Денис Шевченко - Любить и ненавидеть по-русски Страница 25

Главное вовремя стартовать, — подумал Степан, — и тут надо рассчитывать только на инстинкты.

Он огляделся: рядом с машиной никто не терся. Но в ста метрах, возле офиса Павла Конева уже стоял черный джип, две легковые тойоты и пять человек охраны.

Сейчас начнется заварушка. Он завел машину.

— Никита, шеф выходит, что у тебя? — ожила рация.

— Все нормально, — Буран постарался сымитировать недавно услышанный голос покойного охранника.

— Следите.

— С удовольствием, — ответил Буран невидимому собеседнику, предварительно выключив рацию.

Он отложил бинокль и навел свой автомат на входную дверь. Рядом часто дышал Реутов, который в азарте предстоящей резни забыл о страхе.

По двору сновала охрана. Ко входу подали три машины.

Двери медленно открылись и на улице показались два здоровых парня в темных костюмах. Осмотревшись, они не заметили ничего подозрительного, и один из них приложился к рации.

Наконец наступил момент истины: из дома быстрой походкой вышел Артур, одетый в светло зеленый костюм и галстук похожей расцветки. Он торопливо оглядывался по сторонам, направляясь к своему черному бронированному Мерседесу.

Реутов нетерпеливо посмотрел на своего шефа, палец побелел на спусковом крючке.

Поехали, — крикнул Буран, и две автоматные очереди взорвали загородную тишину. Артур картинно дернулся и упал. Сверху на него повалился один из телохранителей. Двор ожил. Все забегали, началась паника, люди громко кричали и искали укрытие.

Буран и Реутов продолжали стрельбу по лежачим телам, иногда переключаясь на охранников, которые с пистолетами в руках укрылись за автомобилями.

Рожки опустели в считанные секунды, и напарники бросились бежать, по пути перезаряжая автоматы.

— Вон они, уходят, — заорал невысокий толстяк в синей кепке.

Это была ошибка, распространенная в первую очередь среди новичков. Вместо того, чтобы тихо отползти в укрытие, до которого было метров двадцать, они побежали, все еще не веря в свою удачу. Теперь колесо фортуны сделало свой оборот, и одна из пуль скосила Реутова.

Попасть с расстояния в сто пятьдесят метров из пистолета по движущейся цели было сложным даже для профессионального стрелка, но чем —то Василий видимо насолил Богам. Единственным утешением могло быть то, что он умер мгновенно, даже не успев ощутить всю полноту вкуса победы.

Буран мчался, как антилопа. До места, где для него Малой должен оставить машину, оставалось минут десять такого же темпового бега.

Он не слышал криков преследователей, те серьезно отстали. Не видел, куда подевался Реутов, но уговор их помнил четко: никто никого не ждет.

Вскоре запыхавшийся стрелок уже заводил новенькую десятку, оставленную на трассе возле рекламного щита сигарет Мальборо.

Степан нажал на газ, и подъезжая к заранее выбранному дому достал гранату и вырвал чеку. Еще через несколько секунд, ошеломленная охрана начала стрелять в мчащийся на них автомобиль без водителя.

Взрыв потряс деловой квартал. Батурин рассчитал свои действия с удивительной точностью. Напротив офиса Павла Конева теперь стояло три объятых пламенем автомобиля и лежало несколько трупов.

Какой-то бедолага на бегу пытался сбросить горящую рубашку, раздирая воздух истошными криками.

Воспользовавшись общим замешательством Батурин, как он и планировал заранее, поднялся на третий этаж старого дома, через который попал на плоскую крышу типографии. Всю диспозицию он по совету Бурана очень внимательно изучил днем, делая вид, что бесцельно шляется, не зная, куда девать время. Тогда и созрела мысль использовать для стрельбы плоскую крышу типографии, с которой вход в Пашин офис виден, как на ладони.

Осторожно ступая, он добрался до края здания и перевел дыхание. Пашин офис открывался во всей красе. Батурин достал автомат.

Теперь оставалось только ждать, верны ли остальные догадки. Не струсит ли Конев младший, станет ли в любом случае искать возможности попасть на эту встречу. Степан верил в свою звезду. Тем временем из офиса выбежала куча охраны, которая находилось в резерве на всякий случай. Теперь им даже не пришлось перебазироваться, ибо случай выдался самый подходящий.

Постепенно придя в себя, они начали расширять периметр, внимательно осматривая подозрительные места. Только теперь их работу осложняла толпа зевак, моментально собравшихся на бесплатное шоу.

