Тайна старой усадьбы - Андрей Анатольевич Посняков Страница 25

Кротова выскочила из проулка, видно, пробиралась между заборами. Опоздала, хотя ведь жила-то совсем рядом! Видать, прособиралась долго или… проспала.

Впрочем, вид у Светки был отнюдь не заспанный, а довольно бодрый. Рыжие волосы вымыты до блеска, аккуратно расчесаны и заколоты шпильками, стрелки поведены, ресницы накрашены… Губы, правда, без помады – видать, постеснялась. Да и то сказать – ярко-красную помаду видать издалека! Помада такого цвета считалась модной лишь в глубокой провинции, в крупных столичных городах девушки давно перешли на перламутрово-розовую или бежевую – самый шик!

Мешковатая, светло-синяя, выгоревшая на солнце рубаха – по всей видимости, отцовская, брезентовые штаны, кеды… В смысле одежки Кротова не сильно-то и выпендрилась. Впрочем, если б она вдруг явилась в таких же шортиках, как эстонка Лиина, подружки бы ничуть не удивились. И так вон в брюках пришла… Ну, в поход – можно. Или еще куда-нибудь – на стройку, в лес… Но только не на выход! Даже на танцы лучше уж короткую юбку, а не штаны!

– Привет всем! – Кротова уселась между бочками, рядом бросила котомку. – И вам, Анатолий Иванович, здрасте. Я не слишком задержалась?

– Не слишком, нет.

– Ой, а кто это? – Светка оценивающе взглянула: на Тыниса – заинтересованно, на Лиину – с усмешкой.

– Это студенты, – представил руководитель кружка. – С нами идут.

– Да уж вижу. Я Светлана.

– Вот и познакомились. Ну, здрасте-пожалте – поедем!

Приподнявшись, Анатолий махнул рукой трактористу. Тот, поплевав на руки, дернул под капотом шнур… Затарахтел пусковой двигатель… Грохотнул, задрожал основной…

Выключив «пускач», Степан ловко запрыгнул в кабину и, не закрывая дверцу, дернул рычаг…

Трактор медленно тронулся с места, скрипнув, поползли сани. Потянулся за трактором сизый дым… и желто-серая дорожная пылища. Поехали!

Миновав Школьную улицу, тракторист свернул на лесную дорогу. Сразу сделалось темно и загадочно, запахло смолой, над головами замахали зелеными лапами хмурые ели.

Следом, выскочив из-за старой школы, ходко побежал по грунтовке пижонский салатово-белый «Москвич»…

* * *

Капитан – это хорошо! Капитан – это вам не какой-нибудь старший лейтенант, это почти майор и – самое красивое по количеству звездочек звание! Пусть и маленькие, но зато целых четыре! И каждую нужно обмыть. Сам «именинник», плюс коллеги, кроме дежурной смены – тем начальник не разрешит. Это сколько же водки понадобится? Если еще паспортный стол учесть, там тоже водку пьют, вино как-то не жалуют. Потому как из деревень.

Бутылок десять надо, не меньше. Водка «Московская особая» – два восемьдесят семь, новыми. За десятку же, как старыми выйдет, – двадцать восемь семьдесят. Только зарплата, увы, не в старых деньгах рассчитывается, а в хрущевских фантиках. Девяносто рублей оклад, плюс пайковые – иногда, плюс переработка – не всем, плюс… где-то сто десять – сто двадцать. Вроде бы и неплохо. У рядового состава вообще по шестьдесят рублей оклады. Вот никто на должность милиционера и не идет. А зачем? Когда в леспромхозе раза в два больше можно заработать, а с премией – так даже и в три!

