Дмитрий Дубинин - Сгоревший клиент Страница 25

– Вспоминай, где обитает твой друг! – сказал я Игорю.

– Если бы я знал… – проворчал он.

Совсем хорошо… Я уже вырулил на дорогу, насквозь проходящую через Солнцево, и тут сзади вспыхнули фары.

– Догоняют, – доложил я. – Думай, куда ехать!

Таганцев лихорадочно листал свою книжку, подсвечивая себе моим телефоном. Фары преследователей между тем приближались. Дорога была почти пустой, я включил пятую передачу и добавил газу. Машину затрясло – давненько ей не устраивали подобный тест-драйв! Гнать было опасно, я немного снизил скорость, но тряска не прекращалась. Напротив, скачки стали такими, что руль стало сложно удерживать в руках. Не знаю уж, на какой тачке догоняли нас, но удрать на старинной «Гранаде» от нее вряд ли сумел бы и Шумахер. Бандюки на таких, как у меня, развалюхах не гоняют – это уж точно.

Игорь, найдя еще чей-то номер, загнул страницу в книжке, потом прислонил мою трубку к уху. Машину трясло и раскачивало. Фары уже были совсем близко. Вот их свет ушел чуть влево, яростный блеск перестал слепить меня через зеркала, и я увидел темный «БМВ», который с легкостью принялся обходить мой «Форд». В «бумере» было опущено стекло, через которое я видел чью-то голову и руку. Пассажир делал этой рукой недвусмысленный жест: тормози, а то хуже будет…

Тряска неожиданно прекратилась. «Гранада» полетела, словно штурмовик «СУ-34», отрывающийся от взлетной полосы. Я рискнул «втопить» до упора. Стрелка тахометра качнулась вправо, и «бумер» вмиг остался позади. Двигатель моей машины радостно пел, колеса, казалось, почти не касаются асфальта. Я не верил своим глазам – на спидометре было сто восемьдесят… Если удастся на такой скорости продержаться хотя бы до развязки, есть шанс скрыться.

Но такого темпа «Форду» хватило меньше чем на минуту. Машину снова затрясло, да так, что я чуть не потерял управление. Пришлось притормаживать, скорость упала раза в два, «Бумер» опять начал приближаться. В его окно снова высунулась рука, только теперь уже с пистолетом. Ствол направился вперед и вниз, сверкнула оранжевая вспышка, и машину заколодило по-настоящему. Я как мог принялся удерживать ее на дороге, хорошо понимая, что если сейчас перевернусь, то мне будет кирдык… Не иначе, мерзавцы прострелили колесо, и сейчас мне оставалось думать только о том, как бы не упустить руль. Шины визжали, машину бросало в разные стороны, и в конце концов я не сумел удержать ее. Скорость уже упала до сравнительно безопасной, но тут руль неприятно «сыграл», и «Форд» вынесло за пределы дороги, шваркнув правым бортом по красно-белому ограждению. Этот удар окончательно вырвал баранку у меня из рук, машину развернуло на девяносто градусов, а затем она перевернулась и с пронзительным скрежетом потащилась крышей по дорожному покрытию, раскачиваясь и вращаясь. Таганцев вывалился из сиденья, я каким-то образом держался вниз головой, думая, что сейчас обязательно сверну шею. Последний удар перед остановкой неприятной дрожью отозвался в голове и правой руке, но я еще не успел придать этому никакого значения. И вообще – много ли можно продумать, когда тебя несет кувыркающийся автомобиль?

«БМВ», взвизгнув шинами, остановился поблизости. Преследователи быстро вышли наружу, нагнулись и очень ловко извлекли потерявшего сознания Таганцева через проем лобового стекла, которое вылетело в тот момент, когда «Форд» хлопнулся крышей об асфальт. На мои вопли братки тоже обратили внимание, и вытащили меня наружу вслед за Игорем. Пока меня тянули через выбитое стекло, в руке вспыхнула такая дикая боль, что я опять поневоле заорал. «Хорошо, что живой» – услышал я чью-то реплику. Ноги никак не могли отцепиться от руля, но когда они наконец получили свободу и свалились вниз, болевой удар начал понемногу выключать сознание. Меня оттащили от перевернутой «Гранады», и на этом бригада потеряла ко мне интерес. Ей был нужен только Игорь. По-видимому, его погрузили в багажник, затем хлопнули двери, и «бумер» скрылся с места ДТП.

В кино я не раз видел, как горят и взрываются машины после подобных аварий. Пока вроде бы ничего не горело, но лежать рядом с авто мне казалось делом неправильным. Странно, что меня вообще вытащили… Ах да, я мне ведь еще рано копыта отбрасывать… Болевая вспышка опять пробежала через плечо и обхватила ребра с правой стороны. В глазах стало темно. Ощущая липкое тепло в рукаве куртки, я попытался отползти на тротуар. Левая рука слушалась, но бороться с тошнотой в желудке и туманом в голове было почти невозможно. Ладно, пусть в голове туман, но две ноги и одна рука действуют, а им-то какое дело до того, что происходит в голове? Я умудрился добраться до тротуара и только после этого осмотрелся. «Форд» лежал колесами вверх, но ни одного языка пламени я не заметил. Зато на дороге, прячущейся в полумраке, то и дело вспыхивали разноцветные огни, и только когда я понял, что это полицейские проблесковые маячки, позволил себе минуту отдыха.

