Михаил Март - Полуночные кружева Страница 25

— Официальных такси практически не существует. Рынок перевозок захвачен кавказцами и азиатами. А арабов у нас нет. Их в Европе хватает.

— Это же ужасно.

— Все уже позади. Вы же в итоге нашли приличную машину.

— За сто долларов можно до Луны долететь. Гена спит?

— Вы точно угадали.

— Я не гадалка. Старый черт решил прикинуться больным и жалким. Хочет вышибить из меня слезу. Черта с два. Гортинский не из тех, кто умирает в постели. Смерть застанет его на бабе или во время велосипедных гонок. Он мужик до мозга костей. В его притворство я не поверю.

— Умрет на женщине?

— А вы думаете, он не перетрахал всех горничных? Тогда вы его не знаете. Женщины для него всегда были снотворным. Он принимал их по одной перед сном. Я же пью кучу таблеток. Тоже мучаюсь бессонницей.

У Алисы был удивительный слух. Она услышала очень слабое шуршание. Оглянулась, подошла к картине, висевшей на стене и дернула ее на себя. Дверца открылась. На серебряном подносе стояла плоская бутылка знаменитого виски «Полуночное кружево», хрустальный стакан и пиала, наполненная маслинами, с серебряной ложечкой.

Алиса сняла поднос и, закрыв дверцу, сказала:

— Значит, умирающий спит? Как я понимаю, его убежище находится над нами?

Секретарь кивнул.

— Отлично. Мне самое время выпить и немного расслабиться, а Гена себе еще закажет. Ты свободен, Серж.

— Обед в четыре часа.

— Мы прихватили еду из ресторана, в котором завтракали. Там сносная кухня. А за вашу я не ручаюсь. Когда местный олигарх перестанет кривляться и пожелает меня увидеть, дай знать.

— Хорошо. Как прикажете.

Сергей то и дело переглядывался с рыжей спутницей Алисы. Она ему понравилась, особенно глаза необычного цвета морской волны. Да и статус у них был одинаковый — прислуга. Женщина чувствовала себя неуютно, будто стыдилась поведения своей патронессы.

Секретарь ушел с облегчением. Хозяин был прав, ему практически не дали открыть рта, но давление он испытал немалое. Вот кому он точно не подпишет наследство, если до этого дойдет, так это Алисе. Ходячая разрывная бомба.

Пока секретарь рассказывал Гортинскому о встрече с Алисой, хозяин умирал от хохота. Особенно ему понравилась история с лифтом и виски, которые он не получил и пришлось давать второй запрос на кухню.

— Все правильно. Они должны видеть во мне не умирающего старика, а бодрящегося мертвеца. Никаких инвалидных колясок и капельниц. Надо покрыть мне лицо тональным кремом. Его заметят даже при свечах и сочтут, что я прячу свою бледность. Мне нужна хорошая трость, но ты не должен отходить от меня. Просто я могу в любой момент потерять сознание. Женщины должны понимать, что я пыжусь изо всех сил, чтобы не вызывать у них жалости. И тут Алиса права. Появись я на каталке, то их постигло бы разочарование. Все они помнят меня молодым, энергичным и сильным, а им предлагают убогое зрелище. Я только не понимаю, откуда у меня появилась мысль разыгрывать из себя инвалида? Ничего не изменилось. Просто я стал быстро уставать и не могу долгое время находиться в обществе. Мое появление должно быть дозированным.

— Посмотрите в окно, Геннадий Алексеевич. По дороге идет одинокая женщина со спортивной сумкой.

Гортинский подошел к окну.

— Черт, это же Фаина, моя первая жена! Но почему пешком и без вещей?

— Но Лиза тоже приехала без вещей.

— Та шалава от кого-то сбегала. Но Фая известный врач и очень ответственный человек. Она единственная, кого я не могу заподозрить в каких-либо махинациях.

— Значит, расплатилась с таксистом у ворот и не стала заезжать на территорию поселка.

— Возможно. Дверь сразу не открывай. Дай ей позвонить в колокольчик. Спроси, кто она и к кому, а потом впусти. Итак! Все в сборе. Сегодня устраиваем ужин, на котором я буду присутствовать. Пора нашим дамам познакомиться. Я должен увидеть реакцию каждой из жен, когда они узнают о конкуренции.

Фаина позвонила, Сергей открыл. Оба молчали. Женщина открыла сумочку и предъявила письмо хозяина с приглашением.

— Извините, — произнес секретарь, — вы появились слишком неожиданно. Я не слышал мотора подъехавшей машины.

— Я пришла пешком. Из аэропорта. Что вас еще интересует?

— Ничего. Для вас подготовлена комната.