Честно говоря, Игнат в постовую службу и не пошел бы – больно уж скучно! Уголовный розыск – совсем другое дело. Зато постовым да участковым форму почти всегда полностью выдают – сапоги, кители, а с мая этого года и нового образца мундиры, типа гражданских пиджаков, с открытым воротом. В Озерске, правда, пока что новую форму только на плакатах видели да в журнале «Советская милиция». Ну да ничего, выдадут – времена нынче другие, все меняется. Может быть, даже и вместо Министерства охраны общественного порядка (МООП) вновь МВД вернут – такие упорные слухи в последнее время ходили постоянно.

Да, форму-то новую выдадут… участковым да постовым. Ревякин вон в феврале с оказией в хозяйственное управление сунулся и что получил? Одни носки с трусами дали и сказали, что оперативным сотрудникам форма не нужна, разве что для политзанятий да строевых смотров. Так что выдали вам трусы с носками – и будьте счастливы! Ах, сапоги? Какие вам еще сапоги? У нас сапог и участковым-то не хватает.

Так…

Поднявшись со стула, Ревякин вытащил пачку «Памира» и подошел к окну. Чиркнув спичками, закурил, постоял немного в задумчивости… Нет, пожалуй, десяти бутылок мало. Лучше ящик. Почти шестьдесят рублей – ползарплаты. Не потянуть… Хорошо, пусть десять… Или лучше самогон? У Африканыча вон тетка гонит… иногда… Хотя да – статья. А что делать-то? Зато дешево… Да еще все в тайности надо. Черт! Хоть сам гони! А что? Самогонный аппарат в кабинете у Дорожкина стоит, недавно изъятый… Так вот и взять на время, а за это Дорожкину помочь с велосипедом разобраться – обещал ведь!

В дверь осторожно постучали…

– Можно? Меня к вам направили…

Посетительница, женщина лет сорока, живенькая и довольно симпатичная брюнетка, оправила модный лет пят назад жакет с накладными карманами и вздохнула.

– Да вы присаживайтесь. – Игнат ткнул недокуренную сигарету в пепельницу и уселся за стол. – Сюда, да… Кто вы и что у вас случилось?

– Марусевич я, Ольга Игнатьевна, – присаживаясь, негромко представилась женщина. – На бензоколонке работаю…

– А! – оживился инспектор. – То-то я и смотрю, лицо мне ваше знакомо! На бензоколонке, значит… ага…

– Дочь у меня пропала. – Марусевич продолжила еще тише и снова вздохнула. – Четвертый день нет. Марусевич Тамара Игоревна, девятнадцать лет… недавно исполнилось. В библиотеке работает… в институт в прошлом году не поступила и вот…

– В библиотеке? – Как давний студент-заочник, Ревякин в городскую библиотеку захаживал, пусть и нечасто, и даже брал там книжки по юриспруденции. – Это такая яркая блондиночка, все в голубом платье ходит?

Ольга Игнатьевна отрицательно покачала головой:

– Блондинка – это Тимофеева Лена, заведующая. А Тамара – темно-русая, стройная… Да вот!

Покопавшись в сумочке, Марусевич вытащила фотографию очень красивой девушки с пышной прической и большими чувственными глазами. Фото было любительское, на глянцевой фотобумаге с модной фигурной обрезкой.

– Это с выпускного карточка, прошлогодняя.

– Ну, за год, думаю, дочь ваша не сильно изменилась…

Игнат тут же вспомнил эту молодую красивую девушку, фигуристую, с большой грудью… кстати, подругу очень хорошей знакомой Ревякина – докторши Валентины.

– Только немножко уточним… по фотографии не видно. Глаза какого цвета?

– Глаза? Карие…

– Рост, телосложение?

– Рост метр семьдесят пять, сорок шестой размер…

– Ага… – записывая, кивал Ревякин. – Интересы, увлечения? Друзья-подруги? В чем одета была?

– Интересы… – Ольга Игнатьевна задумчиво поджала губы. – Да как у всех. В школе карточки собирала – артистов, пластинки покупала иногда. А так, особых увлечений нет. Из подруг я только докторшу нашу знаю, Валентину Кирилловну… И то она,