Григорий Славин - Чумовой рейс Страница 25

Но вода оказалась гораздо мягче, чем она рассчитывала. Ноги ее чуть подломились в коленях, когда она провалилась во что-то ледяное и мертвенно-безмолвное.

Последнее, что она слышала, был всплеск воды.

И вдруг – до ужаса тихо. И лишь где-то вдали гудел, тревожа мертвое царство, какой-то двигатель…

«Все, в аду, – подумала она, – там мне самое место».

И в этот момент чьи-то проворные руки схватили ее за ноги и поволокли в сторону.

«В котел», – абсолютно равнодушно добавила она, успев подумать и о том, что поступок, который она совершила в расцвете супружеской жизни, никак не мог привести ее в райские кущи.

Вдруг снова ожил мир. Сочные цвета, ясные звуки, запахи, и лишь по-прежнему – адский холод. Над ее головой кто-то кричал и получал ответы, и последнее, что уловил ее слух, было:

– Догоняй этот чертов лайнер! Их нужно срочно растереть спиртом!..

«Господи, – подумала Кира, – ну почему обязательно спиртом? Почему спирт для них лекарство от всех болезней?»

Больше она ничего не помнила, потому что тотчас потеряла сознание.

Глава 13

Лодка догнала катер через четверть часа. Еще бы десять минут, и огни «Ганимеда» растаяли бы в темноте. И тогда оставалось бы уповать только на провидение. Гера нервничал, и казалось, что он вот-вот выпрыгнет из лодки и побежит за лайнером по воде.

– Только бы они пропажу не заметили, – прокряхтел Антоныч, укутывая Киру в свою куртку.

– Да как же они не заметят! – суетился Гера. – У них тут все на датчиках и под видеокамерами!

– Тогда какого черта не тормозят? – спросил Слава.

– А зачем им тормозить? Баба с возу, кобыле легче!

– Заткнись! – посоветовал Гере, стуча зубами, Гриша.

Догнать судно оказалось легко. Труднее было снова на нем оказаться. Фалы, на которых лодка была спущена, автоматически поднялись. Хотя вполне возможно, что и не автоматически.

– Хоть веревочкой к нему привязывайся и иди до Турции! – в сердцах воскликнул неугомонный Гера.

Присмотревшись к корме лайнера, Антоныч дотронулся до Славиного плеча.

– Это что там за действо?

Все четверо смотрели и пытались понять, что делает на корме седой, явно перебравший мужик.

– Мать честная! – воскликнул Слава. – Это ж тесть! Ну, этот, Дед Мороз!

На корме со стороны правого борта стоял участник недавней свадьбы и самоотверженно блевал за борт.

– Хорошо, что Кира не видит, – трясясь, как в лихорадке, проговорил Гриша. – Она так не любит, когда кого-то тошнит…

– Эй, мужик!

Тесть оторвался от важного дела всего на пару секунд.

– Мужик!

Тесть поднял голову и поднял вверх руку. Что это значило, никто не понял. Антоныча осенило идеей.

– Мужик, гостей со стороны жениха принимаем?

Ничего не понимая, тесть помахал им рукой.

– От самой Одессы идем, папа! – закричал Слава. – Скинь нам лодочку!

Тесть засуетился. Метнулся сначала вправо, потом влево, потом снова замер и стал что-то кричать.

– Что он говорит?

– Говорит, – объяснил Слава, – что его служба безопасности никуда не выпускает со второй палубы. Навеки и присно. И я их понимаю.

– Мужик, лодки видишь?

Тесть согласно кивнул.

– Иди к первой! – орал Антоныч. – Там рычаг есть! Нажми его вниз!

Тесть остервенело затряс головой. Он больше не хотел притрагиваться ни к каким рычагам.

– Спусти лодку, сука, иначе мы вас взорвем!

Добравшись до спасательного средства, тесть долго раздумывал, что с ним делать.

Антоныч взбесился:

– Рычаг нажми, хер старый!..

Еще секунда, и, сорвавшись с креплений, на волны плюхнулась вторая резиновая лодка с мотором.

Гера направил к ней их суденышко.

– Если работает автоматика, у нас всего несколько секунд! – прокричал он, отцепляя карабины от спущенной лодки и цепляя их к своей. – Потом тросы поползут вверх!

Как только крепления стали на место, лодка вздрогнула и стала подниматься. Ее раскачивало и било о борт. Гриша придерживал Киру, Гера кричал, что им всем конец.

Оказавшись наверху, они быстро выбрались на палубу.

– Гера, помоги Грише отнести Киру на камбуз! – приглушенно распорядился Антоныч. – Это единственное место, где нет камер и есть спирт! А мы со Славой разыщем-таки Колобка!

Колобок был, наверное, единственным человеком на судне, который, как ни странно, мог им помочь. Он знал на «Ганимеде» каждое помещение, был в курсе многих дел Жидкова, значит, имел представление и о том, как укрыться на этом судне от людей хозяина и сойти с лайнера незаметно.

