Галина Романова - Миллион причин умереть Страница 25

Неужели это <I>он</K>?! Но этого не может быть! Зачем ему сюда, за столько-то верст от дома... Не ее же покой оберегать, в конце-то концов. А там кто знает! Коли уж сегодняшний день щедр на сюрпризы, может, Сергей Анатольевич и не так уж плох, каким ей представлялся все последнее время...

Но сюрприза не было. Это был совсем другой Сергей Анатольевич. Жутковатое для Ольги совпадение.

Впрочем... разница заключалась лишь в возрасте – теперешний был вдвое моложе предыдущего. А во всем остальном...

Тот же усталый взгляд. Те же мешки под глазами. Та же нервозность жестов и неопрятность кабинета с повисшими клубами сизого дыма и горой окурков в пепельнице. И еще этот специфический запах: запах неухоженного и замученного без спокойной жизни мужика. Наверняка супружнице своей наобещал хотя бы раз в году явиться домой вовремя. И кто знает: может быть, это его последний шанс сохранить себя в роли чьего-то мужа.

На какой-то момент в Ольге зашевелилась жалость. Но, поискав в ментовских колючих глазах хоть проблеск сочувственного внимания к ее проблемам и не дождавшись элементарных слов приветствия из плотно сомкнутых саблевидных губ, она это самое чувство придушила в зародыше.

– Здрасьте, – ухмыльнулась она нагловато. – Можно сесть?

– По какой статье изволите?

«Ого!!! А с чувством юмора у нас, кажется, полный порядок!»

Ольга присела на кончик стула с обмахрившейся гобеленовой обивкой. Сложила руки на коленях и выжидательно уставилась на тезку человека, с которого начался новый временной отсчет в ее жизни. Может ли она ему довериться? И с чего, собственно, начинать? Не сочтет ли он ее при этом сумасшедшей...

Сергея Анатольевича господь терпением явно обделил, потому как он громыхнул стулом и принялся саженными шагами мерить узкое пространство собственного кабинета. Минуты через три он рявкнул:

– Ну?!

– Гм-м-м, так грозно... Извините.

– Слушайте, девушка!!! – Не меняя интонации, Сергей Анатольевич склонился почти вплотную к ее лицу. – Если вы сию же минуту не перейдете к делу, то я вас...

– Арестуете, – Ольга совершеннейше по-детски шмыгнула носиком.

– Знакома процедура? – Мент хитро прищурился и как-то почти одним скачком вернулся на свое место.

– Не совсем, – удивленно вскинула она брови, поражаясь его подвижности.

– Не привлекались?

Полез за сигаретой. Понятное дело. Дымовая завеса – излюбленная ширма для прозекторских взглядов. Сидит себе человек и мается от никотиновой пассивной зависимости. На лице, соответственно, целая гамма чувств отражается. А тут тебе, как дополнение, вопросик покаверзнее. Если ты не дурак и не сволочь конченая, то что-нибудь, да и отразит твоя физиономия. Либо недоумение, либо досаду, либо страх.

Но Ольге-то бояться было нечего. И пусть он хоть всю Моршанскую фабрику себе в помощь призовет и окутает ее, Ольгу, туманами, словно айсберг в океане. Ей бояться нечего. Во всяком случае, в этом кабинете.

– Привлекались? – повторил он свой вопрос.

Совсем ни к черту нервишки у Сергея Анатольевича. А ведь молодой еще. Пусть не юнец, но и до кризиса среднего возраста еще далековато. А нервы ни к черту...

– Привлекала, – туманно пояснила Ольга, удовлетворив все же его нетерпение.

– Ага, – обрадовался он неизвестно чему. – Стучим, значит, потихонечку?

– Ну почему же потихонечку? – Тут уж и она начала заводиться. – Прямо-таки в полный голос!

– И что же? И до суда дело дошло?

– Еще как дошло! Так дошло, что до сих пор расхлебываю...

Сейчас должна была последовать непродолжительная пауза с поигрыванием спичечным коробком (зажигалкой Сергей Александрович не пользовался). Затем еще пара-тройка пустых никчемных вопросов, а затем – выстрел. Выстрел очередным вопросом, подводящим черту под ее визитом, его профессионализмом (представления о котором наверняка зашкаливали выше планки). Следом что-нибудь эдакое снисходительное типа похлопывания по плечу и ненавязчивое выпроваживание из кабинета. Последнего Ольга допустить не могла. Не за тем она сюда тащилась.

– Ваши люди были сегодня у меня с обыском? – с самой милой улыбкой выдала она, мгновенно смешав ему все карты.

О! Она не могла не видеть, какой зубовный скрежет вызвал ее на первый взгляд самый невинный вопрос. Он, этот самый вопрос, мгновенно выбил почву из-под его ног. Лишил его точки опоры. Вернее, отправной точки построения беседы. Как дальше себя вести?

