Джеффри Дивер - Под напряжением Страница 26

— Из наших сотрудников?..

— Создается именно такое впечатление, — подтвердила Сакс.

Кавано также был явно расстроен предположением, что преступник мог быть сотрудником их компании.

— Ты не мог бы выяснить в отделе ремонта и обслуживания, кто проводил осмотр трубопровода под люком в непосредственной близости от MX-10?

— За какое время?

— Два-три месяца, — сказала Сакс.

— Не уверен, что у нас сохранились наряды, но я посмотрю.

Кавано позвонил по телефону, отдал соответствующие распоряжения и снова повернулся к своим собеседницам.

— А теперь давайте поговорим о возможных связях с террористами, — предложила Сакс.

— А я полагала, вы подозреваете кого-то из наших сотрудников.

— Обычной практикой для многих террористических организаций является вербовка сотрудников тех или иных организаций.

— Вы подразумеваете сотрудников мусульманского вероисповедания? — спросил Кавано.

— Кстати, я обратила внимание на группу протестующих рядом с вашим зданием, — заметила Сакс. — Как насчет экотерроризма?

Кавано пожал плечами.

— «Алгонкин» часто критикуют в прессе за недостаточное внимание к экологии, — произнес он, стараясь не смотреть в сторону Йессен. Вопрос, видимо, был достаточно болезненный.

— Мы разработали программу по использованию возобновляемых источников энергии, — сообщила Йессен. — И в данный момент занимаемся ее внедрением. Однако мы подходим к данной проблеме реалистично и не тратим на нее слишком много времени. Сейчас считается политкорректным быть сторонником внедрения возобновляемых источников энергии. Но большинство таких людей не разбираются в самых простых вещах, связанных с энергетикой. — И она махнула рукой с таким видом, словно отгоняла назойливых мух.

Вспоминая жестокость некоторых недавних терактов, связанных с экологией, Сакс попросила ее рассказать поподробнее.

И потом сама пожалела об этом.

— Водородные тепловыделяющие элементы, биотопливо, ветряные станции, солнечные батареи, геотермальные, метановые станции, генераторы, основанные на энергии океанских волн… Вы вообще-то представляете, какой объем энергии они производят? Меньше чем три процента от всей энергии, потребляемой в стране. Половину электроэнергии, производимой в США, получают от сжигаемого угля. «Алгонкин» использует природный газ. На его долю приходится двадцать процентов. Атомные станции дают еще около девятнадцати. Гидроэлектростанции — семь процентов. Конечно, использование возобновляемых источников энергии будет возрастать, но очень, очень медленно. В течение следующих ста лет возможность использования традиционных источников энергии будет неуклонно уменьшаться. — Раздражение Йессен нарастало. — Но вот что касается новых источников энергии. Стоимость пуска агрегата электростанции просто немыслима, устройства по выработке энергии до абсурда дороги и ненадежны, а так как генераторы, как правило, расположены довольно далеко от крупнейших центров потребления электроэнергии, транспортировка также обходится весьма недешево. Возьмите, к примеру, электростанции, основанные на солнечной энергии. Наша надежда, как многие считают. А вы знаете, что они самые большие потребители воды в сфере энергетики? А где они расположены? Там, где много солнца и соответственно мало воды. Однако стоит вам это произнести вслух, и на вас обрушатся все без исключения СМИ. И не только СМИ, но и господа из Вашингтона. Слышали о сенаторах, приезжающих к нам на День Земли?

— Нет.

— Они входят в Объединенный подкомитет по энергетическим ресурсам и работают вместе с президентом над решением экологических проблем, — продолжала Йессен. — Вечером в четверг эти джентльмены будут присутствовать на большом митинге в Центральном парке. Как вы думаете, что они собираются там делать? Конечно, топтать нас. По имени «Алгонкин», разумеется, называть не будут, но могу вам гарантировать, что кто-нибудь из них найдет способ указать в нашу сторону. Наши трубы видны из парка. Поэтому, я уверена, они и запланировали проведение митинга именно там… Ну ладно, я выразила свое мнение. Но разве это достаточное основание для того, чтобы делать из «Алгонкин» объект для теракта? Нет! Уверена, здесь замешаны какие-то политические экстремисты или религиозные фундаменталисты, желающие подорвать инфраструктуру нашей страны, а вовсе не «зеленые».

Кавано полностью с ней согласился.