— Рада это слышать, мне пришлось ночевать в аэропорту Новосибирска. Опоздала на рейс. Ведите.

Ни дом, ни мебель Фаину не интересовали. Войдя в комнату, она скинула туфли и улеглась на кровать прямо в одежде.

— Когда проснусь, тогда повидаюсь с мужем. Сейчас не в состоянии.

— Я разбужу вас к ужину, там и увидитесь, — сказал Сергей, но Фаина уже спала и последних слов не слышала.

3. Самара

Милицейскую машину нашли под мостом у пристани в сорока километрах от города. Старший опер Матвей Тамарин прибыл на место со своим напарником Ильей Кузьменковым. Их встретил местный участковый Кравченко.

— А Седлак оказался прав. Как в воду глядел, — покачивал головой капитан Кузьменков. — Если они ушли по реке, мы их уже не достанем.

— Хуже всего, Илья, то, что Седлак кричал о своей догадке на каждом углу, — тихо сказал майор Тамарин.

Руководил следствием подполковник Седлак. Человек, которого даже в следственном управлении МВД не любили. Слишком крикливый, хамоватый, нетерпеливый. Его принцип — подозреваемых не существует. Все виновные, и всех надо сажать, чего он нередко добивался, выбивая из подозреваемых признания силой.

Матвей Тамарин, сыщик с четвертьвековым стажем, был полной противоположностью следователя — вдумчивый, неторопливый, всегда искал объяснения поступкам преступников. Милицейское начальство очень часто сколачивали оперативно-разыскную группу, включая двух противовесов в одно звено. Они отлично дополняли один другого.

— Скажите, лейтенант Кравченко, вы открывали машину? — спросил Тамарин, оглядываясь по сторонам.

— Никак нет, товарищ майор. Мы получили разнарядку из центра обследовать берег в районе мостов и пристаней возле трассы Самара — Киржачи. При обнаружении милицейского «козлика» тут же сообщить в центр. И вот мы обнаружили машину. Я выставил охрану и позвонил в главк.

— Предпринимали еще какие-то действия? — поинтересовался капитан Кузьменков.

— Так точно. Машина закреплена за капитаном Колотозовым. Участковый из пятого райотдела области. Он пропал пять дней назад. Его до сих пор не нашли. Этой машиной он пользовался пять лет, сам ее чинил, мыл, покупал детали. Как я понял, на этой машине совершено преступление и Колотозов может быть к нему причастен. Но это неправдоподобно.

— Обоснуй свои выводы, лейтенант, — улыбнулся Тамарин. Молодой лейтенант ему понравился. Никаких эмоций и точное понимание своей работы.

— Колотозову остался год до пенсии. При исполнении получил ранение в ногу, хромает, после чего его перевели с оперативной работы в участковые. Имеет правительственные награды. Выловил полк преступников, и все получили заслуженный срок.

— Вот! — Тамарин поднял указательный палец вверх. — Сейчас ты высказал очень важную мысль, Кравченко. Пятый район находится на отшибе. Там только глухие деревни и несколько сел. Если преступникам понадобилась машина, то ее можно найти в городе. И не такую приметную развалюху, а скоростную и надежную. Машину легко перекрасить и сделать из нее милицейскую. И кто-то из преступников знал участкового Колотозова. Возможно, преступник был его «крестником». Колотозов упрятал того за решетку. Теперь он вышел и решил отомстить старому оперу, а заодно и украл его машину для плановой работы. Идея с ограблением родилась не вчера. Это хорошо продуманная акция. И конечно, она продумана специалистом. Грабили исполнители по отработанной схеме. Возможно, участником ограбления был работник банка, знающий о всех денежных операциях.

Капитан Кузьменков всегда записывал в блокнот все выводы и предположения Тамарина, словно студент вел конспекты, а потом складывал мозаику из отдельных высказываний.

— Надо бы поднять старые дела, — предложил капитан. — Нам нужен человек, которого старик посадил и который недавно освободился. Такая версия имеет право на существование. Ясно одно: стрелял в инкассаторов настоящий головорез. Для такого человеческая жизнь гроша ломаного не стоит.

— Схватить преступника еще не главное, Илюша. Нам нужен не только исполнитель, но и наводчик. Вот его вычислить мы не сможем без помощи подельников. Главный сидит в областном банке или в центральном хранилище. Подозревать можно любого, так как о маршруте знали все.

— Кроме инкассаторов, товарищ майор, — поправил капитан.

— То есть как? — удивился Тамарин.

— А так. Они везли деньги в областной банк, но не знали, что назад повезут ветхие на списание. Так на допросе показал выживший Игорь Усов, единственный оставшийся в живых, не считая сбежавшего Ивана Школьникова.