Дело о мирных переговорах - Лариса Куницына Страница 24

— Пусть крысам в подвале жалуется… — проворчал Марк. — О заказчике они, конечно, ничего не знают?

— Нет, что неудивительно. Однако мы собрали достаточно свидетельств, чтоб припереть старуху к стенке. Вот тут нам было нелегко. Она оказалась крепким орешком! Упиралась до последнего, а пытать её нужно было осторожно, чтоб она не отдала концы до того, как всё расскажет. Мне пришлось вызвать ради такого дела папашу Ришара.

— И?

— Он сумел развязать ей язык, — кивнул Тома. — Она призналась в том, что взяла заказ на распространение этих слухов, за что получила тридцать марок золотом.

— Кто заказчик?

— Имени она не знает, чему я верю. Но это была дама.

— Низкого роста, коренастая, с широким лицом и острым носом?

— Точно, опять эта девица, что выдавала себя за Эрику Меридор.

— Что ещё ты выяснил?

— Ничего. Мы и дом старухи обыскали, но не нашли никаких бумаг, только расписки, деньги и вещи, от довольно дорогих до всякого старья. Наверно, брала вещи в залог, а, может, занималась скупкой краденого.

— Сообщи о ней в полицию магистрата, может, у них есть к ней интерес.

— Обязательно есть, не может не быть. А что с остальными?

— Пусть сидят. Что с ними делать, решит королевский суд.

Отпустив главного сыщика, Марк поднялся. Не смотря на то, что он весь день просидел за столом, в голове плавал какой-то зыбкий туман, и ему снова хотелось спать. Понимая, что пока он больше всё равно ничего не может сделать, он отправился домой.

Проснувшись утром, Марк довольно долго лежал в постели, задумчиво глядя на одинокую свечу, стоявшую на столике у камина. Мадлен уже встала и убежала по своим делам, значит, наступило утро. Тяжёлые тёмные гардины, закрывавшие окна, отгораживали спальню от ночной мглы тёмного дня. Ему не хотелось вставать и идти на службу, и не потому, что уже с утра он чувствовал неприятную усталость, а оттого, что дело с убийствами Меридор и Барлода зашло в тупик, преступники были известны, но найти их не удавалось. Он знал, что всё это время его сыщики и их осведомители обшаривают город, выспрашивая у кого только можно хоть что-то об этих людях. Без дополнительных сведений он и сам не смог бы сделать больше. Но этих самых сведений ждать пока было неоткуда. Не только он, но и многие горожане пребывали сейчас в полусонном состоянии, отложив дела на светлую часть суток, и уж тем более не приходилось ждать вестей из-за стен, где мало кто решился бы проехать по тёмной дороге, рискуя сбиться с пути или попасть на ножи разбойникам.

Явившись ближе к полудню на службу, он узнал, что за это время уже несколько человек приходили в Серую башню, чтоб донести на Аркура, Реми или некую даму, которая отравила алкорца. Тома добросовестно и методично проверял их сообщения, но все они оказывались пустышками. Либо те люди, на кого указывали доносчики, не имели отношения к преступлениям, либо доносы и вовсе не соответствовали действительности, а были чистым вымыслом, сочинённым с целью получить награду.

Одобрив действия сыщиков, Марк снова занялся своими бумагами, а потом ещё раз просмотрел собранные по делу доказательства. Ничего нового ему в голову не пришло, и он отправился домой обедать. Там его ожидал маркиз де Лианкур с новой порцией придворных сплетен и с ещё большим количеством вопросов, касающихся переговоров, расследования и того, что сам Марк об этом думает. Деду хотелось обсудить эту животрепещущую тему, но он пока вёл себя при дворе осторожно, только присматривая возможных союзников и выясняя, с кем нужно держать ухо востро, и только с Марком он мог говорить без обиняков обо всём, что думает.

Марк слушал его внимательно, прекрасно понимая, что у старого коннетабля большой опыт как в политике, так и на ниве дипломатии, потому его оценки могли помочь ему разобраться в этом деле.

— Я не верю алкорцам, мой мальчик, — разглагольствовал маркиз, присев поближе к огню растопленного камина и поигрывая гранёным кубком, точёная ножка которого загадочно мерцала искрами в его длинных пальцах. — Они коварны и непредсказуемы. Жоан на редкость умный юноша, но пока слишком наивный. Может, наша беда в том, что мы позволяем нашим детям составлять свой первоначальный взгляд на жизнь, опираясь на рыцарские романы и исторические хроники, в которых всегда всё преувеличено?