Разглядев раскрывшуюся перед ним перспективу, Колобок скис. На пороге стояли двое мужиков. Еще несколько часов назад он запретил себе открывать двери кому бы то ни было, и вот клятва нарушена. Первый отличался высоким ростом и упрямым взглядом. Второй, какой-то бесцветный, чуть ниже, но такой же крепкий. Они стояли впритирку с дверью, и по всему было видно, что их появление на пороге каюты Колобка не случайность.

– На твой выбор, Колобок, – сказал тот, что моложе. – Голову в тиски или щепки под ногти?

– Простите, с кем имею?..

Высокий хохотнул и нагло двинулся в глубь каюты. Следом за ним, прикрывая дверь, вошел бесцветный.

– Что это значит? – поинтересовался Колобок. Как и всякий жестокий с женщинами мужчина, он мгновенно терял самообладание при появлении сильных самцов. – Господа, вы ошиблись каютой!

Внешний вид гостей заставил перспективного начальника управления по ценным бумагам назвать их господами. Братва в таких костюмах и куртках не ходит. И уж, упаси господи, их тем более нельзя было считать ментами. Как человек, разбирающийся в хорошем шитье, Колобок безошибочно определил стоимость вещей визитеров как высокую.

– Колобок? – полюбопытствовал бесцветный.

– Что ты спрашиваешь, – хмыкнул высокий. – Когда человека называют колобком и он не поправляет, значит, это Колобок и есть.

– Верно, – разочарованно подтвердил хозяин каюты. – В смысле, меня так знакомые зовут.

– Вот видишь, а ты говоришь – ошиблись каютой.

Колобок хотел сказать что-то похожее на «Пошли вон, скоты, иначе я вас выброшу в иллюминатор», но вовремя спохватился. Из находящихся сейчас в этой каюте в окно мог вылететь кто угодно, но только не эти двое. Имеющий высшее образование и недостатков гораздо больше добродетелей, Колобок уже давно уяснил, что его пришли бить, и он с точностью этак процентов в девяносто шесть знал, за что именно. Самый высокий между тем оглядел его с ног до головы и поправил воротник хозяина каюты.

– Дэниэл, – сказал он. – Вылитый Дэниэл Крэйг.

Оставив Колобка под присмотром спутника, который, по мнению Колобка, был менее опасен, высокий направился на кухню. Вернулся оттуда с равнодушным лицом.

– Слава, произошла ошибка, – констатировал он.

– Еще какая! – почувствовав воодушевление, проорал Колобок.

– Это не Крэйг. На кухне пиво, – и гость снова поправил воротник хозяина каюты.

– Дэниэл Крэйг не пьет пиво, Колобок, – объяснил молодой. – Он пьет только шампанское «Боллингер». Изредка опускается до коктейлей, но просит их не размешивать, а взбалтывать. А знаешь почему? У него отрыжка от смесей.

Пока первый говорил, второй бесцеремонный визитер сунул руку в карман пиджака Колобка и вынул трубку.

– Теперь, когда мы выяснили, что ты не Дэниэл Крэйг, а лох позорный, перейдем к главному. Ты не против, если я немного покопаюсь в твоих вещах?

– С какой стати я должен быть не против? – запротестовал Колобок. – Вы кто такие? Вы от кого?

– Если к тебе в дом пришли гости, то непременно должны быть от кого-то? – удивился молодой. – А если мы сами, по собственной инициативе, к примеру? Шли мимо клозета, думаем – почему не зайти к лузеру Крэйгу? Так как насчет сундука мертвеца? Вы не храните в нем скелеты? Я ужасно боюсь скелетов.

Не дожидаясь ответа, Слава взялся за дверцы шкафа и развел их в стороны. И в этот момент Колобок понял, что главная опасность исходит как раз не от высокого атлета, а от болтуна, который вел себя неадекватно, и каждая его новая фраза была удивительней предыдущей. Едва Колобок сделал движение к шкафу, тут же почувствовал на шее железную хватку, от которой потемнело в глазах. Высокий гость демонстрировал чудеса реакции.

За то время, пока Колобок приходил в себя, Слава как следует оценил содержимое шкафа и изумленно присвистнул. Сгорая от любопытства, Антоныч снова взялся за шею жертвы, и они вместе направились к Славе. То, что хранил в себе шкаф, вызвало уважение. Не каждый день увидишь такие редкие вещи.

– Кто вам позволил совать нос в мои вещи! – взревел Колобок.

Психовать было из-за чего. Добрую половину трехметрового шкафа занимала вешалка с коллекцией от мсье де Сада. Кожаные маски, сбруи, плети, наручники, веревки – все это было развешано с аккуратностью, свойственной людям, любящим вещи за то, что они служат долго. Изредка, в минуты спонтанной тоски и находясь в поиске отдохновения, Колобок приглашал в свой дом одну, а то и двух пленниц Жидкова.