Сергей Царев - Предательство. Последние дни 2011 года Страница 25

Автомобиль стремительно набрал скорость и преодолел разбитую улицу. Сразу за поворотом начинался другой мир — мир целых зданий, зеленых деревьев и тишины, где не стреляют. Напряжение не прошло, теперь была другая причина — надо было передать девочку в одну из гуманитарных организаций.

Принимала девочку пожилая женщина, которая ничего не спрашивала, только нежно обнимала и целовала ее. Олег Борисович прижал эту незнакомую девочку и постарался передать все тепло души, которую он мог себе позволить. Удаляясь от приюта, он все еще видел большие глаза маленькой девочки, скованные гигантской болью и опустошенные несправедливостью жизни.

Глаза маленькой девочки, в которых были только предельно расширенные зрачки…

— Когда война затронет Пакистан, надо будет ждать большой беды. Найдутся политики, которые перекинут огонь и на Индию, — предположил Сергей Георгиевич.

— Этот конфликт может быть очень опасным, горячие головы могут применить атомное оружие, — продолжил разговор Олег Борисович. — Специалисты оценили последствия такого варианта развития конфликта. Предполагается, что в глобальном вооруженном конфликте будут участвовать до ста миллионов людей, а людские потери составят несколько сот миллионов человек.

— Вот и реализация части плана сокращения населения.

Звук приближающего автомобиля вынудил мужчин прекратить разговор, остановиться и отойти от проезжей части. Мимо проехал самосвал со снегом, оставляя следы протекторов на снегу. Олег Борисович проводил взглядом удаляющий самосвал, потом посмотрел на оставленные им следы и неожиданно заметил:

— Водитель и не думает, что его самосвал оставляет следы. Все мы редко думаем об этом, но свои следы в летописи времени оставляем. Недавно ко мне обратился один журналист, он готовит сценарий документального фильма о Чаломее Владимире Николаевиче.

— Кажется, он был конструктором орбитальных станций? — спросил Сергей Георгиевич.

— Да, он разрабатывал межконтинентальные баллистические ракеты, крылатые ракеты и орбитальные станции. С ним враждовал бывший министр обороны Устинов Дмитрий Федорович. Какая-то кошка между ними пробежала, была личная обида. И Дмитрий Федорович порой опускал шлагбаум перед разработками Чаломея. Так был прекращен проект «Алмаз» и кое-что другое. Не будь этого, возможно, и расстановка лидеров в освоении Луны была другая. Не думаю, — заключил Олег Борисович, — что Дмитрий Федорович думал оставить и такой след, но так случилось.

Так случилось, что несколько человек, к которым Сергей Георгиевич относился очень хорошо и считал их порядочными людьми, в определенной ситуации повели себя весьма непорядочно, и с ними пришлось расстаться. Финансовый ущерб, который нанес Рафик, был небольшой, и про него можно было забыть, только…

— Сергей, днем звонил Рафик, хотел с тобой поговорить, — сообщила Таня, когда он вернулся с работы.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, собирается в Тбилиси. Вечером зайдет, — предупредила Таня. — Я уже готовлю ужин, а вино сам выбери.

— Это замечательно, я в последнее время думаю, как маме переправить деньги. Спрошу, может быть, он отвезет деньги. Когда наладится нормальная связь и можно будет спокойно переводить деньги через банк? — риторический вопрос Сергея Георгиевича не был предназначен супруге, но она ответила:

— Когда-нибудь, а пока ищи варианты.

Стол был почти накрыт, когда раздался звонок домофона.

— Сергей, открой дверь, у меня мясо подгорает.

Сергей встретил Рафика радушно. Они познакомились у Сергея Дарчоевича лет семь назад. Часто встречались у него, потом и у каждого дома — по праздникам, дням рождения и просто по настроению. Постепенно дружеские отношения переросли в деловые. Перестройка, которую затеял Горбачев в Советском Союзе, позволила организовывать небольшие производства. Воспользовались этим и Сергей Дарчоевич, Сергей Георгиевич и Рафик. Выпускали трикотажные майки и тенниски с нанесенными на них рисунками. Рафик руководил производством, Сергей Дарчоевич финансировал, а Сергей Георгиевич осуществлял контроль доставки и реализации товара в Москве, Ленинграде и других городах, перевозил деньги. Тогда и состоялась его первая встреча с криминальным миром.