— Жоан не так наивен, как вы думаете, — возразил Марк. — Его юность прошла во враждебном окружении, когда вокруг толпились шпионы Ричарда, которые только и делали, что пытались спровоцировать его на ошибку, чтоб потом доложить об этом королю. Он понимает, что существуют предательство, подлость и вероломство.

— Тогда почему он так доверяет алкорцам? Хотя, знаешь, Марк, мне кажется, что за всем этим стоит не альдор. Конечно, это старый интриган, но вот такие грубые и безжалостные убийства ради очернения неугодных — это не в его характере. Видишь ли, алкорцы слишком тверды в вопросах чести. Они чтут рыцарский кодекс больше, чем свои священные сказания. Самым страшным для них является утратить рыцарскую честь, и они всегда, в любой ситуации стараются продемонстрировать своё благородство, словно за ними постоянно следят менестрели, которые могут сочинить хвалебную песнь или злобные куплеты. Они не стали бы действовать подобным образом. Хотя, говорят, что сейчас их секретную службу возглавляет какой-то простолюдин. Он может действовать по собственной инициативе?

— Не в этом случае, — покачал головой Марк. — Деллан очень умён и как пёс предан Ликару. Он не решился бы на столь крупную и продуманную интригу без его согласия. А Ликар хоть и не отличается простодушием и прямолинейностью, всё-таки не склонен поступать подло. Я согласен с вами, ваше сиятельство, это не альдор, но явно кто-то из его приближённых. К тому же, если это он сам, то к чему все эти слухи? Нет, кто-то пытается исказить картину происходящего и настроить алкорцев против нас. И этот кто-то с одинаковым успехом орудует как в Сен-Марко, так и в луаре. Я полагаю, что это опять же подтверждает, что наши любители повоевать сговорились со своими алкорскими единомышленниками, чтоб набить себе карманы на военных поставках, сталкивая армии на поле боя и грабя города и деревни. Если б у меня была возможность вести расследование не только здесь, но и в луаре… Увы, хоть Ликар на какой-то момент и дал Жоану повод считать себя другом, то Деллан как был, так и остаётся нашим противником.

— Он так плох, что не видит то, что там происходит?

— Он подозрителен и допускает, что мы обманываем альдора и Ликара, а ему подсовывают доказательства того, что так оно и есть. И я могу здесь хоть из шкуры вылезти, устанавливая истину, но мне сложно будет убедить алкорцев в том, что всё, что я найду, — правда, а не очередная заготовленная ложь.

— Тогда не лезь из шкуры, — пожал плечами маркиз. — Мы не так зависимы в вопросах чести и умеем лавировать, не нарушая кодекс. Ищи их слабые места и бей без жалости, вынуждая принимать неудобные для них, но нужные нам решения. Так поступал король Франциск, так поступал Арман, так поступи и ты, поддерживая Жоана.

— Вы думаете, они дадут мне такую возможность? — усомнился Марк.

Де Лианкур одарил его мудрой полуулыбкой.

— Обязательно, мой мальчик! Это пока они варятся там у себя в луаре в собственном соку, накручивая свои воинственные настроения, но они вынуждены будут сделать шаг к нам, чтоб нанести удар. Сам знаешь, чтоб выстрелить, нужно подойти на расстояние полёта стрелы, чтоб ударить мечом, — на длину меча. Целясь по забралу, любой рискует получить закованным в сталь кулаком в челюсть. Разве не так? Просто не нужно спешить, наблюдай за врагом и будь готов отбить атаку и контратаковать. Пусть ты не знаешь, что задумали они, но и им неизвестно, что в голове у тебя. А ты, как подлинный де Лианкур, далеко не дурак, и вряд ли какой-то там Деллан может тебя переиграть.

Марк какое-то время раздумывал, глядя на деда, а потом усмехнулся.

— Ваши слова проливают бальзам на мою измученную душу. И хоть я верю в то, что никак не уступаю умом Деллану, а кроме меня есть Раймунд, Делвин-Элидир и король, которые тоже очень умны, пока исход происходящего весьма туманен. И всё же я благодарен вам, потому что вы напомнили мне, что иногда полезнее остановиться и спокойно наблюдать за происходящим, чем метаться