Изображение было отвратительным. Цветность, что называется, «по нулям», сплошная рябь и медленно плывущие снизу вверх косые полосы. Звук тоже соответствовал. Однако суть сюжета понять было довольно просто. Диктор вещал: «апреля… грюки-дрюки… произошло столкновение между так называемыми «бритоголовыми» и выходцами из Средней Азии. В результате… грыки-дрыки… шесть человек оказались в больнице с травмами различной степени тяжести… грохх-дрохх… Арестованы. Во время драки был смертельно травмирован случайный, как оказалось впоследствии… грахха-драхха… пока не располагает сведениями, по чьей вине произошел несчастный случай. По информации, предоставленной пресс-службой… грумм-друмм… ведется следствие».

И все на этом. По радио уже передали примерно то же самое, две доступные мне сейчас газеты подали сообщение об инциденте еще более сжато, а до интернета мне сейчас было как до Средней Азии раком. Там бы, наверное, истину можно было бы найти либо в комментариях независимых свидетелей, либо в блогах. А то официальные СМИ совсем сдулись: хоть бы слово кто сказал о пикете и о провокации. Боятся они все, что ли? Чего боятся? Чай, не тридцать седьмой год прошлого века на дворе…

Тем не менее, судя по той, с позволения сказать, пище, какой меня кормили здесь, в больничных столовых с тридцать седьмого года вряд ли что изменилось. Как и вообще в системе бесплатного здравоохранения в целом…

Возможно, я излишне сгущал краски, но меня не отпускала хандра, а эта дрянь может одолеть любого, кому повезет попасть в клинику с сотрясением мозга, а также вылезшими наружу мышцами правого плеча. Руку на ночь привязывали к койке, и все равно из-за боли шевелиться было почти невозможно. Можно было только думать о своей дурацкой судьбе и беспокоиться о дальнейших сюрпризах, какие она мне еще готовит.

За два дня, которые я провел в горизонтальном положении, мне так и не удалось узнать ровным счетом ничего. Ни о том, где теперь находится моя машина, ни о том, куда увезли Игоря. Жив ли он? И что теперь будет с Мариной? Кроме всего прочего, я лишился мобильного телефона и, как следствие, оказался отрезанным от мира. Конечно, допотопный телевизор и радиоточка хоть как-то заполняли информационный вакуум, также как и газеты. Да еще соседи по палате – два ехидных старика с переломами ног. Оба пациента сутки напролет ругали правительство и сплетничали о его представителях… Так что я много нового узнал за эти несколько часов о внешней и внутренней политике нашего государства.

В том числе и о современных веяниях в строительстве жилья. Я сам подкинул Иванычу и Парфенычу тему для обсуждения. Потом даже не рад был – меня удостоили примерно двухчасовой лекции.

Неужели, молодой человек, вы не знаете, как нынче строят дома? Все начинается с откатов и подкатов и ими же заканчивается. Взятка за понравившееся место. Взятка за незаконный снос старых домов, если таковые есть на выбранной площадке. Нарушения трудового законодательства при найме рабочей силы. Технологические нарушения при монтаже зданий. Далее – по накатанной. Строительная компания, начавшая дело, банкротится, а дольщики, если таковые есть, остаются с носом. И эксплуатацией здания начинает заниматься другая фирма, хотя рожи в ней те же самые, что и начинали заниматься стройкой. Отсюда и свистопляска с договорами и резким подъемом цены за площадь. А потом жильцы (небедные в большинстве своем люди!) еще годами скандалят, почему стены кривые, почему с потолка песок сыплется, да почему двери сами по себе открываются среди ночи, будто бы дом наклоняется? Конечно, наклоняется! Как же он не будет наклоняться, если генеральный директор ездит на «Феррари», прораб – на «Ягуаре», да и мастера, бывает, вслед за ними тянутся – кто на «Вольво», кто еще на чем подобном…

Первый посетитель пришел ко мне к вечеру второго дня моего вынужденного лежания. Им оказался Валентин Кривцов из уголовного розыска. Он долго пытался выудить из меня информацию о том, каким образом я угодил в подобную историю, но я бубнил одно и то же: ездил к «левому» клиенту в Солнцево, давно не проверял шаровые, не справился с управлением… Наконец опер то ли поверил мне, то ли понял, что я ничего иного все равно не скажу, после чего выдал мне мой мобильник, сказав, что мои документы находятся у главного врача в сейфе. Это на тот случай, если я вдруг вздумаю отмочить еще какую-нибудь глупость. Да уж, с рукой, которая почти бездействует… Что касается машины, то ее отвезли на спецстоянку УВД, счет за услуги эвакуатора будет выставлен. Нет, это не штрафная стоянка, но тоже небесплатная.