Анна Ольховская - Тайна, деньги, два осла Страница 26

Так какого же черта этот дурацкий пистолет не вылезает!!!

Кретинка дубовая, нашла к чему прислушиваться – к голосам в голове! Они, видите ли, сказали, что ее никто не тронет! И она, как послушная девочка, запихала оттягивавший руки пистолет в портки!!!

Отчаянно сдерживаемые слезы все-таки прорвали плотину, наспех сооруженную силой воли, и победным фонтаном брызнули из глаз.

И процентный состав этих слез очень сложно было идентифицировать – отчаяние, злость, страх… все смешалось в горько-соленом коктейле.

Вика, всхлипывая и шмыгая носом, все дергала и дергала застрявший пистолет, с ужасом вглядываясь в стремительно сгущающуюся темень.

И ее ужас, ее отчаяние возбуждали волков еще больше, рычание становилось все громче и громче.

Да, именно волков, числом три штуки. Они больше не прятались за стволами, ведь бояться нечего. Жертва, от которой все еще пахнет грохочущей смертью, так и не вытащила большой палки, из которой обычно вырывается огонь и боль. Она смешно дергалась, но и только.

И пахла правильно – загнанной ланью.

А значит, к этому запаху вот-вот присоединится самый вкусный, самый сладкий запах – свежей крови…

Доброй охоты нам всем!

Они снова расступились, обходя двуногую добычу с трех сторон. Вожак, смотревший сейчас прямо в бледное лицо добычи, слегка присел на задние лапы, готовясь к прыжку.

Двуногая вскрикнула и заслонилась своими слабыми лапками, словно эти две веточки могли успешно защитить от мощных клыков!

И в этот момент откуда-то накатилась волна дикого, необъяснимого ужаса, врезавшая наотмашь.

Она мгновенно затопила разум, голод, азарт охоты, в одну секунду превратив матерых хищников в слабых волчат, только-только открывших глазки…

Сейчас, вот сейчас желтые мощные клыки вонзятся в ее горло. Наверное, будет больно, очень больно? Хоть бы умереть побыстрее, не чувствовать, как тебя рвут на части и пожирают заживо!

Бешено колотящееся о грудную клетку сердце продолжало отсчитывать мгновения жизни – одно, второе, третье… И… ничего не происходило.

Оскаленная волчья морда, от которой Вика заслонилась ладошками, так и не приблизилась вплотную. И те двое, что собирались рвать ее бока, тоже почему-то медлили.

И рычания больше нет, вместо него слышатся какие-то странные звуки, похожие на скулеж щенят.

Девушка слегка раздвинула пальцы и осторожно посмотрела сквозь теплый розовый заборчик.

Затем опустила руки и ошарашенно уставилась на пятившихся в лес трех матерых волчар. Здоровенных таких, лобастых, с мощными лапами и поджарыми телами хищников.

А еще – с поджатыми хвостами и плотно прижатыми к голове ушами. И с бесконечным ужасом в желтых глазах.

Причем глаза эти были направлены на Вику. А значит, источником бесконечного страха была она?!

И от нее сейчас уползали, жалобно скуля и подвывая, матерые зверюги?!

Это как это?

Все. Разум вывесил белый флаг и дезертировал с поля боя, предоставив хозяйке разбираться в происходящем самостоятельно.

Результат дезертирства проявился немедленно.

Вика стекла на землю и захихикала. Сначала тихо, вполголоса, потом звук стал нарастать, вот уже хихик превратился в смех, а затем – в хохот.

Безумный такой, опасный. Гораздо опаснее того, недавнего, когда она смеялась над собственным диалогом с внутренним голосом.

Остановить который самостоятельно она уже не могла…

И некому было отхлестать девушку по щекам, облить водой, да хотя бы встряхнуть хорошенько, возвращая забившийся в самый дальний угол души рассудок. Вокруг был только лес.

Да подкрадывающаяся на мягких лапах ночь…

«Проблемка, – прошелестел ветер. – Придется задействовать Лока».

Минут через десять, когда безумный хохот уже превратился в клекот, из-за ближайшего дерева бесшумно появился гигантский волк. Хотя… Если присмотреться к зверю внимательнее, становилось ясно, что в его появлении на свет поучаствовали не только волки. Один из родителей был псом. Причем большим псом, очень большим.

И очень мощным.

Но присматриваться было некому – скорчившаяся на земле девушка, похоже, вообще не заметила появления зверя.

Волк (внешне он все же больше походил на этого родителя) приблизился к Вике и пару секунд постоял над ней, шумно принюхиваясь.

Затем наклонился и потыкал носом девушку в щеку. Странные звуки, от которых чуткие звериные уши болезненно подрагивали и норовили прижаться к голове, чтобы уменьшить громкость, не прекратились. И закатившиеся под веки глаза не вернулись на место.

