ли где можно испачкаться в копоти и расцарапать  морду… Если я один раз поймал на вранье Армена, то где гарантия, что он не  соврет в другой?.. И опять эта история завязана на потустороннем. А что если… –  догадка, вдруг пришедшая на ум Славику, так поразила его, что рука, стискивающая  в кармане пистолет, вмиг стала влажной, – а что если Захар завербовал Армена,  пообещав ему… убрать меня и всю власть в городе отдать ему… Вполне возможно. А  теперь этот хачик тень на плетень наводит, пытаясь убедить меня, что сам  пострадал от нечистой силы… Сидит, падла, здесь и коньяк мой жабает…»

Славик с трудом подавил приступ ярости. И когда жгучее желание – вскочить на  ноги, выхватить пистолет и размозжить голову сидящему напротив человеку – прошло,  Славик более или менее спокойно проговорил:

– Так что ж ты делать теперь собираешься?

Прежде чем ответить, Армен выпил. Несколько секунд молчал и ответил негромко:

– Искать надо этого козла. Такое я прощать не собираюсь. Да и не могу простить –  сам знаешь. Братва не поймет.

– Это точно, – загадочно высказался Славик, – братва не поймет… А от меня ты  чего хочешь?

– Славик… – проникновенно заговорил Армен, – мы же с тобой друзья, да? Помоги  мне найти того козла – я в долгу не останусь, ты меня знаешь.

– Знаю, – сказал Славик. – Только теперь, наверное, твоя золотая курочка на дно  ляжет. Так что найти его будет затруднительно.

Армен пожал плечами.

«Так, – сложилось решение в голове Славика, – делаю вид, что ничего не  подозреваю. Веду себя, как обычно. Но как только замечу что-нибудь такое… Валить  надо Армена без базара. А с братвой я потом разберусь. Колдовство и чертовщина –  это же не по понятиям. Это – беспредел. А за беспредел нужно отвечать…»

– Как так – я уволен? – изумился Витька. – Петр Иванович, да за что? Да я же за  вас столько перестрадал! Да меня же в ментовке… Да меня же…

– Уволен, – едва шевельнув губами, повторил Петр Иванович, – пошел вон.

Витька открыл рот, чтобы сказать что-то очень горькое для себя и обидное для  своего – теперь уже бывшего – хозяина, но, взглянув вдруг в его глаза, осекся.

Что-то холодное, совершенно чужое появилось во всем облике Петра Ивановича. И  Витька даже догадался – что именно. Лицо Петра Ивановича стало безжизненным и  неподвижным. Движения лицевых мышц оправдывались исключительно необходимыми  действиями – шевелились губы, когда Петр Иванович говорил, поворачивались зрачки,  когда Петру Ивановичу нужно было посмотреть куда-то в сторону, но в целом лицо  его оставалось холодной маской, будто кто-то чужой и страшный натянул на себя  личину Витькиного старинного хозяина и теперь выдавал себя за известного почти  всей столице бизнесмена Петра Ивановича.

– Как вы… – невольно выговорил Витька, – как вы изменились…

– Ты еще здесь? – без удивление удивился Петр Иванович. – Я же сказал – пошел  вон. Что? У тебя есть что сказать мне, Виктор?

Витьке, которого Петр Иванович за все годы знакомства ни разу не называл  Виктором, конечно, было, что сказать еще. Но, снова посмотрев у чужие глаза  своего недавнего хозяина, Витька только вздохнул и выбрался из машины.

Петр Иванович даже не посмотрел ему вслед. Он из кармана достал сотовый телефон  и набрал номер.

– Перевели деньги? – не поздоровавшись, холодно поинтересовался он.

Ему что-то ответили. Петр Иванович довольно кивнул головой, но когда трубка  заквакала снова, он резко это перебил своего собеседника:

– А вот это не ваше дело, куда я перевожу свои средства, – сказал он, – мало ли,  о чем мы договаривались. В документах наша договоренность никак не отражена. Мне  нужны деньги. Все. Пока.

И Петр Иванович отключил телефон.

Сидящий в глубоком кресле – смертельно бледным лицом к пылающему в камине огню –  человек рассмеялся.

– В документах наша договоренность никак не отражена, – с удовольствием повторил  человек, – мне нужны деньги. Все. Пока.

Человек снова рассмеялся.

– Мой план начинает претворяться в жизнь, – проговорил он, – первые деньги на  мой счет уже переведены… То ли еще будет. Ведь это только начало. Крупный бизнесмен  полностью в моих руках. Его мозг парализован, и то, что когда-то было Петром  Ивановичем, сейчас всецело стало мною – Захаром. Используя деньги, связи,  деловые знакомства и – самое главное – репутацию этого человека я добьюсь многого.  Я заработаю столько денег, что…

Он не договорил.

В пивной еще никого не было. Похмелялись, правда, три каких-то типа у стойки, но  Витьке они были не знакомы, а разговаривать с незнакомыми он не был склонен  никогда.

Витька взял себе сто граммов жестоко разбавленной водки и кружку пива. Потом  прикинул в уме наличие у него денежных средств и посчитал, что все это можно  повторить еще, по крайней мере, трижды.

– А там посмотрим, – вздохнул Витька.

Невеселые мысли кружились в голове у Витьки. Но больше всего его мучала  совершенно непонятная и пугающая перемена в поведении Петра Ивановича.

«Я все понял, – так думал он, после того, как еще двести граммов водки и две кружки  пива прочно улеглись в его желудке, – это пришельцы из космоса захватили Петра  Ивановича и вселились в него… Точно, точно, так оно и есть. Только кто мне  поверит? Если менты мне не верили, то… куда идти? Вот ребята соберутся вечером в  пивной… Даже им не рассказать обо всем, что со мной было. Никто не поверит.  Смеяться будут, то-се… Даже жена не верит. Зашел домой, рассказал ей все… Про то  ментов, про то, что уволили просто так, без объяснения причин… Говорит, пьяница  ты – вот и все. А какой же я пьяница. Только по выходным…»

Витька тщательно проверил карманы. Денег у него хватало только на кружку пива.  Тогда с тяжелым вздохом Витька посмотрел на новенькую куртку, в которую  переоделся дома два часа назад.

– Пропью, – решил он, – а там будь, что будет. Все равно теперь…

Глава 8

– Значит, так, – проговорил опер Олег Петрович, и слова его качнули пыльный  воздух пустого кабинета, – что же у нас получается…

Олег Петрович выудил из пачки «Мальборо» последнюю сигарету и закурил.

– В субботу, – забормотал он себе под нос, – Михаил Саулович Гольдман покинул  свое рабочее место и поехал домой. Судя по записи в его еженедельнике, Михаилу  Сауловичу предстояла еще одна деловая встреча, но тот человек, с которым он  должен был встретиться, сказал, что Гольдман ему позвонил и встречу отменил…  Интересно, интересно, почему это сразу после предпоследней своей встречи наш  Михаил Саулович отменил последнюю?

Адресовав этот вопрос окаменевшему кактусу на подоконнике, Олег Петрович сам  надолго задумался.

– А предпоследняя встреча у Михаила Сауловича была с… – Олег Петрович еще раз  сверился со своими записями и медленно проговорил, – Ольга Антоновна Калинова.  Рекламный агент. Рекламное агентство «Алькор…» И что самое интересно – с Ольгой  Антоновной Калиновой мне также поговорить не удалось. Она исчезла-с… На работу  не вышла, дома ее нет, на звонки не отвечает. А мне очень хочется поговорить с  Ольгой Антоновной… Уж не она ли это выпивала и закусывала с Михаилом Сауловичем?  Она, она! Так и выходит!