Сергей Анатольевич нервно притушил окурок в переполненной пепельнице и мрачнее прежнего воззрился на визитершу.

– Что еще скажешь?!

Так, «выканье» прекратилось, сейчас пойдет ментовское хамоватое общение, и на мягкое ненавязчивое выпроваживание из кабинета надеяться не придется. Выкинут, да еще и пенделей надают. Посему надо торопиться.

– Я живу... – Она скороговоркой выдала свой адрес. – Последнее убийство произошло совсем рядом с моим домом. Сегодня я возвращаюсь домой, а там все вверх дном...

– И что?! – Желваки на скулах (к слову сказать, приятно очерченных) заходили пуще прежнего. – Какое имеет отношение это убийство к твоей квартире гребаной?! Или тоже хочешь в убийстве сознаться?! Так у меня уже два придурка сидят по этому делу! Третьей, что ли, хочешь стать?!

– Вы их поймали? – удивилась она вполне искренне.

– Если бы!.. – Спичечный коробок жалобно хрустнул в сильных длинных пальцах. – Так что ты хотела, я не понял?

– Ну, я же говорю – квартира вся вверх дном.

– Что-то пропало?

– Нет. Нечему пропадать.

– А что искали?

– Не знаю... Вернее, догадываюсь. Но это такая длинная история.

– Слушай! – Он приложил руку к груди и глазами, полными мольбы, посмотрел на визитершу. – Давай после Нового года, а?!

– Но я не могу! Вам надо Новый год встретить, а я могу не дожить до него, понятно вам или нет?!

– Почему?

– Я не знаю! Так все переплелось... – Она жалобно посмотрела в его глаза, полные желчи и раздражения. – Простите, но, думаю, сегодня вам придется задержаться.

Обреченно запустив пальцы в густую шевелюру, Сергей Анатольевич, не в силах противиться уготовленной участи, глухо произнес:

– Валяй, но прошу покороче, иначе меня жена больше никогда не пустит домой...

– Ага. – Ольга распахнула куртку, стянула шапочку с головы и зачастила: – Понимаете, полгода назад вашему тезке с моей помощью удалось засадить за решетку одного из самых выдающихся киллеров нашего региона, если можно так выразиться. Следователь потом придумал такую вот штуку со мной. На Западе она вроде как называется кампанией по защите свидетелей...

– Впервые слышу, – фыркнул Сергей Анатольевич, выуживая очередную сигарету из помятой пачки. – Самодеятельность...

– Вот так, – обрадованно подхватила девушка. – В том-то и дело, что самодеятельность! Только мне об этом ведомо не было. Меня выставили свидетелем на суде. Затем поменяли имя, фамилию, короче, все анкетные данные и засунули сюда в эту тмутаракань.

– Гм-м-м, – следователь убойного отдела недоверчиво качнул головой, но интерес все же какой-никакой проснулся в его мутных от бессонных ночей глазах. – Может, все это и так, но я что-то не пойму, чем вы все же недовольны? Хотя, как профессионал, могу уверить: ни к чему было прятать вас так далеко.

– Почему?

– Потому что, будь я на месте бандитов, я бы убрал вас еще до суда.

«Черт!» – Ольга едва не выдала вслух восхищенного возгласа.

Почему ей это никогда не приходило в голову прежде? Ведь куда проще не доводить дело до суда! Не дожидаться приговора и так далее. Убрать же ее было проще простого. Она и не пряталась особо. И с Нинкой встречалась, которая ей едва глаза не выцарапала, узнав про ее свидетельские показания. Хотя Артем и расстался с ней почти сразу после того, как покинул чертоги школы, те несколько минут пребывания в его объятиях в танцзале Нинка долго не могла забыть.

– Эти руки!!! – вопила она тогда, нарезая круги по своей квартире. – Они не могут убить!!! Ты дура!!! Ты попалась на ментовский крючок, словно глупая безмозглая рыбина! Эти руки созданы для любви, а не для убийства!..

– И в этих самых руках преспокойно находился пистолет с глушителем, который я видела. – Она прервала в этом месте Нинкины стенания, полные пафоса. – Он – убийца! А убийца должен сидеть в тюрьме! Так еще Глеб Жеглов говорил...

– Он говорил про воров, идиотка!

– Тем более!..

Подруги цапались, мирились, плакали, но ни одной из них тогда не пришло в голову, что опасность, истинная опасность, ходит за ними по пятам именно до судебного разбирательства. И лишь сейчас, под бдительным оком периферийного Пинкертона, Ольга прозрела.

– Дилетанты, – ворчливо выдал молодой Сергей Анатольевич. – Итак, если я правильно вас понял, то вы всерьез опасаетесь раскрытия вашего инкогнито.

– Да! Именно! – с жаром подхватила девушка, невольно привставая со стула и роняя шапочку на пол. – Меня раскрыли еще накануне, на работе.