Бег сквозь лабиринт - Татьяна Осипова Страница 25

– Как, – Наташа опустила глаза. – Мама уехала в деревню, где жила его мать, а сначала переоформила квартиру на Валерку, не знаю, почему, и он стал полновластным владельцем. Всё это странно, и я уверенна, что это Антон так отомстил ему за меня.

– Не думаю, – покачала головой Азиза, – зная про некоторые дела моего папочки, я кое о чём подумала.

– О чём?

– Пойдём, я тебе кое-что покажу. У меня вдруг появились некоторые предположения насчёт твоего нового друга.

Наташа не понимала, о чём говорит подруга, а потом увидела в её руках альбом с фотографиями.

– У меня есть одна мысль и если она, верна, то ты должна обещать мне, что исполнишь мою просьбу. Ты же знаешь, плохого я тебе не пожелаю.

– Зиска, ты пугаешь меня, – Наташа села с ней рядом на мягкий уголок, который так уютно украшал их просторную кухню. Девушки раскрыли альбом, пробегая глазами по детским фотографиям и снимкам, где Нугман был ещё маленьким мальчиком в коротких штанишках.

– Вот умора, посмотри, здесь Нугману пять лет, как он изменился с тех пор.

– Постой, – остановила её Наташа, – это кто?

– А, это? Крёстный Нугмана – дядя Боря.

– Журавлёв?!

– О, в каких вы кругах общаетесь, мадам, – горько рассмеялась Азиза. – Ну, значит, мои предположения верны. Не про Антона ли Раскина ты мне рассказывала?

– Ничего себе, подруга, оказывается у нас общие знакомые? – улыбнулась Наташа, но в глазах Зиски она не увидела радости, скорее всего в них был испуг.

– Это не мои знакомые, а о Раскине я вообще молчу, ты не знаешь что это за человек, а я много слышала о нём, и от дяди Бори, и от отца, так, между делом упоминали, как упыря, которому дань платить надо каждый квартал.

– Нет, возможно, ты ошибаешься, Азиза. – В груди Наташи больно кольнуло, – я догадывалась, но… он не такой, он любит меня.

– Если он тебя любит, то я не завидую тебе, скорее всего, использует для своих целей.

– Дура ты, Зиска, я, что, по-твоему, совсем ничего не смыслю, он такой нежный, такой…

– Давай трезво посмотрим на ситуацию, что ему могло быть нужно от тебя, не твои красивые глазки это уж точно, у него таких девок, только свистни. Можешь спросить Нугмана, он сам не раз с ним имел дело и… отец даже не знает, в чём он участвовал. Откуда я всё это знаю, спросишь? Я сама чуть не влипла в историю, «спасибо» брату… У Раскина есть друг, близкий друг Гена Динаров.

– Он тоже скажешь последняя сволочь?

– Этот Динаров знал, кто мой отец и… один раз, когда папа отказался платить, меня встретили его ребята, может быть тот, что сидит, в той самой машине то же был с ними. Они просили передать ему кое-что… там была… как я узнала позже голова нашей собаки и записка, что в следующий раз они пришлют мою голову. Отец отослал меня к родственникам в Махачкалу, где жила моя родная тётка. Я не помню подробностей, кроме грязного подвала, в котором я очнулась и загаженную мухами тусклую лампочку.

– Ты никогда не рассказывала об этом, – с тихим ужасом пробормотала Наташа. – Зиска, неужели Антон… может быть Динаров, но только не Антон, я не могу поверить, он…

– Если бы не Нугман, я бы сдохла там, и на этом кончилась моя только что начавшаяся юность, отцу пришлось заключить договор с хозяином, а Раскин его непосредственный товарищ по оружию.

– Но что мне теперь делать со всем этим, я ведь люблю его и… не могу поверить этому, хотя тебе я верю, но… он не сделает мне ничего… я не знаю, как мне быть и как поступить после того, что ты рассказала.

– Прости, но я не могу понять, как можно любить эту тварь, он исполнитель идей Хозяина и… он мог убить меня, не лично, такие как он, не мараются, они всё делают чужими руками, только так.

