Стена плача - Татьяна Александровна Бочарова Страница 25

– Так, ладно. – Алексей резко выпрямился. – Погоди, я сейчас.

В его тоне Ася уловила знакомые нотки ярости.

– Я с тобой! – Она хотела вскочить, но он жестом остановил ее.

– Я сказал, подожди!

Ася, вжавшись в спинку дивана, в страхе наблюдала, как Алексей стремительно выходит из комнаты. Хлопнула дверь.

Она напряженно прислушивалась к тому, что происходит в прихожей. Раздался лязг замка, затем неясное бормотание. Потом голос Алексея произнес громко и внятно:

– Нет. Сейчас нету.

Бормотание повторилось, на сей раз тоном выше.

– Говорю же, я сейчас пустой. После, на неделе.

– Жлоб ты, капитан, – перебил тонкий дребезжащий голос. – Обещал ведь! Надуть хочешь? Истинно, жлоб!

– Я? Жлоб?! Ах, ты… – послышался звук возни, треск, что-то глухо стукнуло, затем дребезжащий голос истошно взвыл:

– Уй-й!

Ася стремглав бросилась в коридор.

Входная дверь была распахнута настежь. Алексей стоял у порога, держа за шиворот тощего расхристанного мужичонку с сизым, покрытым щетиной лицом. Тот извивался всем телом, пытаясь освободиться.

Увидев Асю, мужичонка закатил крошечные заплывшие глазки и просипел:

– Караул! Спасите!

Ася мгновенно оценила ситуацию: белое, совершенно бескровное лицо Алексея, его пудовый кулак, занесенный над головой незваного гостя. В следующую секунду она бросилась между ними.

– Стой! Не надо! Алеша, я сказала, прекрати!

– Вон пошла! – рявкнул Алексей тем самым тоном, которым некогда усмирял Пестрого.

Ася почувствовала, как пронзительно и страшно зазвенело в ушах.

– Не смей! Никогда не смей так со мной разговаривать, или я уйду. – Она с размаху ударила его ладонью по лицу.

Алексей замер. Пальцы его медленно разжались. Ася схватила освобожденного мужичонку за грудки и вытащила на лестничную клетку. Затем яростно толкнула дверь Алексею в лицо.

Она сама не понимала, откуда у нее взялось столько сил при смешном весе в сорок восемь килограмм. Колени у нее мелко дрожали, левый висок нестерпимо ныл, будто в него всадили гвоздь.

– Что… вам… надо? – голос ее прерывался от одышки.

– Он мне чекушку должен, – плаксиво пожаловался сизолицый. – Месяц прошу, и все без толку. Душа горит!

Трясущимися руками Ася обшарила карманы джинсов, вытащила полтинник и рваную десятку.

– Этого хватит?

Глазки мужичонки сверкнули дикой радостью. Он сграбастал деньги и запихал их за пазуху.

– Никогда сюда не приходите, если хотите, чтобы кости были целы, – с трудом отдышавшись, проговорила Ася.

Сизолицый вякнул что-то невнятное и заковылял вниз по лестнице. Ася постояла, дожидаясь, пока затихнут его шаркающие, неровные шаги, и вошла в квартиру.

Коридор был пуст. Алексей неподвижно сидел на диване, уронив руки между коленей.

– Ты мог его убить, – тихо сказала Ася, опускаясь на стул.

– А я тебе о чем говорил?

– Так нельзя. Нужно выбраться из всего этого, найти нормальную работу, свой круг людей, а не эту шваль.

Алексей смотрел на нее задумчиво, слегка сощурив золотисто-карие с рыжеватыми крапинками глаза.

– Твоими устами, Настя, да мед бы пить. Иди ко мне.

– Но ты, по крайней мере, попытаешься? Скажи «да».

Он за руку потянул ее со стула.

– Да.

13

У каждого возраста свои блага. То, чего зрелость достигает умом и опытом, молодость берет свежими силами и неуемной энергией.

Асе до зрелости было далеко, а молодость сладко нашептывала ей на ухо: «Дерзай, ты все сможешь. У тебя есть безграничные ресурсы для того, чтобы своротить горы».

Алгоритм действий по спасению возлюбленного Ася понимала просто: главное – внушить Лешке, что нужно прилежно трудиться, тогда появятся и деньги, и уважение людей, а желание выпить пропадет само собой. Ну, а потом… потом можно будет все рассказать Сергею, вымолить у него прощение, забрать Степку и жить с любимым долго и счастливо, точно как в сказке.

Не то чтобы она была совсем уж наивна и не видела всей глубины той пропасти, которая отделяла Алексея от нормального человеческого существования. Но с оптимизмом, присущим всем влюбленным, упрямо гнала от себя мрачные мысли и неприятные предчувствия.

Любой энтузиазм вознаграждается. Асины рвение и упорство довольно быстро принесли вполне реальные плоды.

Алексей устроился грузчиком в небольшой магазинчик неподалеку от дома, дал слово, что отныне не притронется к спиртному, и держал его крепко.

Ася приходила к нему каждый вечер после работы. Вдвоем они постепенно приводили в порядок квартиру, мыли, чистили, скребли, выносили груды накопившегося за годы мусора. Потом вместе готовили нехитрый ужин и угощали Пал Палыча. Ровно в восемь Ася отправлялась домой.

Не было ничего тяжелее этих уходов, последних минут перед расставанием, торопливых ласк напоследок, тщательно сдерживаемых слез. Всякий раз Ася чувствовала страх: что-то будет завтра? Найдет ли она Алексея в нормальном состоянии или перед ней снова окажется жалкое существо, с трудом понимающее человеческую речь?

Стоило недюжинного труда за полчаса дороги перестраиваться, надевать на лицо дежурную улыбку и переступать порог своей квартиры, изображая примерную жену и мать.

Чем дальше, тем больше Ася опасалась, что ночью, во сне, проговорится, назовет мужа не тем именем. Она стала спать чутко, вздрагивая от малейшего шума, не расслабляясь полностью, и утром чувствовала себя совершенно разбитой.

Однако наступал вечер, Ася отпускала учениц и привычно спешила по темным улицам, огибая мрачно-серые пятиэтажки.

Были еще и выходные, когда она не могла приходить к Алексею и оставалась дома – вторник, суббота и воскресенье. Тогда жизнь превращалась в ад, и оставалось лишь общение по телефону, тайком, шепотом, пока Сергей смотрел телевизор, а Нинюся купала Степку в ванной.

Иногда Асе становилось отчаянно страшно: она чувствовала себя преступницей, мразью, ей казалось, все вокруг видят, что с ней происходит, и смотрят на нее с презрением. Однако такое случалось редко.

Во все иные моменты Ася благодарила судьбу за то, что она послала ей эту встречу.

14

Только-только наступивший ноябрь стремительно набирал обороты и летел к концу. Близился фестиваль, тот самый, на который честолюбивый Игорь втайне возлагал большие надежды.

Деньги, пожертвованные фондом Свечникова, давно пришли, ткань была закуплена, костюмы заказаны в одной из престижных театральных мастерских.

Ася отложила остальные номера и репетировала только балет. Иногда она отпускала девчонок чуть раньше, оставляя в зале лишь Диану и Машу, и занималась с ними двоими – в отсутствие подружек обе чувствовали себя гораздо раскованнее.

В том, что на сцене девочки будут смотреться профессионально и состоятельно, Ася не сомневалась: и та и другая обладали ярким талантом и находились в отличной форме, позволяющей справиться с любыми, самыми сложными элементами.

Ее волновало другое: смогут ли ученицы достоверно