— Экотеррор? У нас с ними никогда не было никаких серьезных проблем. А я здесь работаю уже тридцать лет. Я работал еще с отцом Энди, когда он руководил компанией. В те времена мы жгли уголь. И постоянно ждали, что кто-нибудь из «Гринписа» или какие-нибудь либералы устроят нам диверсию. Но ничего особенного не произошло.

Йессен подтвердила его слова:

— Нет, от защитников окружающей среды мы можем ожидать только бойкотов и протестов.

Кавано мрачно усмехнулся:

— И ведь они не желают знать о том, что добрая половина их имеет возможность добраться сюда от Энергетического Экспоцентра на метро исключительно благодаря электричеству, вырабатываемому компанией «Алгонкин». И свои плакатики вчера вечером делали при свете, который им тоже даем мы. Это даже не парадокс, это самое настоящее лицемерие.

— Пока мы не получим каких-то более определенных заявлений от кого-то или какой-то другой более конкретной информации, я все-таки буду исходить из версии об экотерроризме, — подвела итог Сакс. — Кстати, вы ничего не слышали о некой группировке, название которой начинается со слов «Справедливость для…»?

— Для чего? — переспросил Кавано.

— Мы не знаем.

— Нет, ничего подобного не слышали, — сказала Йессен. Кавано тоже ничего не слышал, но пообещал узнать в региональных отделениях «Алгонкин», не доходила ли до них какая-либо подобная информация.

Зазвонил телефон. Кавано поднес его к уху и перевел взгляд на Энди Йессен. После окончания разговора он сообщил Сакс:

— Более года никакого ремонта на том люке не проводилось. Тамошние линии закрыты.

— Понятно. — Сакс явно разочаровало его сообщение.

— Если я вам больше не нужен, то пойду свяжусь с местными отделениями, — сказал Кавано.

Сразу же после его ухода в дверях появился высокий чернокожий мужчина — второй из тех, кого пригласила Йессен. Исполнительный директор жестом предложила ему сесть и представила его Амелии. Начальник отдела безопасности Бернард Валь, единственный небелый сотрудник высшего звена в компании, подумала Сакс. Это был крепко сбитый мужчина в темном костюме, белой, сильно накрахмаленной рубашке с красным галстуком. Его бритая голова блестела в свете ламп. Подняв глаза, Амелия обнаружила, что на потолке горит только половина лампочек. Экономия? Или же Йессен полагает, что таким способом сможет поправить свой имидж противницы «зеленых»?

Валь пожал руку Амелии и искоса взглянул на висящий у нее на бедре «глок». Человек, имевший отношение к полиции, не проявил бы никакого интереса к ее оружию, так как оно было для нее таким же профессиональным инструментом, как для клерков сотовые телефоны и шариковые ручки. Сакс знала по опыту, что только сотрудников охраны, не работавших в полиции, оружие буквально зачаровывает.

Йессен кратко ввела его в курс дела и задала вопрос относительно паролей доступа к компьютерам.

— Пароли? Доступны очень немногим людям. Только начальству. По-моему, такое вряд ли возможно. Вы уверены, что их не взломали? Эти ребята в наше время стали очень большими хитрецами.

— Мы уверены на девяносто девять процентов, — ответила Сакс.

— Берни, пусть кто-нибудь проверит дверь в помещение рядом с центром управления, где хранятся пароли.

Валь вытащил мобильный телефон и поручил своему ассистенту провести проверку. Закончив разговор, он с удивлением произнес:

— Я ожидал услышать от вас сообщение о действиях террористов, а вы заявляете, что это дело рук кого-то из наших.

— Мы считаем, что преступление совершено либо кем-то из ваших сотрудников, либо с их помощью. Но нас также интересуют действия экотеррористов.

— За те четыре года, что я здесь работаю, не было ничего серьезного. Только протесты.

Кивок в сторону окна.

— Вы слышали что-нибудь о группе «Справедливость для…»? Возможно, имеет отношение к проблемам защиты окружающей среды.

— Нет, мэм.

Валь отвечал на ее вопросы с завидным спокойствием, не проявляя ни малейших эмоций.

— Какие-нибудь проблемы с недавно уволенными работниками? — продолжала Сакс. — Или с теми, кто был недоволен политикой компании?

— Политикой компании? — переспросил Валь. — Они же собирались подорвать городской автобус. При чем здесь компания?

— Наши акции упали на восемь процентов, — заметила Йессен.