Ну что же, попробуем пошевелить эту странную двуногую особь (правда, пахла особь хорошо, даже сквозь запах страха пробивался слабый аромат цветов и меда) лапой.

Безрезультатно.

Волк шлепнулся попой на землю и склонил лобастую башку набок. Потом перекатил ее на другое плечо, сосредоточенно рассматривая изгибавшееся в судорогах тело.

Затем тяжело вздохнул, поднялся и медленно пошел вокруг девушки, уворачиваясь от пинающих воздух конечностей.

Остановился, примерился и ловко цапнул зубами за левое предплечье. Серьезно так цапнул, судя по мгновенно расплакавшейся кровавыми слезами руке.

«Лок, ты что, офонарел?!»

Волк нетерпеливо махнул башкой и цапнул еще раз.

А потом зарычал громко и страшно, прямо в нежное девичье ушко.

И слегка отошел в сторону, ожидая результата.

Ждать пришлось недолго.

Глава 29

Рассудок Вики, сообразивший, что его трусливое бегство привело к более чем печальным последствиям и вероятность возвращения становится все призрачнее, тихо выматерился и рванулся обратно.

И… ничего. Он увяз, словно муха в сосновой смоле, в колышущейся трясине безумия, не в силах пошевелиться. И трясина становилась все гуще, все громче чмокала и булькала, выпуская на поверхность смердящие пузыри галлюцинаций и бреда.

А из глубины вслед за пузырями медленно поднималась новая сущность, готовившаяся занять так удачно освободившееся после разума место.

Видна была пока только верхняя часть сущности, гладкая и блестящая, нежно-кремового оттенка, и разобрать, что это будет в итоге – кабачок или тыква, пока не удавалось.

Но совершенно однозначно – овощ.

В который и предстояло превратиться Виктории Демидовой в ближайшее время.

Разум взвыл и отчаянно рванулся, пытаясь освободиться от цепкой хватки бездны. Бездна удивленно хрюкнула и вцепилась посильнее.

Хоть бы палку какую или доску! Чтобы опереться на нее и рвануться еще раз, посильнее! Хозяйка, ну придумай что-нибудь, ну ударься хотя бы головой вон о тот камень, боль сейчас – самый надежный союзник, самая крепкая палка, да что там – бревно!

Но хозяйка продолжала корчиться и обессиленно клекотать, выдавливая из себя хохот. И никакого подходящего камушка возле нее не было…

А потом появился огромный волчара и цапнул хозяйку за руку. Причем два раза.

И прямо возле тонущего рассудка смачно бухнулись в трясину два здоровенных бревна. Да так удачно бухнулись, что буквально вытолкнули рассудок встречными волнами на свободу.

А жуткий, клокочущий рык стал волшебным пенделем, ускорившим возвращение дезертира на оставленные позиции.

Вика судорожно вздохнула, словно после долгого бега, и медленно осмотрелась, пытаясь понять, где она и что с ней.

Неподвижный силуэт гигантского зверя, застывший в двух шагах от девушки, мгновенно выдернул из зыбкого тумана все воспоминания и расставил их по порядку.

Командировка, самолет, Портнов, фон Клотц, побег, волки…

Они напали на нее, и их было трое! А потом…

Что было потом, вспомнить не удалось. Да и некогда было, потому что зверина медленно, расслабленной походкой, изредка порыкивая, двинулся к добыче.

Которую он уже успел попробовать.

Почему не загрыз сразу, куда делись остальные, где этот чертов пистолет – все это спешивший реабилитировать себя рассудок решил оставить на потом, сейчас главное – уцелеть. Спасти недоеденное, найти помощь и защиту!

Вика взвизгнула, причем, судя по отшатнувшемуся зверю, весьма противно, вскочила на ноги и ломанулась в лесную чащу, не разбирая дороги.

Хотя даже если б она попыталась разобраться, куда, собственно, бежать, все равно не получилось бы.

Потому что на лес за то время, пока Вика валялась в отключке, окончательно опустилась ночь. И расселась теперь среди кустов и деревьев, расправив широкие черные юбки.

Правда, неправдоподобно яркая луна, воспользовавшись отсутствием облаков, так и норовила порвать юбку ночи и осветить беглянке путь. А то ведь и шею сломать может, дуреха!

И немудрено, вон как несется! Но, к счастью, упала всего пару раз, и то только из-за того, что все время оглядывается. Ты под ноги смотри, а не назад!

Ага, легко говорить! Попробуйте сами смотреть под ноги, когда за спиной слышится рычание и хруст веток под здоровущими лапами!

Зверь не отставал. Он бежал следом, причем было совершенно очевидно, что хищник играет со своей добычей. Скучно стало клыкастому парню, вот он и забавляется. Все равно жертва никуда не денется, все равно сожру, а перед этим поиграю. Вон как она смешно сопит и, задыхаясь, что-то бормочет на бегу.