Азиза с болью глянула на подругу, и Наташа ощущала кожей, что она не обманывает, что всё это правда, и тот человек, которого она так любит и в самом деле монстр. Другая половина не давала ей опомниться и нашёптывала, нашёптывала, что всё совсем не так, и она не такая глупая, чтобы не распознать фальшивые чувства. Его образ стоял перед ней, и в его глазах не было лжи. Не может человек с такой лаской касаться тебя и лгать, не может такой человек, спасший незнакомую девушку быть убийцей, похитителем детей. Нет, это не про него. Словно в тумане, Наташа встала из-за стола и направилась к двери.

– Наташа, прошу, не делай этого, останься у нас, и мы… мы поможем тебе, – Азиза закрыла собой проход в прихожую, она не могла поверить, что после сказанного Наташа вернётся к нему, к этому чудовищу.

– Я уже всё решила, Зиска, прости, но я не до конца понимаю тебя, здесь что-то не так, ты сама многого не знаешь.

– Натка, я тебе столько рассказала и тебе мало. Этот сука, Динаров, приходил к моему отцу, принося чьи-то отрезанные пальцы, выдавая их за мои, это… предательство…

– Что делал Динаров это его дело, Антон не такой…

– Так Динаров работает на Раскина, Наточка, умоляю, не возвращайся туда, они убьют тебя рано или поздно, такой человек как Антон, не умеет любить, я прошу тебя…

– Нет! – закричала Наташа, – ты спятила, и что ты такое говоришь, мало, что там происходит, Антон не такой, Динаров… всё может быть, но только не Антон! – она оттолкнула подругу и направилась к двери.

– Погоди, – Азиза тронула её за плечо, – прости, это твоё дело, но если что случится… послушай, прошу тебя, – её лицо покрылось пятнами от слез, и Наташа непонимающе смотрела на подругу, которая так старалась удержать её. – Если что, мой дом всегда открыт для тебя, будь осторожна, хотелось бы верить, что я ошибаюсь, я бы всё отдала за это… Натка, – она обняла подругу и, стиснув её в объятиях, всхлипнула, – не пропадай, звони, у меня нет подруги дороже тебя, ты мне как сестра.

Эти слова растрогали Наташу, и она почувствовала себя не хорошо, понимая, что слишком грубо отстаивала Антона, она не должна была так поступать с Зиской.

– Прости меня, солнышко, я тебя очень люблю, но позволь мне поступать, как я считаю нужным.

Азиза, ничего не ответив, вытерла мокрое лицо и, открыв дверь, поцеловала Наташу.

– Может быть, должно пройти время, чтобы ты поняла, кто из нас прав.

– Всё может быть, – ответила Наташа и нажала на кнопку лифта.

5

Тэлль нехотя уселся на заднее сидение, у него не было никакого желания куда-то ехать, пусть даже на ужин со своим партнёром. Он сцепил на плотном животе толстые, поросшие густыми волосами, пальцы и задумчиво разглядывал ухоженные ногти и платиновый перстень, подарок сына. Вспомнив о его гибели, он побледнел и почувствовал, как в груди защемило. Поморщился и, сняв очки, вытер покрывшееся капельками пота лицо.

– Аркадий Иосифович, куда едем? – спросил его водитель Арик, бывший его советчиком в небольших тёмных махинациях, а в миру Архимед Константинович Ксандопуло. Старый грек, но с ещё довольно таки хорошей хваткой. Тэлль всегда мог на него положиться, а иной раз доверял больше, чем как он говорил желторотым юнцам, которые гонятся лишь за лёгкой наживой, словно гиены стоящие у трапезы льва.

– В «Золотое руно», Арик, и заодно позвони Раскину, сообщи, что я жду его на набережной, как договаривались.

Итак, все ниточки сходятся, ухмылялся Тэлль. Журавлёв со своим замом и его строительной конторкой, как он называл компанию «Альянс строй», и его продажный банкир Иванов. А этот Раскин, молодой, но слишком резвый. Не любил его Аркадий Иосифович, можно