Время неумолимо убегало. Если Паша просидит в офисе еще минут пять, то ему придется объясняться с милицией, и тогда он точно не попадет на встречу. Неужели он сам этого не понимает?

Через несколько минут младший Конев доказал, что все прекрасно понимает, появившись на улице в окружении четырех самых надежных бойцов. Он направился к белой БМВ — тройке, которую в считанные секунды выгнали с внутреннего двора, где она просто пылилась, не ожидая скорых поездок разлюбившего эту модель Павла.

Степан взвел автомат, прицелился и приготовился к веселью.

Два хлестких выстрела поразили окружающих, в том числе и Степана.

Вся охрана Павла Конева попадала на пол, следуя примеру своего шефа. И тут Батурин сплоховал. Сейчас нужно было выдержать паузу, и когда все отвлекутся на неизвестного стрелка, закончить с этим делом. Но он слишком механически настроился на стрельбу, не успев дать чувствам и пальцам отбой. Его АКМ громко заговорил, разбрасывая свинец.

Охранники, накрывшие собой тело босса, задергались как на рейв-дискотеке. Зеваки опрометью бежали во все стороны от очага опасности. Парни Елисеева попали в глубокий нокдаун.

Городское управление милиции стояло на ушах. Сразу несколько ВИП-сигналов непрозрачно намекали: сильные мира сего попали в опасность. Патрульные, спецназовцы и просто свободные в этот момент опера прыгали в свои машины на ходу проверяя оружие.

Начальник городского управления Малахов взял дело под личный контроль, и сейчас сыпал бранью, раздавая приказы направо и налево. Если с Артуром Коневым что-то случится, ему не сдобровать. И шикарных подарков к Новому годы и Дню милиции можно больше не ждать.

Звуки милицейских сирен наполнили улицы города.

Виктор вскочил со скамейки, когда услышал первый выстрел. Тут он торчал уже полтора часа, стараясь отслеживать всех входящих и выходящих из офиса по адресу Карла Маркса 21. Надеялся застать и самого Павла, которого не знал в лицо, но надеялся вычислить по поведению охранников.

Сухов не стал падать на землю, как поступило подавляющее большинство людей, находящихся в зоне огня, но все же пригнулся и бегом двинулся к газетному киоску. Стреляли именно оттуда: его профессиональный слух давно был сориентирован на мгновенное обнаружение источника неприятностей.

Не успел он сделать и пяти шагов, как мощная автоматная очередь прогремела с противоположной стороны, из района типографии. Виктор на секунду замер, но продолжил путь к киоску, до которого оставалось не более двадцати метров.

В это время очнувшаяся охрана попыталась сориентироваться. В этом особенно преуспел сам Елисеев, который выходил из офиса вслед за Павлом и едва успел нырнуть внутрь, когда прогремел первый выстрел.

Пятеро бойцов устремились к типографии, где только что веселился автомат. Еще пятеро по указанию Елисеева обратили взгляды в сторону газетного киоска. В этот момент все увидели пригнувшегося мужчину с пистолетом в руках, который двигался в том же направлении. Разбираться никто не стал, пять пистолетов дружно заговорили, но Виктор уже умудрился нырнуть за киоск.

Он только успел отереть лоб, как выстрел из киоска прошил стену у него над головой.

— Твою мать, — выругался Сухов всаживая пулю за пулей в двери из тонкого железа.

Внутри кто-то застонал.

Виктор сильно толкнул дверь, и с поднятым оружием застыл на пороге. Зрелище его впечатлило. Везде были разбросаны ошметки свежей прессы. На полу лицом вниз лежала женщина со связанными за спинной руками, очевидно работник киоска.

Стрелок держался за простреленный бок, лихорадочно пытаясь перезарядить двуствольный обрез.

Лежать, — Виктор с силой ударил ногой по обрезу, тот отлетел и упал возле киоскерши, отчего она пронзительно застонала, едва не проглотив кляп.

Виктору нужно было время, чтобы сообразить, что к чему, но тут как раз знакомые пять стволов стали поливать киоск градом свинца.

Сухов трижды выстрелил через открытое окошко и упал на пол, увлекая за собой раненого.

— Слушай, ситуация такая, что я сейчас на твоей стороне. Во всяком случае, я не с младшим Коневым. Надо уходить, пока нас здесь не похоронили. Понял?

Парень кивнул. Только сейчас Виктор разглядел его лицо. Бледное, челка сбилась на лоб, тонкие правильные черты, совсем еще мальчишка. И зачем они в таком возрасте лезут в опасные передряги. Виктор мысленно усмехнулся. Сам —то он пошел воевать по контракту в двадцать три года.