Середина 80-х годов, интересное время. Сергей Георгиевич, заведующий научно-исследовательской лабораторией, в пятницу, после окончания рабочего дня, вылетал по своим кооперативным делам. Возвращался он поздно вечером в воскресенье или рано утром в понедельник. Насыщенное событиями время поездки включало встречу с сотрудниками аэропорта и бандитами, которые брали дань за пропуск товара, водителями, товароведами, бухгалтерами и директорами магазинов. Но были и случайные встречи с простыми людьми со своими незатейливыми заботами, проблемами низкой зарплаты, дефицита продуктов питания, отсутствием мест в детских садах. Эти люди составляли суть Советского Союза и будущей России, в них следовало искать секреты «русской души». Обескураживающая простота, моментами поражающая наивность, вера в то, что их предало, и чистота души — все это вдохновляло и вселяло надежду на будущее. Об этом Сергей Георгиевич хотел когда-нибудь написать.

Поездки изматывали, но уровень жизни семьи резко вырос. Ничего не предвещало осложнений. Лишь однажды у Сергея Георгиевича возникло подозрение:

— Сергей, с последней партией какая-то неразбериха.

— Что-то серьезное? — Сергей Дарчоевич напрягся. — Пойдем в лоджию, спокойно посидим, пока Таня и Лара накроют стол.

За небольшим столом у открытого окна они продолжили разговор:

— Перед отъездом, в четверг вечером, я проверил товар, его стали упаковывать. Прилетаю в Кустанай, распаковываем груз, а там половина другого, дешевого, причем много бракованного. Пришлось задарма оставлять. Ситуацию сгладил, договорился, что еще поставим. Но вся поездка сработана в минус.

— Ты говорил с Рафиком? Что он сказал? — спросил Сергей Дарчоевич.

— Говорит, что случайно спутали, когда упаковывали груз, — с долей сомнения произнес Сергей Георгиевич.

— Бывает, — раздосадованно сказал Сергей Дарчоевич, — придется списать убытки. Ты посчитай все.

— Убытки не только в этом. Оказывается, он договорился по дешевке отдать некондиционный продукт, а отдал хорошую продукцию. Говорит, что вернуть не может, продавца не знает.

На одной чаше были убытки, на другой — многолетняя дружба. Тезки переглянулись, для них деньги никогда не были главным, а обвинить в преднамеренности они не могли. В это время вошла Таня и позвала к столу:

— Пошли, Лара накрыла стол, только захватите «Боржоми».

С тех пор ничего не напоминало о том эпизоде. Жизнь раскидала многих тбилисских знакомых после кровавых событий 1992 года, когда отряды «Мхедриони» свергали президента Звиада Гамсахурдию. Поэтому визит Рафика обрадовал Сергея Георгиевича.

Они иногда созванивались, коротко сообщали о рабочих моментах, семейных проблемах. Поэтому первая встреча после нескольких лет разлуки затянулась, обсуждали разные подробности, в том числе и работу Рафика.

— В Саратове ты оказался случайно? — спросил Сергей Георгиевич.

— Нет, там живут дальние родственники жены, с их помощью открыл цех по пошиву обуви. Когда-то я с этого начинал, если помнишь.

— Конечно, помню, я застал время, когда еще функционировала обувная артель. Тогда ты работал с Левой и Сергеем, — вспомнил Сергей Георгиевич.

Они сидели за столом, вспоминали разные эпизоды тбилисской жизни, отмечая отдельные моменты соответствующим тостом. За столом царил забытый дух старого тбилисского двора, беззаботного застолья, ощущения молодости. В конце разговора Рафик неожиданно предложил:

— Я собираюсь в Тбилиси, должен забрать деньги на развитие цеха. Тебе ничего не надо будет отправить в Тбилиси? Я могу отвезти.

Сергей Георгиевич обрадовался и попросил передать маме четыре тысячи долларов, которые пересчитал и передал Рафику.

Через несколько дней в разговоре с ней Сергей Георгиевич узнал, что Рафик не звонил и, естественно, что ничего не передавал. Первая мысль, которая пришла ему в голову — с Рафиком что-то произошло, поэтому Сергей Георгиевич обратился к Сергею Дарчоевичу, но и он ничего не знал. Прошло более месяца, позвонил Сергей Дарчоевич и сообщил: