Ольга Баскова - Оберег от лунного света Страница 26

Он внимательно посмотрел на нее и облизнул пересохшие губы:

– Пока ничего сказать не могу. А знаешь, зайди-ка ты часика в четыре. У меня сейчас дел по горло, нет ни секунды свободной. А ближе к вечерку я постараюсь немного освободиться. Вот тогда и покумекаем, – Ясинская перевела дыхание и продолжила: – Танечка даже предположить не могла, что он скумекал. Она еле-еле дождалась назначенного часа и на крыльях прилетела к директору. Секретарь уже ушла. Дочь робко постучала в обитую дерматином дверь. Она распахнулась, и первое, что ей бросилось в глаза, – накрытый стол с бутылкой шампанского посередине. Таня подумала: он кого-то ждет. Но, как оказалось, он ждал именно ее. Понимаете, для чего?

Петя кивнул.

– А потом, как рассказывала дочь, он пошел прямо на нее и обнял. Она оттолкнула его и попыталась воззвать к его совести:

– Что вы делаете? У вас же жена….

Но его ничто не могло удержать. Моя девочка предупредила, что будет кричать, но он только рассмеялся.

– Кричать? Ты говорила, тебе нужны деньги. За определенные услуги ты получишь столько, сколько захочешь.

Ей хватило решимости плеснуть вино ему в лицо. Он ахнул и закрыл руками глаза. Татьяна вырвалась и помчалась по коридору в свой кабинет, где оставила пальто. Виктор Петрович не побежал за ней. До нее донесся его голос:

– Или приползешь ко мне с извинениями, или вылетишь отсюда. Если намерена изображать девственницу, завтра же пиши заявление, а не то уволю по статье.

Таня натянула пальто и выскочила на улицу. Дома, накормив и уложив сына спать, дочка села у окна и, глядя в холодный сумрак ночи, думала и думала. Как же поступить завтра? Оставалось только надеяться, что директор не захочет вспоминать об этом инциденте. Но память услужливо выхватила случай с молодой хорошенькой учительницей английского, которая вдруг ни с того ни с сего стала подвергаться нападкам директора и была вынуждена написать заявление об уходе. Таня тогда принесла секретарю личное дело нового ученика и стала свидетельницей неприятного разговора. Вернее, как она мне объяснила, теперь она понимала его смысл. Виктор Петрович кричал на девушку и заставлял писать заявление:

– Все равно ты здесь работать не будешь.

– Тогда я пойду в ГорОНО и расскажу о вашем поведении, – англичанка попробовала припугнуть мужчину, однако это оказалось бесполезным. Таня рассказала, что он ей ответил:

– Ступай! Этот факт надо еще доказать, а вот с моими связями тебя не возьмут ни в одну школу. Лови момент, пока я предлагаю расстаться по-хорошему и заявляю тебе: «Катись на все четыре стороны».

Больше бедняжка и впрямь не появлялась в школе. Танечка забыла об этом происшествии и вспомнила о нем лишь сегодня. Вот как бывает в жизни! Так что же делать? Она уже немолода, под сорок. Куда ей идти? Но моей дочери посчастливилось. Она отыскала работу по объявлению в фирме, которая организовывала праздники. Таня неплохо зарабатывала, а когда ей предложили потрудиться в Турции, сначала уехала сама, а потом забрала Валерика.

Ирина Яковлевна вздохнула:

– В Турции Валерику стало плохо. Его обследовали, и вот страшный диагноз – опухоль мозга. Врачи сразу сказали: «Слава богу, она не находится на жизненно важном участке, поэтому ее можно удалить, и мальчик снова станет здоровым». Но сумма, которую назвали дочери, казалась непомерной. А тут еще новая неприятность. Меня увезли в больницу с обширным инфарктом. Если бы не это, я могла бы начать лечение Валерика, а Танечка продолжала бы работать в Турции и высылать деньги. Но она вынуждена была вернуться в Приреченск. И вот тут начались ее мытарства. Видите ли, дочь подписала контракт, в котором говорилось: она проработает за границей определенное время. Контракт пришлось разорвать, руководство не вошло в ее положение и уволило. Моя девочка нигде не могла устроиться. Мы были в отчаянии. Незадолго до смерти дочка пришла радостная:

– Мама, – сказала она, – скоро у нас будут деньги, и неплохие. Мы вылечим Валерика. А я переживу трудное время и обязательно найду работу. В конце концов вернусь в школу. Прошло ведь столько лет. Но через два дня она погибла, – женщина вытерла слезы. – Придется мне растить мальчика.

Последние ее слова насторожили Петю.

– А вы не знаете, где она собиралась взять деньги? Она говорила про работу?

Ясинская задумалась, а потом покачала головой:

– Нет, не говорила. Может быть, ей кто-нибудь одолжил?

Прохоров достал блокнот:

– Вы были знакомы с ее подругами?

Ирина Яковлевна кивнула:

– Разумеется. Мы с Танечкой были очень близки. Одна из ее подруг, Лариса, часто бывала у нас.

– Лариса? А ее адрес? – поинтересовался старший лейтенант.

Женщина наморщила лоб:

– Кажется, она живет на Ленина. Дом находится недалеко от остановки. Там еще есть ателье. Как-то я шила там пальто и встретила Ларису. Она показывала мне, где живет. Вот только номер квартиры не знаю.

– А ее фамилию помните? – Информации было вполне достаточно. А если Ясинская знает еще и фамилию, то вообще прекрасно.

– Лариса Голубева, – подсказала Ирина Яковлевна.

Петя встал и отодвинул чашку.

– Большое вам спасибо. Обещаю, мы найдем преступника.

На прощанье женщина крепко пожала его руку:

– Ради моей девочки… сделайте это.

Выйдя из квартиры Ясинской, Прохоров посмотрел на часы. Было уже довольно поздно, половина десятого, и он решил отложить визит к подруге Рожковой на завтра. Старший лейтенант достал мобильный и набрал номер Кати.

– Еще раз здравствуйте, Екатерина Алексеевна, – сказал он.

Зорина обрадовалась:

– Петенька.

– Как у вас дела? – поинтересовался Прохоров.

Она вздохнула:

– Киселев уже ушел. Мы его заставили. Завтра он поговорит с Алексеем Степановичем, а потом ему позвонит мой Костя. Думаю, если муж побудет три дня дома, ничего от этого в вашем отделе не изменится.

– Я тоже так считаю, – поддакнул Прохоров.

– А как дела у тебя? – задала вопрос Катя. – Накопал что-нибудь?

– И да, и нет, – ответил Петя. – Татьяна Рожкова, в прошлом учитель биологии, ушла из школы и стала работать организатором праздников. Потом ей предложили поехать в Турцию, и она согласилась. Там выяснилось: ее ребенок тяжело болен, у него опухоль мозга. Врачи взялись за лечение мальчика, но потребовали большие деньги. Возможно, она могла их заработать, если бы осталась там, – старший лейтенант обрисовал ситуацию, в которой оказалась Рожкова. – Ее мать говорит, что дочь носилась в поисках работы, но незадолго до гибели объявила: мол, ей скоро удастся получить большие деньги на лечение ребенка.

– Большие деньги? – переспросила журналистка. – Ей кто-то одолжил?

– Насчет этого мать не в курсе, – ответил Петя. – Но мне кажется, этот факт имеет отношение к ее смерти.

– Вне всякого сомнения, – согласилась Зорина.

– Кроме того, ее мать дала мне адрес лучшей подруги Рожковой, некой Ларисы Голубевой, – продолжал Петя. – Вероятно, женщина может знать, почему Татьяна надеялась на получение денег.

– Сегодня, конечно, идти к ней поздно, – сказала журналистка.

– Я тоже так считаю, – отозвался Петя, – и поэтому отправляюсь к своей Гале. А завтра обязательно разыщу эту женщину.

– Ты хорошо поработал, – обрадовала его Катя. Похвала известной журналистки всегда была для Пети как бальзам на душу. – А теперь иди отдыхай.

– Слушаюсь, товарищ начальник, – пошутил Прохоров.

Положив телефон, Катя вернулась на кухню. Костя пил чай со своим любимым яблочным вареньем. Полина мирно спала в кроватке. Женщина села напротив супруга и посмотрела на него своими большими глазами:

– Звонил Петя.

– Я догадался, – Костя намазал вареньем тост. – Он сказал что-нибудь интересное?

– Да, – кивнула жена. – Незадолго до смерти Татьяна Рожкова объявила матери, что скоро у нее будет много денег для лечения сына. И через несколько дней ее сбил неизвестный водитель.

– Где она собиралась их заработать? – удивился Скворцов.

Зорина развела руками:

– В том-то и дело, что нигде. В последнее время Рожкова нигде не работала. Ее уволили из фирмы, потому что из-за болезни сына и матери ей пришлось вернуться в Приреченск и разорвать контракт в Анталии. Она пыталась куда-нибудь устроиться, но ничего не получалось. И вдруг – такое заявление.

– Думаешь, одолжила? – поинтересовался Костя.

Катя покачала головой:

– Из-за этого не убивают. А мы ведь не сомневаемся, что это не был несчастный случай. Бедняжку убили. Очень часто убивают шантажистов.

Майор подался вперед:

– И кого же она шантажировала?

– А вот это и предстоит узнать Пете, – сказала журналистка.

Глава 14

На следующий день друзья и коллеги старший лейтенант Прохоров и лейтенант Леонид Сомов разошлись по своим делам. Петя направился к Ларисе Голубевой, а Сомов – к ресторану «Казань», чтобы постараться выследить человека, который бы подходил под данное Катей описание Сергея Михайловича. Лейтенант надел свой лучший костюм, надеясь: если он не сойдет за неплохо зарабатывающего гражданина Приреченска, то, во всяком случае, за полицейского его уж никто не примет. Его расчет оправдался. Для прохода в ресторан не требовался фрак. Охранник, стоявший у двери, скользнул по нему равнодушным взглядом. Сомов занял столик в конце зала и заказал любезной официантке кофе и бутерброд с сыром. Симпатичная курносая брюнетка ничем не показала, что удивлена выбором посетителя, и уже через десять минут принесла заказ. Леонид, не успевший позавтракать, с жадностью глотнул кофе и хотел приняться за бутерброд, но тут же отставил чашку. В зал входил высокий молодой человек, очень похожий на описанного Зориной Сергея Михайловича. Леонид чуть не подавился кофе. Он узнал этого человека. Его действительно звали Сергей Михайлович Маховский, и именно он являлся основным свидетелем по делу убийства Пескарева. Это Маховский приходил к нему на прием в тот роковой день. Любезность с ним официанток укрепила Леонида в предположении, что мужчина здесь частый гость. Сергей Михайлович уселся за стол возле окна, стоявший неподалеку от Сомова. Официантка, не курносая брюнетка, а другая, изящная кудрявая блондинка, о чем-то тихо спросила мужчину, потом кивнула и убежала на кухню. Вскоре девушка вернулась и принялась сервировать стол. Леонид с удивлением увидел, что она накрывает его на двух человек. «Интересно, кого он ждет?» – подумал оперативник. Впрочем, долго гадать не пришлось. Не прошло и десяти минут, как в зале появилась очень красивая женщина. Таких красивых полицейский видел только на экране телевизора. Она была стройная, с прекрасной фигурой, миндалевидными глазами и высокими скулами. Платиновые волосы тяжелой копной падали на плечи. Платье жемчужного цвета облегало ее, подчеркивая все достоинства. Такая дама была способна созидать и разрушать. Леонид подумал: если на свете действительно из-за женщин когда-нибудь велись войны, то из-за этой тоже полыхнет пламя в какой-нибудь точке мира, скорее всего в Приреченске. И в то же время его не покидало ощущение, что он где-то ее видел. Красавица окинула зал ленивым взглядом и направилась к Сергею Михайловичу.